Леонид Корниенко - Фантастика № 2.2011 Приложение к журналу "Знание-сила" Страница 2

В каждом номере санатория для пилотов дальнекосмических рейсов стояли такие. Удобно! Не нужно спускаться ранним утром в столовую, особенно на первых порах послеполетного адаптационного периода.

Диксон вылез из простыни-пакета, побрел в ванную. В зеркале долго рассматривал себя. Недовольно морщась, надул раза два щеки. Итак! Глаза — красные. Лоб и щеки — желтые. Нос — заострился. Кожа — буграми, а морщины — веером… Ну что сказать? Безобразие какое-то!.. Перелет в санаторий, определение на поселение, встреча и (гм!..) ужин с сослуживцем, который закончил отдых и ночью улетал на базу… Н-да! Огорчительно себя таким видеть…

После душа и настоящего земного завтрака, с овощами и фруктами, приободрившийся Диксон вышел прогуляться. Санаторий, расположенный на Тихоокеанских атоллах Сейшельских островов, предназначался для реабилитации пилотов из рейсов за Юпитер и дальше, в глубокий космос. Пилоты из рейсов на Меркурий и Венеру обычно проходили реабилитацию в Лапландии.

Диксон вышел на набережную. Созерцание океана, пальм, высокого неба в редких облачках скоро настроило на умиротворяющую волну, редко возникавшую во время рейсов и потому так ценимую. Незыблемым покоем веяло от всего окружавшего.

Он присел на скамью. Голубизна океана, зеленовато-дымчатая у горизонта, напоминала голубизну земного шарика из космоса.

Диксон прищурился. Каким он кажется одиноким и беззащитным среди черной бездны! Теперь же, при виде утреннего океана, о нем так не думалось! Потаенная мощь океана внушала невольный трепет и уважение. И рождала мысль, что за созерцаемым может таится невиданная в выражениях, упрямая в достижениях, но невероятная в проявлениях… праведная сила!..

Берег в этот утренний час был еще пуст. Сунув руки в карманы шорт,

Диксон спустился к океану и побрел вдоль кромки воды, стараясь шлепнуть ступней в сандалиях по каждому подкатывающемуся языку волны.

Так он шел с полчаса. Наконец вдали замаячили первые две фигуры в халатах. Кто это? Мужчины или женщины? Ну-ка, ближе глянуть… Мужчины!.. Окунуться вышли. И под халатами — ничего! Кроме плавок… А, может, и их нет?! Может, эти… нудисты?.. Ух, как бурно говорят! Что-то не поделили? Нет, просто, кажется, спорят.

Один из споривших был намного старше, седой, с коротко стриженной головой. У второго, совсем молодого, были длинные, вьющиеся, пепельные волосы, перехваченные на затылке синей лентой.

Поравнявшись, они замолчали и посмотрели на Диксона. Его очень удивила смертельная усталость в глазах старшего. Молодой же смотрел ни враждебно, ни дружелюбно! Как на пустую стену! Никак! Не обменявшись друг с другом ни приветствиями, ни кивком головы, встретившиеся разошлись.

Диксон усмехнулся. Не ортодоксы ли это? У них такая манера — не видеть людей… Тряхнул головой и оглянулся. Словно почувствовав спиной взгляд Диксона, оглянулся и старший.

Увидел он их снова уже во время обеда, в столовой. Диксон с подносом искал свободный столик. Дальние уютные углы были уже заняты. Оставалось несколько свободных мест посередине зала под пальмами, росшими в огромных пластиковых бочках.

За двухместным столиком под одной из пальм и сидели утренние фигуры. Только вместо халатов они теперь были в синей форме космических ассенизаторов. «Угадал я-таки, — подумал Диксон. — Ортодоксы! Это они служат во всех такого рода уборочных службах, как в космосе, так и на Земле».

У старшего были нашивки инструктора климатологической ассенизационной службы. У длинноволосого — нашивки новобранца так называемых орбитальных «пылесосов»: мусороуборочных космических модулей, следивших за чистотой околопланетных пространств. Человечество давно научилось летать по Солнечной системе, построило множество колоний на других планетах, из-за назревших гибельных социальных и технических противоречий занялось подготовкой Всеобщей Космоэкологической революции, но так и не научилось не оставлять после себя, как на Земле, так и в космосе, всяческий мусор: от запчастей орбитальных станций до мусорных корзин и туалетных баков с модулей и планетолетов. Именно ортодоксы, одержимые идеей спасения Земли от последствий цивилизации, и приходили служить в космические спасательные и уборочные подразделения.

