Виктор Вагнер - Дети пространства Страница 2

— А сколько тебе сейчас?

— Пятнадцать. Да, а куда вы с Келли собирались пойти? В театр?

— Нет, на вечеринку к одним моим знакомым.

— А без него ты туда пойдёшь?

— Конечно. Очень жаль, что не смогу его им представить.

— А можно мне с тобой? Никогда в жизни не была на настоящей европейской вечеринке! Вот только костюм у меня, наверное, неподходящий…

— Костюм простят. У нас сейчас мода на мужской стиль, половина девушек так ходит. Но тебя не хватятся?

— Хватятся? Это как? — Мара наморщила лоб. — А, это в том смысле, что девушка в пятнадцать лет не должна в полночь шляться неизвестно где и неизвестно с кем? Не хватятся. Во-первых, я известно где. У меня с аккумуляторами всё в порядке, и если кому-то надо, он в любой момент определит мои координаты с точностью до метра. Во-вторых, по нашим понятиям я уже почти взрослая, и шляться неизвестно с кем — моё полное право, чуть ли не обязанность. Этнографический отчёт писать придётся — это без вопросов. Но опять же зачёт по этнографии сдавать надо…

— Всё-таки ты инопланетянка.

— Я?! Нет, я в Порт-Шамбале родилась. Это Келли у нас инопланетянин. Он родился на Лемурии, то есть Арктуре-e.

«Всё страньше и страньше», — подумала Элен. — Ну да ничего. Привести к Рандью эту девушку с её наивной откровенностью будет гораздо забавнее, чем Келли, который умеет не афишировать свою необычность.

По дороге Элен призналась своей спутнице:

— Это будет не совсем традиционная венская вечеринка. Рандью не австрийцы, они французы, переехали в Вену каких-то пятнадцать лет назад, когда Поль получил место в нашем университете. В науке давно без разницы, француз ты, немец или хорват. А Жанна — журналистка, пишет по-французски, в основном для женевских и лозаннских изданий. И гости тоже будут в основном из университета или из журналистской тусовки. Так что там соберётся совершенно космополитическое сборище.

— Мне ещё рано вникать в такие тонкости, — успокоила её Мара. — Я вообще, кроме Сибири и северной Индии, нигде на Земле толком не бывала.

* * *

Над столом в комнате Мишеля висела модель космического корабля. Мара пригляделась:

— Это же старина «Лиддел-Гарт»?

— Да, — ответил мальчик, польщенный интересом родительской гостьи к его модели.

— Ух ты, даже заплата на боевой рубке видна. Я помню, как она образовалась…

— Да? — удивился Мишель. — А вот я не помню. Вроде я все серии «Звёздного патруля» смотрел… в семнадцатой заплаты ещё не было, а в следующей — появилась. Или были какие-то серии, которых по телеку не показывали, только на дисках распространяли?

— Этого действительно не могли показывать. Ты же видел, что в титрах сериала только имя Пауля Эрлиха, оператора, а ни актёров, ни даже режиссёра нет?

— Ну да. Ребята говорят, что Эрлих — гений компьютерной анимации. Сам сочиняет, сам рисует, сам голоса синтезирует, а типажи для членов экипажа где-то на улицах подсмотрел.

— Ну надо же, целую теорию придумали! — усмехнулась Мара. — На самом деле Эрлих — военный корреспондент, а сериал — документальный от первого до последнего кадра. Когда мы получили эту пробоину, Эрлиха приложило шлемом о переборку. Потом он помогал нам ее заваривать. А потом выяснилось, что в камере, встроенной в шлем, от удара раскололась матрица. Он тогда чуть не плакал. Вот, посмотри!

Мара сняла свои очки и отдала Мишелю. На внутренней стороне стёкол, как на экране, двигалось изображение: Пауль Эрлих в скафандре, но без шлема сидел за монитором. На экране монитора творилось что-то ужасное — нечёткое изображение было разбито на куски резкими тёмными линиями, снизу вообще чёрный треугольник на полкадра…

— Естественно, такую запись в эфир не пустишь. А кадров с тактических мониторов и локаторов, которые Эрлих постоянно таскает у штурманов, оказалось недостаточно. Тем более что в тот раз «Лиддел-Гарт» шёл без эскорта, и заснять подлёт ракеты было некому.

— А откуда у тебя эти кадры?

— Вот этими самыми очками и сняла. Хотя нет, предыдущими — тогдашние очки мне сейчас были бы малы. Вот поставь семнадцатую серию и дай мне перемотку.

Мара прокрутила почти полфильма и остановила кадр на эпизоде, где из какого-то то ли вентиляционного трубопровода, то ли кабельного колодца вылезает девочка-юнга лет двенадцати.

— Похоже на меня три года назад?

