Вонда Макинтайр - Первое приключение Страница 18

– Джим, взгляни на пропорцию крыльев, – сказал Сэм. – Ей невозможно оторваться от земли при обычной гравитации.

– Взлететь она не может, – сказала Лукариэн – Но может выпрыгнуть, если сильно испугается.

– Не здорово, если она будет свободно бегать по палубе, – сказал Джим.

– Кто-нибудь всегда с ней. Прошлой ночью я просто вышла на минутку.

Я хотела переодеться, и подготовиться к вечеринке, и… ну, просто не повезло, что вы именно тут и пришли.

– А зачем вам летающая лошадь, если она не летает?

– Мой отец приобрел ее, когда она была еще жеребенком. Тогда я не

думала, что нам она нужна. У нас есть представления с животными, но Афина… я знала, что, если мы начнем показывать крылатую, но нелетающую лошадь, аудитории это не понравится. И ведь я была права. К тому же экирапторы все страшно нервные. Но, конечно, как только она у нас появилась, я в нее просто влюбилась. Возраст был подходящий.

– Экираптор? – спросил Джим. – Не пегас?

– Нет. Пегас – это миф. Афина – вот она. Да и потом, «экираптор» – так

точнее. У нее какие-то гены от хищной птицы, – она может есть мясо. Не думаю, что вы принесли креветок? Она любит креветки.

– Я в следующий раз принесу.

– А сколько их таких? – спросил Сэм. – И кто их комбинировал? И почему я об этом не слышал?

– Есть один парень… на Северо-Западе. У него их целое стадо… – или

стая? Он не публикуется никогда, – настоящие генетики сразу выкатывают против него артиллерию. – Она неодобрительно сморщилась. – Они всегда готовы покупать у него соевый протеин с мясным запахом. От этого их счета становятся куда меньше, и ничего, что скрещиваются формы куда более далекие друг от друга, чем птицы и млекопитающие. Но стоит вам сказать, – Эй, девочки и мальчики, давайте сделаем кино, создадим летающего коня, они начинают кричать «языческое колдовство!»

Сэм, узнав типаж, усмехнулся.

– Вы сказали, летающие лошади, – экирапторы, – очень нервные. Это оттого, что они не могут летать?

– Не то, что они не могут летать, нет, – просто они сами считают, что должны уметь летать. Если вы видите разницу.

– А в какой гравитации они могут летать?

– По теории, – в одной десятой «же». Но такого никто не делал. Это

слишком дорого, – задействовать гравитационное поле на такой объем, который для этого нужен.

– Это не должно быть так дорого, – сказал Джим, озирая помещение

палубы, и чувствуя неоправданное разочарование, потому что и пятнадцатиметровый потолок вряд ли мог предоставить крылатой лошади достаточно пространства для полета.

– Это слишком дорого, если вам нужно сделать это, имея на руках бюджет Водевильной Компании, – сказала Лукариэн. – Но зрелище было бы что надо, верно?

– Да, верно, – сказал Джим.

– Мои друзья зовут меня Линди, – сказала она.

– Его друзья зовут его Джим, – сказал Сэм.

Она немного растерянно перевела взгляд с одного брата на другого.

– Да, – сказал Джим. – Мои друзья зовут меня Джим.

Глава 4

Сидя на мостике звездолета «Энтерпрайз», Джим Кирк изо всех сил сдерживался, чтобы не начать нервно барабанить пальцами по ручке капитанского кресла. Последнее, что ему хотелось, – это чтобы все узнали, насколько он чувствовал себя нервным, раздраженным и расстроенным.

С утра он имел такое долгое прощание с матерью и братом, что, когда они наконец ушли, они ушли с облегчением. Он едва ли мог порицать их за это. Он был слишком обеспокоен, чтобы поддерживать приличный разговор, или даже просто обмен репликами на семейные темы, да и, в конце концов, способов прощаться было не так уж много.

Он провел полную инспекцию по кораблю, совещание с лейтенантом Ухурой о коммуникационной сети и с коммандером Споком – на предмет систем анализа данных. Мистер Спок ответил на вопросы Джима, без каких бы то ни было эмоций, в деталях и используя термины, которые Джим по большей части никогда не слышал, не говоря уже о понимании. Несмотря на свой совершенно невозмутимый вид, мистер Спок, похоже, подозревал, что Джим проверяет его компетентность, что Джим ищет предлога, чтобы сместить его с позиции первого офицера.

Джим даже спросил Амелинду Лукариэн, не нуждается ли ее компания в каком-нибудь дополнительном оборудовании или припасах.

– Джим, все, что мне нужно – это хороший жонглер, – сказала она. – Не думаю, что вы умеете жонглировать, а?