Старший и длинноволосый уже не спорили. Но, похоже, перемирия между ними не было. Инструктор выглядел задумчивым и печальным. Тарелка с едой была перед ним не тронутой. Длинноволосый ел, но по каменному лицу его было видно, что держит он себя отчужденно, если не враждебно, по отношению к инструктору.

Обедать Диксон сел за одноместный столик недалеко от них. За время обеда космоассенизаторы не обменялись ни единой фразой. А утром, как горохом, словами, сыпали!..

Еда была, по земному, вся размазана по тарелке, каждой частичкой на виду, и потому казалась особенно вкусной. Диксон так увлекся ее поглощением, увлеченно манипулируя вилкой и ножом, что не заметил, как космоассеназаторы ушли. Ушли, так ушли! Ничего же особенного в них нет?!. Хотя, стоп! Как тогда расценить зафиксированную эмоциональной памятью броскую черточку: глаза инструктора. Так всегда смотрят обреченные на долгую болезнь или… смерть.

Диксон уже видел такие глаза. Два года назад, во время странной аварии марсианского космоавтобуса на 6-м терминале лунного транзитного порта. Космоавтобус, почему-то не погасив скорости при подлете к причалу, протаранил стоявший под разгрузкой товарный космопоезд, доставивший атомное сырье на многочисленные горнорудные шахты Луны. Удар пришелся не по грузовым отсекам с атомным сырьем и взрывчаткой, а по уже пустому пилотному отсеку. И авария потому катастрофических последствий не имела. А экипаж и пассажиры космоавтобуса погибли. Диксон на своем модуле был тогда на окололунной орбите и собирался совершать маневр для выхода на другую орбиту. Все радары его модуля были включены. За несколько секунд до тарана они и уловили адресованный кому-то телесигнал с космоавтобуса. На малом экране в пилотном отсеке модуля вдруг возникло лицо главного пилота, что-то говорившего. Слов не было слышно. Но глаза!.. Расширенные, с почти невидимыми точками зрачков… Глаза смертника!

Невольное воспоминание отвлекло Диксона от еды. Он оглянулся на пустой столик, где только что сидели космоассенизаторы. Вазочка, прибор со специями, подносы с грязной посудой унесены… Но что это?! Салфетка на столе! Согнута в его сторону так, что видно английское слово: «HELP!».

Диксон осмотрел зал. Народу стало меньше. В форме космоассенизаторов никого не было. Торопливо допив свой любимый апельсиновый сок, Диксон вышел в холл, поднялся по лестнице на смотровую площадку. Заинтересовавшей его парочки нигде не было видно

Диксон решил вернуться в свой номер. Но пошел не через главный, а через оранжерею-эспланаду. Вот здесь его тихонько и окликнули!

Инструктор, явно прячась, стоял за пальмами, недалеко от боковых выходов в спортзал и игровые комнаты.

— Пилот! Мне нужна твоя помощь! Доложи куда и кому хочешь, как свидетель, что меня видел! У меня нет выбора! Мне угрожают физической расправой. Я не согласен с методом космоэкологической реабилитации Земли! Но я не согласен и с методом тотального уничтожения цивилизации! Это ошибка!… И еще! Я посвящен в тайну местонахождения штаб-квартиры ортодоксов… Готовится акция уничтожения носителей генной реабилитации. Это вторая причина расправы со мной… Я — устал! Я не знаю, как правильно спасти Землю! Я — раздваиваюсь…

С этими словами инструктор сунул в нагрудный карман куртки Диксона дискету, повернулся и исчез за дверью, ведущей в спортзал.

В конце оранжереи послышались торопливые шаги. Появился длинноволосый. Его глаза опалили Диксона такой жгучей злобой, что он невольно напрягся, незаметно принимая оборонительную стойку.

Длинноволосый презрительно шевельнул было губами, что-то намереваясь сказать, но не стал этого делать, а словно принюхиваясь, раздул ноздри тонкого, крючковатого носа. В следующую секунду он уже шел по направлению к двери, ведущей в спортзал.

Диксон не пошел в свой номер, а спустился в бар. Он долго пил красное вино, смешивая его с апельсиновым соком и все поглядывал в зеркало за стойкой бара. Скоро в его отражении замелькали фигуры в форме космоассенизаторов. Но длинноволосый не появлялся. Зато рядом сел короткостриженый, малого роста, тоже с нашивками новобранца. Он заказал пиво и тупо уставился в кружку, чутко ловя боковым зрением каждое движение Диксона.

«Меня явно „пасут“… — решил Диксон. — Это ортодоксы! И это — совсем не интересно! Могут быть неприятности…»

Он поискал глазами по залу и с облегчением заметил в дальнем углу трех парней в зеленой форме пилотов дальних косморейсов. Заказав три бутылки пива и взяв свой стакан со смесью вина и сока, Диксон направился к ним.