Мишель с сомнением оглядел уже сложившуюся фигуру Мары, потом ещё совсем детскую фигурку девочки на экране.

— И сколько же лет тебе тогда было?

— Двенадцать. Как тебе сейчас.

— Везёт людям — в двенадцать лет делом занимаются! А я только в школу ходи и в «Галактические империи» играй. И то родители ругаются, что я провожу за компом слишком много времени.

— А кто ты в «Галактических империях»?

— Mirandu, сокращённо от Мишель Рандью. А ты тоже играешь?

— Нет, я её модерирую. Я там demiurg24… Стоп, так это ты — автор программы наведения противоракет «Василиск»?

— Да, я. Только толку-то? Не успел выиграть с ней двух боев, как ею повооружались все остальные. Вот почему, как только загрузишь программу в свои ракеты, она сразу же становится доступна всем игрокам?

— А ты больше на контрразведке экономь. У тебя не то что программу — линкор накануне решающей битвы сведут.

— Деньгами неинтересно. Вот если бы можно было перса специального сочинить. Вроде Шерлока Холмса или капитана Сегуры…

— А ты характеры своим персонажам на ROOP-е пишешь? — удивилась Мара. Она полагала, что язык программирования, встроенный в «Галактические Империи» худо-бедно подходит для наведения тупых противоракет, но создание на нём чего-то более сложного, хотя бы собеседника, скрашивающего скуку межпланетных вахт — занятие исключительно занудное.

— Ага. Это гораздо интереснее, чем тупо прокачивать им скиллы. И быстрее, кстати.

— Ну вообще, прямо чудеса в решете! Я думала, что такое возможно только на Тау-Цети-е или ещё в какой молодой колонии. Но чтобы на Земле, с её десятью миллиардами населения, мир оказался настолько тесен! Только представь: полгода назад программа «Василиск» спасла жизнь моему брату. Три месяца назад брат познакомился с Элен. И вот сегодня Элен приводит меня в гости – а ведь собиралась его самого! – к людям, сын которых написал эту программу!

— Ты хочешь сказать, что мою программу используют в настоящих противоракетах?! — у Мишеля глаза на лоб полезли.

— Ага. Именно для этого «Галактические Империи» и заведены — чтобы десятки тысяч людей пробовали свои силы в написании программ управления оружием. А лучшие мы потом отбираем и используем в настоящих боях.

— Хорошо устроились, — с досадой произнёс Мишель. — Программы себе получаете, и ни гроша за это не платите…

— А вот и неправда! — перебила его Мара. — Сколько у тебя сейчас на счету галактических кредитов? Или думаешь, что на планете, которую ты захватил полгода назад, месторождение титана появилось просто так, на ровном месте? А ведь деньги из игры можно выводить. В отличие от большинства прочих ваших онлайновых игр, в «Галактические Империи» вводить деньги нельзя, а вот выводить — пожалуйста.

— И как? Своей кредитки у меня нет. А родители и так не одобряют, что я с компа не слезаю. Разницы между писанием программ в «Галактических Империях» и какой-нибудь стрелялкой-бегалкой для дошкольников, они не понимают и понимать не хотят. И даже если я как-нибудь сниму деньги и принесу домой, они скорее решат, что я их украл.

— Да, родители — это проблема. А как они относятся к попыткам заработать на карманные расходы?

— В каникулы они пытались пристроить меня на автозаправку, но мне там не понравилось. Они считают, что я плохо умею общаться с людьми, и мне надо этому учиться.

— Ну, все устроены по-разному — кому-то с людьми общаться, а кому-то и программы писать. Второе у тебя неплохо получается. Пожалуй, я бы могла подыскать тебе пару мест, где можно подработать программистом. Правда, это не будет работа с космическим оружием..

— Во время учебного года мне вряд ли позволят. Скажут — сиди лучше историю учи. У меня с ней проблемы.

— У mirandu, и вдруг проблемы с историей? Расскажу ос­таль­ным демиургам, под столами валяться будут. У тебя же талант к стратегии! А история, насколько я знаю, наполовину состоит из стратегии, а наполовину из политической интриги, что то же самое, вид сбоку.

— Но я никак не могу запомнить все эти даты…

— Потому, что неправильно пытаешься запомнить. Знаешь что, загляни-ка вот на этот сайт, пройди тестирование и выбери себе курс всеобщей истории. В объёме вашей школьной программы всю историю можно выучить за месяц.

— Откуда ты знаешь???

— Я сама её так учила. Месяц в восемь лет и ещё месяц в четырнадцать. Потому что в восемь лет ещё непонятно кое-что из области отношений мужчин и женщин. А это играет очень важную роль, особенно в допромышленный период, поэтому приходится переучивать. Но тебе уже двенадцать, и ты с детства смотришь ваше телевидение, так что можешь учить по программе для четырнадцатилетних.