Вад Капустин - Встретимся на Альгамбре Страница 2

Тропа вывела землян на большую поляну без всяких избушек. Зато там присутствовала глубокая наклонная яма, похожая на землянку. Доступ к ней преграждал колючий плетеный навес из ветвей черных деревьев. Ветви низко, словно под прессом, склонялись над землянкой. Не отломанные, а только непонятным образом изогнутые и соединенные, они сплетались пологом над примитивным укрытием.

Из ямы доносились голоса. Видимо, именно там скрывались от бесконечного дождя местные жители. Включив оптику скафандров, космонавты всмотрелись в темноту.

— Жак, глянь. Мы кого-то нашли, — окликнул француза по рации Брайен.

— Будьте осторожны, — пилот подключился к обзорной связи и попытался разглядеть обитателей землянки.

Сумерки наступали на удивление быстро, затрудняя наблюдение. В резком луче подсветки можно было разглядеть только колючие ветки, что-то похожее на щупальца и толстые бочкообразные тела.

Разумеется, плетеный навес никак не мог защитить аборигенов от капризов погоды, однако, судя по всему, устроились они неплохо и чувствовали себя нормально. Даниле показалось, что капли дождя исчезали, не достигая навеса, как будто землянку покрывал невидимый человеческому взгляду купол.

"Силовое поле? На дикой планете? Почудилось", — решил Малютин.

Туземцы продолжали развлекаться, не обращая никакого внимания на пришельцев. Время от времени над ямой взлетал непонятный круглый предмет, вспыхивал ярким огоньком и вновь исчезал. Падение шарика сопровождалось смехом и выкриками.

Отчаявшись подойти ближе — черные деревья будто специально ощетинились колючками, не пуская незваных гостей, — космонавты растерянно притихли. Они топтались на поляне больше получаса, не отваживаясь на решительные действия.

— Скоро ночь, лучше вернуться, — раздался в наушниках настойчивый голос Жака. — Ремонт почти закончен. Деликатесов не обещаю, но ужином накормлю. Фрит с шампиньонами. Компрене-ву?

— Ну а что делать, если нас не найдут? Сидеть здесь всю оставшуюся жизнь и жрать шампиньоны? Да и разве это жизнь? — капитан, поморщившись, вопросительно посмотрел на Малютина. — Может, все-таки попробуем вступить в контакт с местными?

— Почему бы нет? — "Варягу", действительно, не на что было надеяться, и Данила опять не стал спорить. — Хуже не будет.

Он ошибался. И это была его вторая серьезная ошибка.

Попытки Смита назвать себя, стуча в грудь и сопровождая слова выразительными жестами и световыми сигналами, не привлекли внимания туземцев. Яркий свет фонарика, казалось, поглощали черные ветви. Капитан даже пробовал кричать, повысив громкость динамиков — с тем же нулевым результатом.

— Глухие, наверное, — в отчаянии предположил он, — не понимают. Или не хотят понимать. Надо чем-то их заинтересовать. Каким-то подарком.

Брайен порылся в карманах скафандра, нашел коробочку автолингвиста и бросил в яму. Данила моргнул — ему почудилось в ярком свете направленного на туземцев луча, что коробочка на мгновение застыла над навесом, прежде чем свалиться на головы аборигенов. Через секунду она вылетела обратно и с громким стуком ударилась прямо в смотровое стекло капитанского скафандра.

— Выбросили. Не желают они общаться, — сказал Малютин, с трудом спасая приборчик от падения в грязь. — Пошли отсюда.

— Ну уж нет, — разозленный Брайен заупрямился. — Еще одна попытка. Надо им геометрическую фигуру изобразить. Треугольник. Или квадрат. Все так делают — нам на спецкурсе по контактам говорили.

— Когда? Двадцать лет назад? И кто это на практике применял? Разве что в кино только? — усомнился Данила. Потом, подумав, добавил. — И не увидят они ничего в темноте.

— Увидят, при электрическом свете, — огрызнулся доведенный до предела капитан. — Из веток сейчас сложу что-нибудь.

Сломанных веток вокруг, как ни странно, вообще не нашлось, и капитан, не раздумывая, с силой ухватился за ближайшее дерево. Растение не поддавалась. Брайен, ругнувшись, вытащил бластер, собираясь отрезать непослушную ветку, но тут из ямы вылетел маленький круглый предмет и с неожиданной силой выбил оружие из рук землянина.

— Прекрати, — наконец спохватился Малютин. — Видишь, им не нравится, возражают. Значит, понимают что-то.

— Ничего они не понимают, сволочи, — разозленный капитан никак не мог нащупать в темноте упавший в грязь резак. — Случайно получилось. Зря прибор загубили.

