Тони Гонзалес - Век эмпирей Страница 2

— Да очистится Новый Эдем от твоего проклятия раз и навсегда!

— Ваши клоны были уничтожены, так же как и все наши, — предупредил Виктор. — Вы знаете, что это означает!

— Я верю в нее, милорд, — сказал Торнссон, с трудом сглатывая, когда убийца силой вздернул Фалека за шею, и приложил жезл к его голове. — И она верила в него!

С этой единственной мыслью лейтенант Торнссон активировал программу самоликвидации корабля.

— Это все, что я могу сделать, чтобы спасти его, — сказал он, в то время как убийца пригибал вниз голову Фалека. — Скажите ей, что я сделал это ради ее славы…

— Она уже знает, мой друг, — ответил Виктор.

У Фалека было немного времени, чтобы закричать, когда заряженный электричеством жезл, вступив в краткий контакт с гнездом имплантата, жутко полыхнул белыми и красными искрами. Поскольку окружающая ткань испарялась вместе с металлом, крышка МРК автоматически захлопнулась, выбив жезл и заставив убийцу ослабить захват. Фалек без сознания рухнул на спину внутрь бокса, крышка которого полностью закрылась и была герметически запечатана. Последнее, что в бессильной ярости увидел убийца, был восстановленный силовой щит, закрывший МРК, где его жертва продолжала дышать.

Линейный крейсер класса «Пророчество», ведомый лейтенантом Торнссоном, приводился в движение реактором на анейтронном сплаве, который полагался на магнитное сдерживание поля, чтобы регулировать поток плазмы, используемой для прыжка. Если бы поле разрушилось, плазма рассеялась бы и уничтожила все кругом.

Это также служило пусковым механизмом самоликвидации корабля.

Лейтенант Торнссон пожертвовал собой и командой в отчаянной попытке спасти жизнь Фалека Грейнджа. Как правило, после шестьдесят второй секунды обратного отсчета спасательные программы, регулирующие магнитные поля, автоматически отключались, лишая всех, кто находился на борту, возможности спастись. В тот самый момент, когда силовой щит замкнул пространство вокруг МРК, магнитное сдерживание отключилось, и плазма машинного отделения начала сжигать все на своем пути, пожирая все вокруг реактора за доли секунды.

В результате взрыв, расширяясь по всем направлениям, разломил корабль пополам, сметая палубы, ведущие к командному отсеку. Раскаленные обломки, разлетаясь с огромной скоростью, пробивали еще уцелевшие переборки. Членов команды, бывших во время взрыва ближе всего к машинному отделению, смерть настигла столь же быстро как мысль. У тех, кто был в отделенных отсеках, возможно, было достаточно времени, чтобы осознать происходящее, но не более того.

Для Фалека Грейнджа ощущение было подобно морю тьмы, из которого он появился. Защищенный силовым полем, МРК продолжал функционировать, поддерживая его жизнь. Запертый в боксе, он плыл среди обломков разрушенного звездолета, неохотно цепляясь за существование, единственные воспоминания о котором составляли мучения и пытки в ничтожный отрезок жизни.

2

Регион Делве, созвездие 05K-Y6

Система 1B-VKF

— Сколько раз пацан должен облажаться, — начал Винс, держа два обугленных конца кабеля, дабы усилить драматический эффект, — прежде чем ты поймешь, что он пока просто не способен с этим обращаться?

Тея продолжала упорствовать:

— А ты когда-нибудь думал, что проблема в том, как ты его учишь? Он гораздо умнее, чем тебе кажется.

Винс стиснул зубы.

— Слушай, я серьезно говорю. Если кто-то собирается причинить вред, чтобы самоутвердиться…

Сигнал интеркома прервал обычную перепалку брата и сестры.

— Вы нашли, в чем проблема?

— Конденсатор установлен неправильно — спасибо нашему юному гению, — ответил Винс. — Я должен заменить несколько кабелей, иначе конденсатор не заработает.

— О, как замечательно, все свалить на него, — заявила Тея. — Иногда ты невозможен!

— Тея, достаточно, — оборвали ее, — ты нужна мне здесь. Но сначала отведи мальчика к контролю лебедки.

Она, кипя от ярости, вперилась в Винса.

— Ты слышала капитана, — сказал тот, ухмыляясь. — Найди место, где ты, для разнообразия, можешь принести пользу.

— Винс, забудь про конденсатор, просто замени кабель, — продолжал интерком. — Когда закончишь, надень спасательный костюм. Здесь взорвался боевой крейсер, и если что-то уцелело, мы это заберем. У тебя приблизительно пять минут.

