Любимый враг (СИ) - Колесова Наталья Валенидовна Страница 17

Споткнувшись, я покатилась вниз по склону. Вскочила, бросилась к двери в Веймар - арка медленно таяла, как тает сахар в горячем чае... Еще, еще, подожди! Я полувлетела-полувкатилась под нависшую надо мной дугу...

Сильный пружинистый толчок отбросил меня - будто я врезалась всем телом в батут. Арка вспыхнула прощальным насмешливым огнем. Веймар не собирался принимать меня. Эйджелы - вот, кто был ему единственно нужен. И он их получил.

Стоя на четвереньках, я бессильно смотрела на медленно гаснущий свод...

Но была еще и Бестия.

Преданная, бестолковая Бестия. Собака.

Я выдохнула, медленно и тщательно, словно изгоняя из себя мысли, опасения, надежды. Свою человеческую суть. Я - пес. Я пес. Собака. Преданная, любопытная собака, больше всего на свете боящаяся потерять своего хозяина. Хозяин - единственное, что мне нужно. Я иду по его следу. Я найду его... я - собака. Чуткая, быстрая, сильная собака.

Я...

Собака.

Запахи обрушились на меня - запахи, много запахов... и шорохи, шорохи, интересные шорохи со всех сторон. Совсем рядом - добыча. Я могу достать ее одним прыжком, воткнуть клыки в сладкое горло... рот заполнился слюной... но - хозяин уходит, уходит... он уйдет, и я останусь одна... страшно... я ищу... я найду его... я устремилась вперед, удивляясь, что бегу так медленно... ну да, у меня же всего две лапы... но я все равно не отстану, след... след... след...

Я очнулась, когда разбила себе ладони, в очередной раз пытаясь преодолеть препятствие прыжком, для которого требуется вдвое больше конечностей. Не вставая с колен, огляделась.

Я была в Веймаре.

...Уши оборву Юджину за то, что он назвал Веймарский лес самым обычным! Именно в таком лесу рождаются сказки. Страшные сказки. Их просто нашептывают древние, поросшие мхом камни, выпирающие из земли, как корявые сточенные зубы; растущая выше плеч нехоженая трава; гигантские - не обхватишь втроем - стволы деревьев; кроны, тающие в звездном небе; лунные ковры на редких полянах... В этом лесу хотелось идти на цыпочках, не дыша, чтобы не разбудить... Кого?

Кто бы это ни был, он уже проснулся. Ждал. Я скользила среди деревьев, лавировала между камней, которые попадались на пути все чаще и становились все выше. Ощущение Присутствия усиливалось - не Эйджелов, нет, и не какой-то неведомой живой твари, которая могла зародиться в этом странном лесу... или не могла? Но здесь была Жизнь. Жизнь, такая же странная, как сам лес. Жизнь, наполнявшая его. Или ставшая им.

Я обогнула еще один менгир и остановилась, балансируя на острие камня. Все трое были здесь, метрах в десяти от меня. Братья стояли чуть поодаль друг от друга, спиной ко мне. Я прислонилась к камню и съехала по нему вниз, усевшись у подножия. Кто бы ни контролировал вход в Веймар, сейчас он меня не заметил. Как не замечали меня Эйджелы. Как не замечала даже Бестия.

Значит, у меня было время.

Несколько столетий назад на Гранд прибыли колонисты, возглавляемые энергичным, предприимчивым и многочисленным кланом Эйджелов. Ученые изыскали способ закрепить власть за семьей и в то же время избежать кровной междоусобицы. Была изобретена машина, испытывающая очередного кандидата - на способности, здоровье, лидерские и прочие необходимые качества - и на чистоту генов. Генный код рода Эйджелов, настрой на психическую волну, который впоследствии был назван Зовом, многочисленный список испытаний и требований позволяли отсеивать нежелательных кандидатов. Со временем своеобразный экзамен на право владения Грандом превратился в священный обряд, которому никто не смел и не мог противиться, а решение Веймара - оспорить. Новые и новые инженеры и техники, ставшие к тому времени жрецами Веймара, вносили все новые усовершенствования в программу: создатели давно уже лежали в могиле, а великий экзаменатор все больше набирал сил и контроля над разумом и психикой Эйджелов...

И выходил на сцену теперь не только при нажатии соответствующей кнопки, но и по своему собственному желанию.