— Да ладно вам мучиться, — вмешался пилот, продолжавший вести наблюдение из корабля. — Бросайте этих тупых уродов (ugly morons) и возвращайтесь. Ужинать давно пора.

И тут Данила совершил третью ошибку — вновь ничего не возразил. Именно в этот момент он почувствовал себя совсем плохо: мучительно заныла голова, зазвенело в ушах. А потом стало поздно.

— Сами вы уроды! — зазвучал в наушниках незнакомый голос на чистейшем английском языке. — Дикари, грубые, злобные и невежественные. В этой части галактики всем известно, как нужно вести себя с альтаирцами. И вам здесь не место.

Голос на мгновение умолк, а затем холодно добавил:

— Передайте своим правителям — контакта Земли с Альтаиром не будет! Убирайтесь домой.

Секундное головокружение — и темень дождливого леса сменили светлые стены рубки Варяга. Оба неудачливых контактера очутились на корабле. И сразу последовал рывок, мгновенный выход в космос и тошнотворное безвременье гиперпространственного прыжка. Внезапно заработали молчавшие двое суток приборы. В том числе и те, что, казалось, полностью вышли из строя. Из динамиков "Варяга" послышались упрямо повторяющиеся позывные:

— "Варяг", "Варяг", я — Земля, вы меня слышите? Отвечайте!

На экранах высветились знакомые созвездия. Корабль выбросило прямо к солнечной системе.

— Мон Дье! Альтаирцы, — сказал Жак, наконец осознавший произошедшее. — Это были они! Вышвырнули, как котят. Спасли. Вернули домой.

Бросившись к передатчику, командир немедленно ответил Земле, а потом повернулся к растерянному экипажу.

— Что же мы натворили? — в отчаянии спросил Брайен. — Что теперь делать?

Ему никто не ответил. Все оставшееся до посадки время Данила Малютин думал не только о собственной, безнадежно загубленной карьере, но и о погибших надеждах Земли на контакт с Альтаиром.

— Может, не стоило с ними так жестоко? — спросил добродушный Тикитак, лениво шевельнув правым псевдощупальцем в сторону леса. — Земляне очень хотели контакта. А тут еще эта война!

— Да, счастье, что среди нас нашелся уничтожитель. Почти ребенок, а такой страшный талант! — отозвались из ямы.

— Он таким родился. Не повезло. Конечно, лучше быть творцом, — согласился Тикитак. — А все же насчет землян, может, стоило попробовать пообщаться, представиться? Все-таки контакт.

— Пообщаться? С этими? Зачем? — сердито ответил Брангир и насмешливо передразнил: — Контакт! За двое суток ты получил от них хоть одну положительную эманацию? Ветку дерева жизни пытались сломать! Срезать! На планете-плантации. А ведь это твое творение. Или ты не слышал, как они нас обозвали? Самоуверенные невежи. Совершенно бесполезная цивилизация.

Тикитак вздохнул и медленно поднял псевдощупальце к хмурому утреннему небу. Повинуясь его движению, дождь немедленно прекратился, горячее багровое солнце выглянуло из-за туч. Голые ветви черных деревьев резко поднялись вверх, втягивая колючки. Навстречу свету и теплу потянулась великолепная светло-лиловая листва. В нижней части стволов проклюнулись крупные почки и сразу же начали раскрываться, превращаясь в яркие желтые цветы.

Глава 1. История с красянкой

"Станьте же хозяевами всякой ситуации, и тогда,

где бы вы не стояли, это будет истинным местом.

Какие бы обстоятельства не возникали, они не

смогут сдвинуть вас с места, где вы стоите"

Его называли "Старик". Невысокий и тощий, с густо усыпанной пятнами кожей крысиной мордочки, в свои двадцать шесть парень выглядел пятидесятилетним.

Старик бежал. Его гнала гомонящая толпа негуманоидных существ, бродяг и авантюристов, прибывших на Красивую в поисках удачи. Старик — еще его звали Сашкой, Санькой Терехиным — был носителем симбионта, одержимым красянкой, или, как словно в насмешку называли подобных ему, Избранником.

Три года подряд Александр Терехин, известный боксер в легчайшем весе, звезда олимпийской сборной Земли, учился в московском университете инженерной парапсихологии бесплатно. Боксеры-мухачи обычно красотой не блещут, и Сашка не был исключением. На четвертом курсе, узнав о внезапной смерти родителей в космической катастрофе, Терехин обнаружил в волосах седые пряди и, казалось, состарился еще сильнее. В команде к нему прочно приклеилась кличка "Старик". Александр привык и не обижался.