Андрей Бондаренко - Королева бабочек Страница 2

Бабочка…

Игорь плавно, стараясь не спугнуть крылатую тварь, нажал на спусковой крючок…

«Лишь бы не промазать!», – пронеслась в пустой голове одинокая шальная мысль. – «Иначе всё, конец…».

Он не промазал. Он попадал всегда и везде – во всё и вся.

Цветные узорчатые лохмотья поплыли по комнате, неторопливо заворачиваясь в изысканные спирали. Обугленный трупик большой бабочки, планируя, плавно опустился на заплёванный пол заштатной средневековой харчевни. А над кровавым безобразием, что наблюдалось вокруг, легкомысленно запорхала другая бабочка – маленькая, светло-сиреневая, беззащитно-симпатичная…

Внезапно оживился маленький оркестрик, располагавшийся на крохотной низкой сцене, возведённой вдоль дальней стены. По залу таверны, клубясь таинственными невидимыми флюидами, поплыли медлительно-печальные звуки.

Пожилой седовласый солист, демонстративно выплюнув в сторону толстый сигарный окурок, запел – приятным низким баритоном:

Всё приходит – поздно или рано.Всё уходит – в сонме сентября.Бабочки порхали над поляной,Крыльями тихонько теребя.

Бабочек кружило – миллионы.Надо мною, на закате дня.И средь них одна была знакомой,Золотая бабочка моя.

Я грущу, хмелея от печали.А природа – капает дождём.Вас сюда, друзья мои, не звали.Хмурым и тоскливым сентябрём.

А ошибки – словно злые листья,Жёлтые – кружатся надо мной.Словно чьи-то – заказные письма,Грустной и печальной чередой.

И когда – последняя ошибка,Вдруг, приходит, грусти не тая,На губах твоих дрожит улыбка,Королева бабочек – моя…

Улетает в дальние краяКоролева бабочек – моя…

За давно немытым оконным стеклом медленно и печально догорал светло-зелёный закат.

– Конечно же, светло-зелёный, – тихонько пробормотал Игорь. – Какой же ещё? Солнышко-то на этой планете, как раз, светло-зелёное…

Сон неожиданно закончился. Он открыл глаза и встретился взглядом с голубыми глазами жены.

«С самыми небесно-голубыми глазами на этой планете!», – въедливо поправил дотошный внутренний голос. – «Только, вот, почему они такие испуганные?».

– Что случилось, наяда? – обеспокоенно спросил Игорь. – Ты чем-то встревожена?

– Не волнуйся, милый, – чуть смущённо улыбнулась Аля. – Просто сон приснился.

– Страшный?

– Да, не особенно. Скорее, необычный.

– Расскажешь? Впрочем, давай-ка я первый…

Игорь пересказал свой странный сон, заполненный элегантными разноцветными бабочками.

– Тебе, Гарик (она всегда его так называла, если не сердилась), ещё повезло, – сообщила Алина. – Подумаешь, бабочки…. Мне же привиделись более…м-м-м, неприятные и тревожные вещи.

– Например?

– Огромный саблезубый мамонт, который нападал на людей, облачённых в славянские одежды.

– Саблезубый мамонт? – недоверчиво уточнил Игорь. – Может быть, саблезубый тигр, которого принято именовать «смилодоном»?

– Мамонт. Огромный такой, тёмно-коричневый, размером с трёхэтажный дом. Только вместо бивней из его слюнявой пасти торчали полутораметровые, очень острые клыки, которыми этот монстр буквально-таки располосовал несколько человек, в том числе, крохотную девчушку. Крови было – просто ужас сколько. А на ногах у необычного кровожадного существа наличествовали – вместо привычных копытообразных подошв – страхолюдные когти.

– Неужели славяне не защищались?

– Защищались, конечно, – грустно вздохнула Аля. – Копья и дротики метали в мамонта. Стреляли из луков. Только всё без толку. Разве такую громадину остановишь? Пёр, как самый натуральный танк, сметая всё и вся на пути…. А ещё там была девушка, немного похожая на меня – черноволосая, невысокая, худенькая. Её загрызла огромная чёрная волчица. Древко копья – в самый неподходящий момент – сломалось…. Может, будем потихоньку вставать? До отправления поезда остаётся ещё шесть с половиной часов, но надо, ведь, ещё сделать зарядку, собрать вещи, позавтракать…

Наступивший день был откровенно-печальным. Супругам Наумовым – впервые за десять месяцев счастливой семейной жизни – предстояла долгая разлука. Завершилась весенняя сессия, наступило время летних производственных практик.

