Кир Булычев - Искушение чародея(сборник) Страница 2

   Другая «постоянная тема» писателя – городок Великий Гусляр, тоже имеющий свой прототип, географический. И тоже на уровне ассоциаций, не более.

   Как-то поехал Кир Булычев с друзьями в Вологду, а оттуда в Великий Устюг, который произвел на писателя просто неизгладимое впечатление. Городок буквально очаровал писателя. И надо же такому случиться, на одной из улиц (именно в момент пребывания писателя в городе) произошел провал – кусок мостовой «ушел» вниз, в какой-то древний ход. И Булычеву пригрезился Великий Гусляр… Зеленый дворик, окруженный двухэтажными домишками; за могучим столом люди в майках «забивают козла» (кстати, в 68 рассказах и повестях о Великом Гусляре его персонажи тоже частенько играют в домино), провизор в аптеке, странный лохматый веселый гражданин с воздушным змеем под мышкой, старик, с которым писатель разговорился в столовой и который утверждал, что в Устюге под каждой улицей подземные ходы и клады… Так родился центр действия. И так начали складываться вымышленные биографии жителей. А написан первый гуслярский рассказ был в Болгарии, в городке Боровец, под звон колокольчиков возвращающихся с альпийских лугов овец. Булычев, находившийся в горах по приглашению друзей, сочинил фантастический рассказ для журнала «Космос». Так что первая гуслярская история увидела свет на болгарском языке!

   Кстати, имена персонажей Кир Булычев извлек из «Адресной книги города Вологды» за 1913 год, подаренной ему умнейшей и обаятельной Еленой Сергеевной, бывшим директором вологодского музея. Так «родились» Корнелий Удалов вместе с женой Ксенией, старик Ложкин, Саша Грубин и профессор Минц.

   Псевдоним писателя появился примерно в ту самую «динозавровую» пору, почти одновременно с первым фантастическим рассказом «Когда вымерли динозавры», опубликованным в журнале «Искатель».

   Обратимся к первоисточнику, приводя шутливую цитату автора об обстоятельствах, в окружении которых рождался псевдоним:

   «Ну, выйдет фантастический рассказ. Прочтут его в институте. И выяснится, что младший научный сотрудник, лишь вчера защитившийся, про которого известно, что он сбежал из колхоза, прогулял овощную базу… еще и фантастику пишет!.. В общем, я испугался. И в одну минуту придумал себе псевдоним: Кир – от имени жены, а Булычев – от фамилии мамы».

   Вспомним и слова Игоря Всеволодовича о постепенном возникновении идеи сказочного цикла о девочке из будущего Алисе Селезневой; добрая сотня сказок этого цикла вышла в свет полутора десятками замечательных книг – замечательных и обожаемых детьми, а также их родителями:

   «… В нашей семье родилась дочка. Ее назвали Алисой. Алиса росла, и вот она научилась читать. И тогда я подумал: а что же она будет читать?..

   Нашим детям жить в двадцать первом веке, летать к звездам, открывать новые планеты, но что они будут читать, когда узнают все про Бабу-ягу и Кащея? Может, они ничего не будут читать? Будут смотреть видео, жевать «Сникерс» и обойдутся без книжек? С этим я не согласился и решил попробовать написать повести для детей, которые станут взрослыми в будущем веке». Будущий век наступил. Дети выросли – талантливые, смелые, вполне образованные, большей частью честные и справедливые – и не в последнюю очередь благодаря чудесным историям Кира Булычева. Жаль только, что космического братства, да и самих полетов в космос, почти не сложилось. Наоборот, многое хорошее из того, что было, благополучно развалилось вместе с не очень хорошим. Что-то взрослые с этим «… до основания разрушим, а потом…» то ли перебрали, то ли перестарались. И вместо «потом» выходит вполне «сейчас» – но временами черт знает что выходит. Предупреждаем сразу: вины великого писателя здесь нет. Он-то свое дело делал как следует, не в пример некоторым.

   Итак, третье тысячелетие наступило. И новые поколения детей, конечно же, будут с увлечением читать и перечитывать чудесные книги о космических приключениях отважной девочки Алисы – читать с увлечением, так же как читали их мамы и папы, только собираясь вырастать, но уже устремляясь к звездам!..

   И снова буквально два слова об ученом-историке.

