Генри Олди - Кукольных дел мастер Страница 19
- Категория: Фантастика и фэнтези / Космическая фантастика
- Автор: Генри Олди
- Год выпуска: неизвестен
- ISBN: нет данных
- Издательство: неизвестно
- Страниц: 76
- Добавлено: 2018-12-03 12:02:57
Генри Олди - Кукольных дел мастер краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Генри Олди - Кукольных дел мастер» бесплатно полную версию:Кто он, Лючано Борготта по прозвищу Тарталья, человек с трудной судьбой? Юный изготовитель марионеток, зрелый мастер контактной имперсонации, младший экзекутор, раб-гребец в ходовом отсеке галеры, симбионт космической флуктуации, убийца телепата-наемника. И вот — укротитель безумца-антиса, феникс, сгоревший и восставший из пепла, ужас эскадр ВКС Помпилии, узник орбитальной тюрьмы «Шеол», человек, открывший прямую дорогу в космос.Что дальше?Вселенной никогда не быть прежней…«Ойкумена» Г. Л. Олди — масштабное полотно, к которому авторы готовились много лет, космическая симфония, где судьбы людей представлены в поистине вселенском масштабе.
Генри Олди - Кукольных дел мастер читать онлайн бесплатно
Группа полковника Сагзи явно шла по стопам спасителя детей.
Из челнока, зависшего в метре над землей, уже выгрузили каркасы пяти сборных коттеджей, механического крабопаука-сборщика, пищевые брикеты, два контейнера с мебельными трансформерами, вездеход «Дромадер», кучу ящиков с неизвестной маркировкой и печатями михрянской таможни; тюки с ритуальной одеждой…
Распахнув пасть грузового люка, «жемчужина» микро-кораблика казалась бездонной. В вирт-новостях мелькала информация, будто гематрийские физики наконец проникли в пятое измерение континуума на макро-уровне. И не за горами практическое использование их разработок. Может быть, вехдены опередили гематров? Вот она, «жемчужинка», в недрах которой легко уместится население целой планеты, как мечтал некий помпилианец Флавий с «Этны»!
Лючано задрал голову, пытаясь высмотреть в небе корабль-матку, доставивший их на орбиту Михра. Но, естественно, ничего не увидел. Зато раньше, когда челнок выскользнул из чрева «матки», совершая посадочный маневр, он глянул на обзорник — и у него буквально отпала челюсть. Знакомый изумруд-исполин, которым Тарталья имел счастье любоваться в Андаганском космопорте, блестел рядом, идеально вписавшись в оправу кольца орбитальной станции.
Золотая «канитель», обрамлявшая гигантский кристалл, оказалась стыковочной системой, сращивая корабль со станцией.
— Это ваш звездолет? Мы на нем летели?! — ахнул Лючано.
— Наш!
В голосе младшего Хушенга звучала неподдельная гордость.
— Престиж-флагман Тирской федерации борьбы.
«Вот тебе и „иридиевая королева“, малыш! — не преминул уязвить маэстро Карл. — Сразу видно: спорт у вехденов в почете… Какие же магнаты покровительствуют Тирской федерации борьбы?»
Имя одного из магнатов-покровителей кукольник знал наверняка.
Выгрузка продолжалась. В проеме возник громоздкий колосс, задрапированный серебристой металлотканью. «Памятник Гургину», — догадался Лючано. С памятником вышла заминка: то ли автоматика дала сбой, то ли оператор замешкался. Оказавшись снаружи, монумент, удерживаемый полем, заколебался в воздухе невесомым ангелом, размышляя: спускаться на грешную землю, или нет? Ветер рванул ткань, отшвырнул в сторону на манер плаща, а там и сдернул вовсе…
Статуя предстала взорам.
Широко расставив ноги, крепко упершись в массивный помост, Мансур Гургин подался вперед. Борец шел на захват. Памятник создал мастер: статуя выглядела живой! Нет, больше, чем просто живой — это был оживший символ. Скульптору удалось запечатлеть Гургина в движении, поймав за хвост крошечный промежуток между двумя мгновениями. Сквозь спокойную уверенность лица старого пахлавана едва уловимо проступало тихое предвкушение. Мансур чуял брешь в обороне соперника и не сомневался в победе.
Но это было не главное. Внутри колосса пылал огонь! Не мертвенное свечение люминофора, даже не «теплая» плазма — настоящее живое пламя! От его сполохов, силящихся прорваться наружу сквозь полупрозрачный материал статуи, казалось, что Мансур Гургин до краев наполнен жизнью!
Лючано стоял, не в силах оторвать взгляд от скульптуры. Камень? Пластик? Стекло? Догадки наслаивались, множились, пока двое вехденов не сбегали за драпировкой, унесенной ветром, и не закутали памятник заново.
— Дурная примета, — угрюмо насупившись, буркнул Заль.
— Какая?
— Покров сорвало. Нельзя памятник раньше срока видеть.
— Один из ваших запретов?
— Нет. Примета, и все. Пустое суеверие.
Сказано было так, что Тарталья сразу понял: суеверие отнюдь не пустое. По крайней мере, для лохматого гитариста.
— Скульптор — гений! — похвалил он работу. — Пахлаван-пир вышел замечательно!
— Гений, — согласился Бижан, подойдя к ним неслышней тени.
Трубач подумал и уточнил:
— Бахрам Кава. Лучший скульптор империи.