Он, вообще-то, умел, раз уж на то пошло, но уж конечно не собирался в

этом признаваться и оказаться на сцене в зале ближайшей звездной базы, с двумя факелами в руках и третьим в воздухе.

Амелинда же была слишком взбудоражена заданием Звездного Флота, слишком возбуждена, отправляясь в первый раз в космос, чтобы ответить на его намек, что ему нужен предлог, чтобы задержаться в порту еще на день.

Поразмыслив, он пришел к выводу, что вряд ли может порицать ее за это. Ее можно было вовлечь в заговор и убедить помочь задержать «Энтерпрайз», но она сделала бы это неохотно, вероятно, пытаясь примирить допущение, – неоправданное, надеялся Джим, – что отказ помочь Джиму повредит их непрочному миру, – с допущением, – полностью оправданным, чувствовал Джим, – что ее настояние на том, чтобы отложить отлет, будет не в копилку компании, в плане ее отношенияй с адмиралом Ногучи. Адмирал уже раз вызвал Джима, и спросил его, – в нарочито небрежной манере, – когда Джим намерен отправляться.

Короче, Джим продержал «Энтерпрайз» в доке так долго, как только смог, и куда как дольше, чем ему хотелось. Больше откладывать вылет он не мог.

Но он не хотел уходить без доктора Леонарда Маккоя, а доктора Леонарда Маккоя на корабле не имелось.

Последние несколько месяцев были для Маккоя нелегкими. Хотя он смог спасти Джима и Гари и других выживших на Гиоге; – после того, как их доставили на Землю, доктор опять же только ими и занимался. Здесь нужны специалисты, – сказали ему специалисты.

Так что, когда Джим пришел в себя после регена и всех лекарств настолько, чтобы заметить, что Маккою тоже нужен отдых, он уговорил его взять отпуск. Я подбил его на это, подумал Джим, признаю. Но куда же он отправился?

Маккой никому ничего не сказал о намеченном маршруте; если у него был с собой коммуникатор, он его игнорировал.

«Энтерпрайз» не может обойтись без главного врача. Покинуть док без врача было непредусмотрительно и нечестно по отношению к команде; это было бы опасным. Если Маккой не появится в ближайшее время, Джим будет вынужден сделать запрос на назначение другого врача. Может, надо одновременно отрядить группу поиска?

– Капитан Кирк, – сказала лейтенант Ухура, – Диспетчерская Космодока шлет нам привет и спрашивает… не хочется ли вам назначить время выхода из дока.

Джим узнал руку адмирала Ногучи.

– Пошлите мой привет Диспетчерской… – поправка, – привет адмиралу

Ногучи, что сидит в Диспетчерской Космодока, и запросите время выхода… шестнадцать-сто.

– Есть, капитан.

Ухура отправила сообщение. Джим специально запросил такое время

отправки. Если в Космодоке вообще был час пик, то время шестнадцать-сто им и являлось. Невозможность пропустить их в это время, – вот предлог, чтобы задержаться еще немного.

Джим прорепетировал про себя возможную перебранку: «Что же, если Космодок не может справиться с траффиком настолько, что мы даже не можем выйти в приличное время… «Энтерпрайз» отправится в два-сто.» Он прикинул, сможет ли выдержать тот тон холодного презрения, которого требовала эта фраза.

– Диспетчерская передает, что они назначили шестнадцать-сто как час отправки для «Энтерпрайза», – сказала Ухура.

Черт! – подумал Джим.

– Прекрасно, лейтенант Ухура, – сказал он. – Спасибо. – Он поднялся. – Я буду у себя в каюте.

Он покинул мостик, злясь на себя за то, что дал себя подловить на своей собственной хитрости. Он мог бы запросить восемнадцать-сто, даже двадцать, и все бы прошло, но он рискнул – и проиграл. Теперь, если он не вычислит Маккоя за час, он вынужден будет доложить о его неприбытии, сделать запрос на другого врача и объясняться с адмиралом Ногучи.

В своей каюте он открыл частную коммуникационную линию. Джим позвонил в квартиру Маккоя в Мэйконе, Джорджия, но ответа не получил. Не ответил даже автоконсьерж, поскольку доктор терпеть не мог роботов и всякого рода компьютерный контроль в своем жилье. Он даже сам мыл посуду, в тех редких случаях, когда питался дома, вместо того, чтобы куда-нибудь сходить. Его клуб понятия не имел, где он может быть.

Джим немного подумал и позвонил старому Маккоевскому другу, консультанту из медицинской школы.

Доктор Чхэй, хоть и лет на тридцать старше Маккоя, не имела старомодных возражений против роботов-прислужников. Отчетливо электронный голос современного консьержа ответил Джиму:

– Пожалуйста, одну минуту. Я посмотрю, сможет ли доктор Чхэй вам ответить.