Анатолий Заклинский - Симбионт Страница 19

Перк слегка развернулся к координатору. Говорить с Марком было гораздо приятнее, чем с Брайном, тем более, что Чемберс, слегка опьяневший и куривший сигарету, выглядел умиротворённо. Возможно, встреча с доктором Сноу его удовлетворила, а возможно, что-то ещё послужило этому причиной.

— Качество сборки, — сухо заметил Марк, — здесь нет конвейера, всё делается вручную. Хотят, чтобы экспериментальная машина даже в этом была лучше своих серийных собратьев.

— Но в чём главное отличие? Где применяются волокна миуки?

Перк посмотрел сначала на Чемберса, потом на Брайана, но ответа не получал, как будто бы это было слишком секретно, или даже шокирующе.

— В блоке управления, — сказал Брайан наконец.

— Что?

— Вы слышали о нервных волокнах миуки?

— Слышал, что их пока не могут получить, кажется, — Перк бросил взгляд на Марка. Тот уже легко кивал, подтверждая правоту своего младшего коллеги.

— Поэтому мы и в самом низком приоритете. Нам даже металлические детали почти не делают. Всё равно, говорят, сделаете основу и встанете.

Перк про себя подумал, что это вполне разумно — их проект, к примеру, стопорится только производством. Теперь он понимал, что если бы им нужны были результаты каких-нибудь исследований, которые ещё не получены, это было бы хуже. Ещё его интересовало, чем именно в данный момент занимается группа, в которой работает Брайан, но он ничего не стал ему говорить. Парень и так на взводе из-за того, что всё складывается совсем не так, как ему бы хотелось.

— Я не совсем представляю, как это работает, — честно сказал он.

— Да всё просто, — сказал Марк, — сначала создаётся блок управления, конвертирующий биотоки миуки в обычные команды, потом устанавливается связь с волокном — в теории, — которое будет контролироваться другим блоком.

— Тогда зачем оно нужно, если всё равно будет блок управления им?

— Ты не понимаешь, — обречённо выдохнув, покачал головой Брайан, — если волокно действительно будет работать хотя бы близко к тому, как мы видим это в теории, то мы получим все достоинства пилотов, никого не сажая внутрь. Роботу можно будет отдавать только макрокоманды — подойди, атакуй, уйди. Кстати сказать, если случится что-то непредвиденное, то он среагирует без нашей команды, может даже раньше, чем мы успели бы её отдать.

— Разумно, — признал Перк.

— Скорость исполнения тоже не стоит забывать, — сказал Марк, — одна макрокоманда в таком виде будет работать быстрее, чем вся последовательность действий. Грубо говоря, мы лишаем машину необходимости читать миллионы строк.

— Это не так важно, — сказал Брайан, — не то чтобы совсем не важно, но и не так, как простота управления.

— Но как волокно будет отличать, какой машиной управляет? Или всё это будет указывать главный блок?

— Не совсем. На последнем этапе — да, — сказал Брайан, но в начале его нужно будет обучить. То, что волокно будет однородным, всё ещё делает находящегося в блоке миуки — существом. Это отдельный организм, которому сначала нужно объяснить, какими возможностями обладает тело, находящееся у него в подчинении.

— А как гарантировать то, что она не выйдет из-под контроля?

— Ну, то, что делается сейчас, не выходит же, — отпячив нижнюю губу, развёл руками Брайан.

— Может быть, нервное волокно и отвечает за то, чтобы миуки были миуки, и именно оно будет тем единственным, что сможет выйти из-под контроля, — скучно заметил Перк.

— Эту теорию я слышал, но не поддерживаю, — ответил Брайан.

Перку хотелось выпить, а говорить о работе нет. Рыжий не был из тех людей, кто отлично умел поддержать разговор. Только сейчас Стоун представил, каких усилий стоила Марку та покладистость, с которой он его выслушивал. Но, раз он делал это, то оно того стоило.

Перк встретился взглядом с женой. Она лёгким движением ладони позвала его к ним за стол, и он, кивнув Чемберсу, с радостью принял это предложение. Марк не возражал — одному ему гораздо проще было поддерживать этот разговор, и ещё была возможность что-то выведать. Даже если толстяку нечего было рассказать о своём проекте, он мог знать что-то о других.

К теме работы за оставшуюся часть вечера не возвращались. Перку удалось расслабиться и отдохнуть. Только потом он понял, что именно это и было ему нужно. Снег закончился, дороги расчистили, и назад их с Эммой вёз автомобиль без водителя.

— А давай тоже куда-нибудь слетаем на каникулах? — предложила Эмма.

— Куда?

