Роман Злотников - Шаг к звездам Страница 18

Хмыкнув, Ник через сеть подал команду флаеру завести двигатель и, приподнявшись над поверхностью, выкрутил штурвал, посылая свой летательный аппарат на проезжую часть. От эмиграционного контроля до их пожарной части было всего восемь кварталов, поэтому он даже не стал отправлять запрос в центр движения на занятие скоростного надземного эшелона, решив ограничиться полетом над самой поверхностью земли по улице. В этом случае скорость была сильно ограничена, но расстояние было небольшим — за пять минут доберется.

— Ну что, тебя можно поздравить? — поинтересовался у него Троб, когда Ник, припарковав флаер на стоянке, вошел в раздевалку. Их смена начиналась только через полчаса, так что народу в раздевалке пока еще было немного.

— Если ты про вид на жительство — то да.

— А про что же еще? — удивился лузитанец.

Ник хмыкнул и начал раздеваться.

— Ну, например, про выход в третий круг «Цепи»?

Троб покачал головой:

— Никогда не понимал этого дурацкого стремления получить по морде.

Землянин, уже стянувший через голову свитер, обернулся и недоуменно уставился на приятеля.

— То есть? Насколько я понимаю, это ваши культурные традиции, — выделил он голосом слово «ваши». Лузитанец презрительно фыркнул:

— Вот уж никак не мои. Да чтоб ты знал, Ник, все те века, пока Лузитанией правили эти ублюдки из высших каст, именно мы, низшие касты, несли на своих плечах бремя созидания. Нашими руками построены величественные дворцы и библиотеки, мосты и дороги, порты и маяки. Наши руки растили коис, выращивали мясо и птицу, которыми питалось все население Лузитании. Нам просто некогда было заниматься всякими глупостями, на которые тратили все свое время высшие касты.

Ник ошалело уставился на него. За все то время, которое он проработал в пожарной команде Бовэ, Троб не раз и не два выходил «в круг». Более того, довольно часто он сам вызывал «в круг», скажем, того же Глаудида и частенько выходил из этих дружеских схваток победителем.

— Но… — ошарашенно начал он.

— И я не вижу в этих самых традициях не то что какой-то необходимости, а и вообще хоть малейшего здравого смысла, — продолжил, между тем, лузитанец, неторопливо натягивая на голое тело нижнее белье, обеспечивающее климатический комфорт во время пребывания в комбинезоне высокотемпературной защиты. — Обыкновенный выпендреж и тупое преклонение перед давно отжившими нормами ничтожной прослойки населения, являвшейся бесполезным наростом на теле нашей великой цивилизации. Поэтому я считаю, что все эти дурацкие традиции давно пора отправить на свалку. Цивилизованному человеку не подобает гордиться не то что тупой и давно отжившей предрасположенностью к насилию, а и даже просто способностью к ней. Создатель сотворил этот мир для любви и согласия, а мы, ведя себя подобным образом, только извращаем и испоганиваем его великий замысел.

— Фух! — шумно выдохнул Ник, окончательно сбитый с толку. — Так, погоди — я совсем запутался. То есть ты категорический противник любого насилия?

— Ну да, — согласно кивнул Троб, — как любой разумный и цивилизованный человек.

— Но ты же… — землянин скосил глаза на центр раздевалки, частенько выступающий в роли «круга», в котором Троб появлялся ничуть не реже, чем любой другой из числа их смены.

— Если ты о том, что я не гнушаюсь выходить «в круг», — прервал его лузитанец, — так с этим все просто. Если я хочу, чтобы другие меня послушали, я должен доказать, что я не хуже их, — он тяжело вздохнул. — А доказать это в нашем, увы, таком несовершенном, погрязшем в косности и обращенном в темное прошлое обществе возможно только проявив себя там, — и лузитанец кивнул подбородком в сторону центра раздевалки. — Такова сейчас ситуация. Вот поэтому мне и приходится, с отвращением и горечью, часто поступать противно моим убеждениям. Иначе мне просто не удастся ни до кого достучаться.