   Книги по истории, написанные Игорем Всеволодовичем, – «Пираты, корсары, рейдеры» (издательство «Вече»), «Соперницы Медеи (женщины-убийцы)», «Награды», «Загадка 1185 года. Русь – Восток – Запад» и другие, – увлекательнейшее чтение (популярное слово «чтиво» кажется мне здесь неуместным) и для студентов-историков, и просто для студентов, и вообще для многих взрослых людей, считающих себя (хотя бы в душе) молодыми. Отметим особо, что тема «Соперниц Медеи» перекликается с четырьмя книгами из увлекательнейшего цикла об агенте 003 ИнтерГалактической полиции Коре Орват и особенно с фантастическим романом «Покушение на Тесея» (кстати, в одной из этих книг есть «привязка» к той самой «гуслярской» серии; например, мама девочки Коры оказывается имела фамилию Удалова – видимо, правнучка «гуслярского» Корнелия).

   …Динамика, шквал событий получше модного голливудского «экшен», ирония, бьющая наповал – а временами смех сквозь слезы и то самое, настоящее, что присуще только высокой литературе, славянской, восточной или западной, без разницы (истина – она и есть истина, ей границы между государствами – не преграда) – все это может воплотиться в будущем (слово – за мастерами киноиндустрии) в потрясающие сценарии чудесных кинофильмов, которые могут стать в ряду «Дозоров» и «Властелинов колец». А быть может, и потеснить их!

   Надо сказать, что Кир Булычев долгие годы имел репутацию оптимиста. Наверное, хотелось верить, что наша жизнь все же изменится к лучшему и свет в конце туннеля как бы не зря (один сатирик возмущенно говорил: «Почему же туннель, с… никак не кончается?»)… Скептики и всевозможные борцы за свободу иногда укоряли его, навешивая ярлычок «писателя застоя» (лучше бы попробовали сами создать хоть один настоящий рассказ, хоть что-нибудь стоящее). Напрасно. Каждому – свое. Кир Булычев оказался в итоге прав. На все сто. А скептики, покинув ряды диссидентов, органично влились в другие ряды, заняли руководящие посты и принялись бороться с оппозицией. Столь же яростно. Их бы энергию да в мирное русло. Да, очень по-разному люди понимают свободу. Часто наезжая своей личной свободой на свободу других людей – близких и далеких.

   И вот в этот момент, когда быть оптимистом не возбранялось, писатель предложил читателям ряд пессимистичных произведений. Если бы он был больше похож на тех скептиков, то напечатал бы все это давным-давно в «свободной демократической прессе» и приезжал бы оттуда советовать интеллигенции (заодно и всем остальным), как следует жить. Вспоминается фраза из талантливого фильма, произнесенная талантливым актером: «Я вас заставлю быть счастливыми!!!»

   Кир Булычев не из тех, кто заставлял.

   Скинув, образно говоря, маску оптимиста, под которой оказалось лицо оптимиста, писатель надел маску фаталиста. Ему хотелось еще пожить в свободном обществе (свободном теперь от многого и, к сожалению, иногда от чести, совести и других полезных свойств), но он не был уверен, что судьба предоставит ему такую возможность на долгое время. А времени оставалось все меньше и меньше. Времени и сил, отнимаемых подступающей старостью и болезнями. Это отражалось в его последних произведениях, пронизанных пронзительной печалью и стремлением открыть нам истину – пусть и с помощью приемов фантастики. Булычев с 1989 года работал над большим романом, который должен был состоять из многих частей, многих томов. Название романа символично – «Река Хронос».

   За свою жизнь он успел очень многое. Хотя сколько осталось в планах, в мыслях?..

   Кир Булычев умер в начале сентября 2003 года (утром, 5-го числа), накануне открытия международного фестиваля фантастики «Звездный мост», где его ждали, надеялись еще раз увидеть…

   Наверное, разумнее прислушиваться не к скептикам или критикам, а к почитателям таланта Мастера. Ведь что ни говори, а в армии поклонников сказочно добрых, душевных, искренних – настоящих – историй Кира Булычева, в этой армии дезертиров не бывает.

   Часть первая

   Шестьдесят лет спустя

Кир Булычев. Пленники долга

 //-- 1 --//

   Одиночество не пугало Павлыша. Одиночество редко пугает, если оно добровольное, если знаешь, когда и как оно кончится.

   Кораблик Павлыша был тесен. Планетарный катер должен садиться на планеты, и потому большая его часть отведена под топливо для посадочных двигателей, а почти все остальное пространство занято измерительной и контрольной аппаратурой. Так что каютки и пульт управления невелики. Кораблик звался «Оводом». Сначала Павлыш решил, что виной тому литературные реминисценции, но на пятый день полез от нечего делать в регистр и обнаружил, что в Дальнем флоте кто-то окрестил именами кусачих насекомых всю серию обтекаемых и остроносых планетарных катеров. К «Пушкину» был приписан «Комар», к «Надежде» «Москит» и так далее.