— Не знаю. Куда-нибудь, где тепло.

Она мечтательно улыбнулась и положила голову Перку на плечо.

— Не хочется, — ответил он.

— Ну, — обиженно протянула она, — мы и так из этой базы ни ногой, а потом неизвестно когда ещё удастся выбраться.

— Это надо было заранее думать, а теперь чего? Мы уже не успеем взять билеты.

— Так и скажи, что не хочешь, — надулась Эмма.

— Ну, если честно, то да, — прямо ответил Перк.

Эмма отстранилась и до конца дороги не сказала ни слова, несмотря на всяческие попытки Перка разговорить её. Он бы не стал говорить ей о своих планах до последнего момента, но дело грозило принять серьёзный оборот, поэтому пришлось сдаться.

Девушка несколько изменилась в лице, когда на её компьютер пришло извещение о получении электронного билета с просьба подтвердить его.

— Вы, госпожа Стоун, умеете испортить сюрприз.

Перк стоял в дверях комнаты с шампанским и бокалами.

— Это правда? Мы летим? И именно на Алесетту?

— Да, — кивнул Перк, проходя в комнату.

— Как тебе это удалось?

— Ты думаешь, я только что эти билеты купил? Я хотел их преподнести торжественно, завтра. Но кое-кому невмоготу. Ну а вообще, это была идея моего старика, он достал билеты.

— То есть ты специально ждал?

— Сюрприз, — сказал он, с хлопком открыв шампанское.

— Умеете вы, господин координатор, делать сюрпризы.

— Стараюсь.

Они немного выпили и сели на диван, обнявшись.

— Мне кажется, Стоун старший хочет со мной о чём-то поговорить.

— О чём?

— Не знаю. Но не думаю, что это что-то плохое.

— Он просто хочет провести время вместе.

— Может быть. В любом случае это будет отличный отдых.

Глава седьмая Железные нервы

Ливин просматривал статистические данные множества опытов. Взгляд его был сосредоточенным и серьёзным. Он не был учёным, но профессия советника требовала умения быстро учиться разбираться даже в том, что тебе чуждо. Сегодня они встретились с миуки, а завтра это может быть кто-то ещё, совершенно на них не похожий. И если этот кто-то будет агрессивен, то его потребуется быстро унять, а для этого нужно разбираться в сути происходящих процессов.

Хайес, сидевший напротив, тоже просматривал данные, но не с целью ознакомления. Они уже были ему знакомы, и сейчас он дополнительно структурировал их, чтобы они лучше отложились в мозгу, и уже там их можно будет рассматривать в общем виде и делать выводы. А выводы были очень нужны. За всё то время, которое прошло с момента обнаружения корабля неизвестного происхождения, между тем, что они обнаружили на его борту, и миуки так и не была установлена прочная логическая связь, но и сказать, что они не сдвинулись с места, было нельзя. Была проделана колоссальная работа, начавшаяся с извлечения корабля из колонии. Сделать это было очень непросто, учитывая, что он буквально врос в землю. К счастью, структура оказалась достаточно прочной, чтобы выдержать подъём.

Они сидели в маленькой лаборатории, пристыкованной к большому помещению, представлявшему собой рабочую среду для экспериментов. Она была отделена от лаборатории прочным композитным стеклом, хоть в этом и не было необходимости, поскольку все эксперименты, проходившие там, были полностью безопасны для человека.

— Хотелось бы услышать ваши комментарии, — сказал Ливин, подняв глаза.

— Что именно вам непонятно? — с недоверием спросил Хайес.

— Всё, но этого недостаточно. Меня интересуют не только ваши наработки как таковые, но и ваш взгляд на них. Ваше мнение, которое является первостепенным.

Хайес улыбнулся. Он не очень любил советников и не скрывал этого. Ему всегда казалось, что они только отбирают время, которое можно было бы потратить на исследования, и не больше. Но Ливин показал неплохую способность оценивать всё рационально и дальновидно. Это не отменяло того, что он был членом совета, но Хайес думал, что из него вышел бы неплохой учёный. И всё равно он ему не доверял. В этом проявлялось и его занудство, и его закрытость. Посторонние люди, вторгавшиеся в процесс исследования, могли изменить направление мыслей вольно или невольно, а это было совсем не то, чего хотел командир научной группы.

Хайес встал и подошёл к окну. По ту сторону, прямо напротив него находился большой металлический шар, чуть больше двух метров в диаметре. От него отходили толстые металлические отростки, напоминавшие корни деревьев, как по отдельности, так и по общей структуре системы. На них тоже кое-где были шары, только заметно меньших диаметров, но от них всё так же отходили отростки.