— Да, сэр. — Винс усмехнулся. Он опустился на колено, вырывая трубки из панели. Они со стуком упали, когда он дотянулся до паяльника.

Гнев Теи утих.

— Только один гребаный клочок сострадания на этот раз!

Винс надвинул на лицо сварочную маску.

— Не стоит ненавидеть меня из-за того, что я прав, — пробормотал он, когда от раскаленного металла посыпались искры.

Тея давно привыкла к убийственной смеси запахов на борту «Ретфорда». Переработанный воздух сливался с тяжелым зловонием плесени, пота и машинного масла. Мерцающие лампы освещали трубы и стыки переборок, что змеились по потолкам, пока она двигалась по узким коридорам, где могла, вероятно, найти путь и вслепую. Как для всех в маленькой команде корабля, эти металлические катакомбы были для нее домом в течение многих лет, заменяя жизнь в Альянсе Калдари, которая была лишь немногим хуже.

— Гир? — спросила она, поднимаясь по небольшой лесенке.

Оглядывая ограниченное пространство, она уже знала, что мальчик здесь. Кроме мостика, здесь не было других мест с видом наружу. И это было единственное место на «Ретфорде», где можно было найти немного покоя, но лишь ненадолго.

Носок маленького башмака высовывался из-за стола. Тея присела на корточки.

— Эй, — сказала она, — ты что здесь делаешь?

Гир сидел, обхватив колени руками, его карие глаза были полны уныния. Обойдя стол, Тея села рядом на полу.

— Иногда учиться нелегко, — сказала она мягко.

Мальчик ответил, объясняясь языком жестов: Я сделал так, как он сказал мне!

— Я тебе верю! — Ее сердце переполняло мучительное сострадание. — Винс порой небрежен. Он — не лучший учитель…

Руки Гира продолжали отчаянно двигаться. Он — только издевается! И он сказал капитану Джонасу о моей ошибке!

— Капитан Джонас на тебя не сердится, — она наклонилась, чтобы ласково погладить его по щеке. Ее бледная кожа резко контрастировала с его оливковой. — По правде, ему снова нужно, чтоб ты помог ему с лебедкой.

Все, что я делаю здесь, — работа с лебедкой! Гир дернулся. Винс не позволяет мне делать что-либо еще.

— Ты еще получишь свой шанс, — сказала она, отводя с его лба густые завитки волос. — Каждый его получает. Но уже сейчас ты лучший оператор лебедки на корабле. Даже лучше, чем капитан Джонас.

Гир пожал плечами. Это легко, стоит только привыкнуть.

— Знаешь, капитан думает, что поблизости взорвался линейный крейсер…

Правда? Его глаза вспыхнули. Линейный крейсер?

— Да. — Она улыбнулась. — Есть только один способ узнать наверняка!

Мальчик вылез из-под стола и сбежал вниз по лестнице.

«Три года, — думал Джонас. — И я не ближе к богатству, чем тогда, когда я был планетчиком». Он потер лоб, уставившись на все желтые маркеры на схематическом дисплее. Каждый был компонентным индикатором, который или работал со сбоями или грозил отрубиться полностью. «Ретфорд» был старым звездолетом, каждая его деталь срочно нуждалась в замене. «Да что деньги? — размышлял Джонас, раздраженно гадая, почему Тее понадобилось столько времени, чтобы достигнуть „мостика“, который в этом фрегате был немногим больше, чем тесная комната с обзорным окном и двумя неудобными сиденьями. — Этот летающий сарай представляет весь мой капитал, а вся команда — двое проклятых беженцев и десятилетний немой пацан».

Он с отвращением закрыл схему и переключился на сканер. Вспыхнувший маркер указал приблизительное местоположение, где был обнаружен взорванный крейсер. «По крайней мере, здоровье при мне, — подумал он, когда дверь позади него открылась. — Пока, так или иначе».

— Почему так долго? — пробурчал он.

— Я пыталась исправить ущерб, причиненный этой задницей — моим братом, — сказала Тея, усаживаясь в кресло рядом с ним. — Ради Бога! Гир — всего лишь ребенок, и Винс не должен обращаться с ним так круто.

— Ты лишь наполовину права, — сказал Джонас, отключая наименее значимые функции корабля, чтобы сохранить энергию для двигателей. — Гир — лишь ребенок, но Винс — единственный, кто способен исправить ущерб, причиненный моему кораблю.

Руки Теи яростно двигались над контрольной панелью.

— Ваш взрыв произошел в треугольнике, расположенном приблизительно в семи а.е. отсюда, — сказала она. Ее лицо покраснело. — И мы можем отследить местонахождение всех возможных обломков крушения с вероятностью девяносто девять процентов.