Игорь учился на философском факультете Санкт-Петербургского Университета и на всё лето оставался в Питере – трудиться преподавателем-воспитателем широкого профиля в интернате для детей «с ограниченными возможностями». Разнарядка такая пришла.

– Практическая преподавательская деятельность очень полезна для будущих философов, – напустив на себя бесконечно-важный вид, объяснил мудрый декан факультета. – В том смысле, что для формирования органичного мироощущения и общего духовного развития…. Так что, Наумов, к сентябрю месяцу вам предстоит написать полноценную исследовательскую работу на тему: – «Основные мировоззренческие аспекты самосознания у подростков с умственными отклонениями». Очень, на мой взгляд, интересная, животрепещущая и актуальная тема. Собранные материалы потом вам непременно пригодятся при написании диплома.

Алина же (по паспорту Алевтина), являясь будущим археологом, на два месяца отправлялась в Рязанскую область, на профильные раскопки.

– Очень интересная и актуальная тематика, – радовалась Аля. – Своими глазами увижу городище вятичей, соберу необходимые материалы для диплома. Я же специализируюсь, если ты, милый, подзабыл, именно на древних славянских племенах. Конечно, Гарик, ужасно не хочется расставаться с тобой. Но ничего не поделаешь, полевые работы – для настоящего археолога – являются наивысшим приоритетом….

– А как же твоё карате? – напомнил Игорь. – В первой декаде октября состоится открытое городское первенство. Смотри, как бы форму – за археологическое лето – не растерять.

– Обязательно буду тренироваться.

– Ну-ну…. В одиночку? В полевых условиях?

– Уж, как получится. Нунчаки[1] захвачу с собой, кимоно…

Наскоро умывшись, они тщательно и неторопливо размялись, после чего приступили к совместной тренировке.

«Наверное, это очень смешно выглядит со стороны», – предположил ехидный внутренний голос. – «Двухметровый мужик – весом в сто двадцать килограмм – выступает в качестве спарринг-партнёра для хрупкой черноволосой и веснушчатой барышни, росточек которой даже до ста шестидесяти сантиметров не дотягивает. Да и весит наша Алевтина на уровне полтинника. Вес пера, что называется…. Будь осторожнее, братец! Чуть не пропустил сильный удар в область печени. Чётче надо ставить блоки! Пятки-то у Альки – прямо-таки каменные…».

По завершению тренировки супруги Наумовы – поочерёдно – приняли душ. Понятное дело, что они с удовольствием осуществили бы водные процедуры совместно (с далеко идущими последствиями), да размеры крохотной душевой кабинки не позволяли этого сделать.

Завтрак не отличался аристократической изысканностью – яичница с ветчиной, бутерброды с маслом и икрой мойвы, растворимый кофе с молоком.

Перед тем, как приступить к утренней трапезе, Алина нажала на кнопку чёрного маленького пульта. С тихим потрескиванием ожил экран старенького телевизора.

– Переключи, пожалуйста, на «девятый», – попросил Игорь.

По затребованному телевизионному каналу шла псевдо научно-популярная передача, посвящённая всяким и разным аномальным явлениям. За столом – друг напротив друга – расположились молоденькая сексапильная телеведущая и бородатый дядечка среднего возраста.

– Значит, Василий Васильевич, вы утверждаете, что полгода назад подверглись нападению со стороны…э-э-э, коварных инопланетных пришельцев? – игриво поводя развратными глазёнками, томно промурлыкала шатенка. – Вас, действительно, похитили?

– Было дело, – хмуро глядя в сторону, заверил Василий Васильевич. – Похитили, а затем – через некоторое время – вернули обратно.

– Ой, как интересно! Расскажите, пожалуйста, поподробней!

Дядечка громко сглотнул слюну и, солидно откашлявшись, принялся вдохновенно врать:

– Значит, дело было так. Я сидел за компьютером и дописывал свою знаменитую книгу – «Особенности восточной диагностики возрастных хронических заболеваний». Вдруг, раздался едва слышный шорох, словно бы кто-то легонько царапал острым камушком по стеклу. Я встал из-за стола и подошёл к окну…

– Что же вы там увидели? – завлекающее ахнула телеведущая.

– За окном безраздельно властвовала зимняя чёрная ночь, беспощадная в своей первобытной лютости. Мела тоскливо-однообразная метель. Снежные потоки – самым невероятным образом – метались туда-сюда, изредка закручиваясь в изысканно-экзотические спирали…

– Что ещё вы заметили?

– В смысле? – удивлённо захлопал реденькими ресницами Василий Васильевич. – Ах, да…. Я заметил за стеклом – метрах в двенадцати-пятнадцати от окна – два голубых неоновых пятна, неподвижно висящих над землёй.