Имя показалось знакомым. Ну конечно же! Памятник Нейраму Самангану: крылатый атлет, сотканный из языков пламени, устремляется ввысь. Тот же стиль — предельный реализм, но миг движения вносит в работу высокий пафос символизма… Разве что образ антиса Бахрам воплощал в другом материале.
Вдруг отчетливо представилось: две работы гениального скульптора застыли друг напротив друга. Сейчас Нейрам прянет в небо, но Мансур-ата уже пошел на захват. Антис, чья реакция опережает свет, безнадежно опаздывает, время уходит — и вот Нейрам заключен в каменные объятия старика, не в силах оторваться от земли…
Все очарование улетучилось. На душе остался мерзкий осадок. Словно Тарталью обманули: привели в музей, содрали втридорога за билет — а внутри вместо шедевров великих мастеров обнаружились аляповатые копии, да еще и выполненные галлюциногенными красками, от которых начинается бред.
«Что на тебя нашло, малыш? Откуда взялись дурацкие ассоциации?»
— Идем, поможешь мебель распаковать, — хлопнул его по плечу Фаруд. — Заодно конфигурацию себе выберешь.
— У помпилианцев этим рабы занимаются. А у гематров — наверное, големы. Ты меня что, за человека не держишь?
Поймав удивленный взгляд Сагзи, Лючано махнул рукой — мол, не обращай внимания, я сегодня не в духе! — и поплелся за полковником.
— Мы к вам невропастом нанимались, — ворчал он себе под нос, намеренно отстав от Фаруда, чтобы тот не слышал. — А подсобных рабочих на бирже ищите… быдло неквалифицированное…
Однако работа неожиданно увлекла его. Расторопный крабопаук успел собрать два домика из пяти и трудился над третьим, когда Тарталья получил наконец возможность заняться обустройством собственного жилья. Переключив энергоблок мебельного трансформера на режим ручной транспортировки, он загнал чудо техники в предназначенное ему жилье и принялся изучать стандарт-варианты компоновки.
Как и следовало ожидать, ни один из них кукольника не устроил. Пришлось запустить программу модификации. Через полтора часа новоявленный дизайнер остался доволен вирт-моделью и, включив трансформацию, поспешил оставить апартаменты. Дабы не мешать умной машинерии; а главное — из опасения оказаться придавленным стремительно растущей кроватью или холодильником.
Он выбрался из дома — и в растерянности захлопал глазами. За то время, что он конфигурировал мебель, вокруг вырос целый поселок! Пять аккуратных разноцветных домиков, все о четырех опорных столбах и обращенные дверями на юг. Кабинки биотуалетов, портативные утилизаторы, длинный стол со скамьями под навесом — для совместных трапез. Дальше стоял приземистый ангар для вездехода. К ангару примыкал склад, куда упрятали до момента установки памятник Гургину.
А челнок тихо улетел. Оставаясь в доме, Лючано даже не услышал — когда. Кругом деловито сновали вехдены, заканчивая обустройство лагеря. Помощь капризного невропаста им больше не требовалась.
IIIОт поселка к горизонту уходила холмистая степь. Густое разнотравье колыхалось под ветром морскими волнами. Вспомнилась безымянная планета варваров, на которую обрушился десант помпилианцев. Безбрежность степи, ноздри щекочет пряная горечь, в нее вплетаются медвяные ароматы и йодистый запах моря…
Здесь пахло иначе. Больше пряностей, меньше меда — и никакого моря. Плюс неуловимые оттенки: как вкус чая, их не опишешь словами. А в небе плывут серебристые точки и черточки летательных аппаратов. И маячит вдалеке решетчатая башенка энергоретранслятора.
Цивилизация.
Где-то рядом, примерно в километре, если верить Фаруду, — все, что осталось от дома Мансура Гургина. Прикинув, что с вершины ближнего холма можно увидеть куда больше, нежели из поселка, уместившегося в неглубокой котловине, Тарталья двинулся к выбранной цели.
«Занять господствующую высоту и произвести рекогносцировку местности», — всплыла в памяти фраза из какого-то фильма «про войну».
Словно подслушав мысли «контрактника», из-за ближайшего дома вынырнул Фаруд — в засаде ждал, что ли? — и решительно зашагал наперерез. Если занимать господствующую высоту, то со мной, и никак иначе. Однако полковник внезапно остановился на полпути и кивнул: ладно, мол, иди куда хочешь. Причиной такого благоволения оказался Бижан Трубач. Вехден нагнал кукольника и сделал в адрес начальства жест, означавший:
«Я прослежу, не беспокойся!»
Лючано ничего не имел против компании трубача. Вот если бы за ним увязались братья Хушенги…
— Нравится? — поинтересовался на ходу Бижан.
— Что?
— На Михре.
Тарталья пожал плечами.
— Нравится. Когда устаешь от городов и звездолетов, хорошо оказаться в тихом месте. Степь, глушь, одиночество… Если б мы еще сюда на отдых прилетели, а не на задание!
— Угу, — согласился трубач.
Как в тромбон дунул.
Склон был пологим, но подъем затрудняло плотное сплетение трав, норовивших опутать щиколотки. Складывалось впечатление, что на вершине хранится сокровенная тайна природы, которую степь всеми силами пыталась оградить от посягательств незваных гостей. Увы, ничего особенного на «господствующей высоте» не обнаружилось. Никаких тайн, кроме замечательного вида, испорченного гигантским ожогом. Круглая проплешина, черней угля. Прилетел злой исполин и затушил сигарету об кожу планеты. А потом еще раз, в том же самом месте. И еще.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.