...Братья были почти неподвижны - лишь иногда по телам проходила еле уловимая дрожь, как от невидимого прикосновения; да еще двигались руки, будто Эйджелы выбирали что-то или нажимали какие-то кнопки. Иллюзия была для них действительностью, а для меня, и, возможно, для Бестии - лишь окружавшей их слабой дымкой, чуть меняющей свет и цвет.

Но вот оба слегка расслабились: похоже, еще одно испытание позади. Я не видела их лиц и не ощущала эмоций - исчезла всепоглощающая тяга и значимость ухода в Веймар - осталось только ожидание. Ожидание - выбора? Решения?

Или схватки...

Почему - схватки?

И я поняла - почему. С каждым поколением претендентов на престол становилось все меньше. И не потому что некогда многочисленный клан Эйджелов медленно угасал. Просто Веймар выбирал одного кандидата.

И возвращался из Веймара только один.

Было ли это условием, внесенным каким-нибудь безумным инженером, или сам Великий Экзаменатор добавлял в программу все новые усовершенствования, как в поднадоевшее блюдо - остроты - но факт оставался фактом.

Из Веймара возвращается один. Как однажды вернулась Мария, оставившая в лесу свою сестру-двойняшку...

Братья смотрели друг на друга. Просто смотрели. И не просто.

Я осторожно двинулась по кругу - в час по чайной ложке. Но Великий Веймар был слишком занят, чтобы контролировать кого-то еще. Я двигалась, как ночной охотник, больше полагаясь на чутье, чем на логику и зрение. Веймар прячется, Веймар не любит показываться и красоваться, это для него не главное. Главное - испытание. Но должны же быть у него органы зрения, слуха, чтобы фиксировать происходящее: детекторы, камеры, датчики... должен же Веймар как-то себя выдать, ведь он чувствует себя в безопасности. Я приостановилась. Чувствует?.. Я закрыла глаза и перестала слушать, и почти перестала дышать. Я - воздух. Я - линза, улавливающая энергии эмоций и ощущений...

Вздрогнула, ощутив разгоравшуюся ярость - раздуваемый ветром костер, а там, в глубине, под пеплом - недоумение, растерянность, слабое сопротивление, тихий ужас... А вот и сам ветер, накрывающий их, подталкивающий друг к другу, всеобъемлющее принуждение... сильнее привязанности, сильнее всякого долга... сильнее любого из нас... но кто-то из нас... из них держался, все еще держался.

Я повернулась всем телом, точно стрелка компаса. Вот. Отсюда идет приказ... этот холод, сковывающий волю и мысли. Под приказом - азарт, удовольствие, ожидание... Да ему скучно, ему просто скучно... бедный-бедный Веймар, я могла бы пожалеть тебя, не будь один из них моим мужем, а другой - Кассио...

У него получилось. Почти получилось. Почти. Потому что в последнее мгновение перед схваткой Бестия, услышавшая мой приказ, прыгнула между братьями. Я видела ее сквозь сомкнутые веки - белый сгусток недоумения, испуга и обиды... Пытались обидеть ее хозяина! Короткий взвизг - и Бестии не стало. Веймар просто прихлопнул ее, как мы убиваем надоедливую муху.

И в это время я нашла его. Руки поднялись медленно, плавно, словно ведомые аккуратным и внимательным кукловодом, рыскнули зажатым между ними бластером, с точностью хирурга нашли нужную точку.

В последнее мгновение он почувствовал меня - впервые заметил, оценил - и изумился. Эта почти человеческая реакция спасла нас всех. Но не его. Хлопок - меня мягко толкнуло в грудь...

Почва перестала покачиваться подо мной, хотя продолжала мелко вибрировать. Пора убираться отсюда, кто знает, какие там у Веймара источники энергии... хорошо бы не древние ядерные... Я попыталась встать - получилось только перекатиться на бок. Потом на живот. Потом я отжалась на трясущихся руках и поднялась на четвереньки. Тряхнула головой, чтобы убрать упавшие на лицо волосы... отросли, вырву все, на хрен, с корнем... Кассио стоял передо мной на коленях, протягивая руку - изумительно белую на фоне черной земли.

- Идем, - говорил он монотонно, и уже, наверное, давно, - идем... помоги... Юджин... помоги...