Ник медленно кивнул. Не то чтобы он полностью разделял подход Троба — многие сторонники ненасилия на Земле, например первые христиане, судя по многочисленным свидетельствам, безропотно шли под нож и клыки диких зверей, не считая для себя возможным не то чтобы для утверждения своего учения, но даже для защиты собственной жизни поступиться своими принципами… но этот подход, по мнению землянина, тоже имел право на существование. Более того, на взгляд Ника, он, пожалуй, был более логичным. Насколько более убедительными были бы, скажем, на Земле те же противники призывной армии и ярые сторонники полной отмены призыва, если бы сначала отслужили по призыву, а уж потом, используя собственный опыт и собственноручно собранные факты, выступали бы против. Без этого же они казались нынешнему Нику просто кучкой ссыкла, прикрывавшей собственную трусость пафосными лозунгами… Нет, когда Ник и сам был еще «студентом Колей», он также не очень-то хотел служить и тоже, время от времени, по обстоятельствам, разглагольствовал насчет «глупой потери времени» и того, что «каждое дело должны делать профессионалы». Но сегодня он вполне спокойно мог признаться себе, что эти его разглагольствования также в основной своей части были вызваны страхом. Страхом «домашнего мальчика» перед долгом мужчины. Все же остальные причины не занимали и десятой доли в том комплексе мотиваций, которые побуждали его так относиться к службе в армии…

— О-о, привет, Ник! Ну, как дела? Получил вид на жительство?

Землянин, занятый своими мыслями, медленно развернулся в сторону раздавшегося голоса.

— Чего это ты, как мешком ударенный? — удивился подошедший Глаудид, потом замер и подозрительно уставился на встающего с лавки Троба, уже закончившего переодевание. — Эй ты, пасескриник недоделанный, я тебя предупреждал, чтобы ты не дурил голову Нику своими дурацкими бреднями?

Троб, только что закончивший облачаться в комбинезон высокотемпературной защиты, окинул его спокойным взглядом и с достоинством произнес:

— Я поступаю так, как велит мне разум и воля Создателя. И мне наплевать, предупреждал ты меня или не предупреждал.

— Ты… — вспыхнул Глаудид, причем Нику, да и всем остальным, находящимся в раздевалке, стало ясно, что на этот раз лузитанец из касты ронгов действительно сильно разозлился. И это Глаудид-то, чей легкий характер и склонность все переводить в шутку были в пожарной команде уже притчей во языцех. Да что с ним такое случилось-то?

— Так, ша! Тихо, — Ник вскинул руку перед носом Глаудида. — Ну чего ты завелся?

Тот развернулся к землянину и пару мгновений сверлил его напряженным взглядом, а затем спросил:

— Ты помнишь, что у тебя после дежурства очередной бой?

Это было правдой. Впрочем, следующий бой не был для Ника такой уж непременной обязанностью. Свою задачу-минимум он выполнил и по этому направлению, поскольку к настоящему моменту уже сумел завоевать титул чемпиона провинции и сейчас находился на пути к титулу чемпиона региона. База третьего ранга, которую подобрал ему капитан «дрока», оказалась действительно великолепной и отлично села на его мышечно-костную структуру. Так что для того, чтобы выйти на высший уровень ее эффективности, Нику понадобился всего десяток боев. И вообще, в настоящий момент он оставался одним из всего лишь трех нелузитанцев, которые еще продолжали выступления в «Цепи». Причем один из двоих других жил на Лузитании уже более десяти лет, а второй вообще тут родился. Так что он потихоньку становился на планете неким фурором: еще никогда столь недавний эмигрант не поднимался в «Цепи» на настолько высокий уровень. Однако Ник пока не собирался отказываться от участия в боях. А ну как удастся как-то использовать этот очень удивительный и необычный для местных успех? Тем более что, по его прикидкам, шанс на то, чтобы выиграть первенство региона, у него был. Да что там региона… по совсем уж оптимистичным прикидкам, у него имелся шанс войти в «бронзовую тысячу». А это уже всепланетная известность, знаете ли, хотя и не такая, как у «серебряной сотни» и «золотой десятки». Членов оных знал наизусть любой лузитанец вне зависимости от пола, возраста и места проживания. Вот только для того, чтобы войти в «Бронзовую тысячу», мало было выиграть даже чемпионат региона. Из чемпионов региона там состояло менее десятой части…

— Нет, блин, вчера напился и забыл! — саркастически буркнул Ник. — Вот такая вот дерьмовая у меня память, знаешь ли.

К удивлению Ника, эта, на взгляд землянина, вполне себе невинная фраза, похоже, ввела Глаудида в полный ступор. Он ошалело разинул рот и уставился на Ника округлившимися глазами:

— Ник… ты… это… серьезно, что ли? Вот черт…

— Остынь, все я помню, — оборвал его блеяние землянин, изрядно озадаченный подобной реакцией. Глаудид несколько мгновений сверлил Ника напряженным взглядом, а затем шумно выдохнул: