Джеpоми Бэйксби - Реквием Мафусаилу Страница 2

– Есть, сэр.

– Кирк отключается. А теперь насладимся-ка его бренди. На вкус оно настоящее.

Но едва он поднес к губам рюмку, снова послышалось знакомое жужжание робота М-4. Люди настороженно застыли, когда машина вплыла в зал и двинулась к ним, но остановилась, зависнув над большим, низким столом. Передняя ее панель открылась, и оттуда на стол высыпались белесоватые кубики. Потом робот закрыл панель и отплыл чуть назад.

Маккой ухватился за один из кубиков.

– Это похоже на… точно! Риталин! Очищенный… готовый к превращению в антитоксин!

– Кто бы ни был наш хозяин, он выпутался, – сказал Кирк. – Маккой, нуль-транспортируйся на корабль и начинай переработку.

– В этом нет необходимости, – сказал Флинт, появляясь на вершине трапа. – М-4 сможет подготовить риталин для прививки в моей лаборатории быстрее, чем смогли бы вы на борту корабля.

– Я бы, конечно, хотел понаблюдать за этим, – сказал Маккой.

– А когда вы будете удовлетворены ходом работ, надеюсь, вы окажете мне честь отобедать со мной.

– Благодарю вас, мистер Флинт, – сказал Кирк. – Боюсь, что мы не располагаем для этого временем.

Флинт спустился на шаг вниз по трапу.

– Я сожалею о своем давешнем негостеприимстве. Позвольте мне поправить впечатление.

Он повернулся к ним боком, протягивая руку назад.

На вершине трапа появилась потрясающе красивая девушка в свободно ниспадающем одеянии. В ее взгляде, устремленном на незнакомцев, слились чистота и трепет.

Они вдвоем сошли с трапа. Девушка оказалась столь же грациозной, сколь и прекрасной; и, тем не менее, производила впечатление особы, нимало не догадывавшейся о том обаянии, которое она источала.

– Я думал, вы живете один, мистер Флинт, – сказал Кирк, когда наконец вновь обрел дар речи.

– Нет, я живу не один – вот еще один член нашей семьи. Джентльмены, позвольте представить вам Раину.

Обмен любезностями состоялся. Потом Раина сказала:

– Мистер Спок, я очень надеюсь, что у нас с вами найдется время обсудить проблему плотности межвселенских полей и их взаимоотношения с феноменом гравитационных вихрей.

Если Спок и был поражен сей речью так же, как и Кирк, он не выказал этого.

– В самом деле? Я бы с удовольствием побеседовал на эту тему. Она меня интересует.

– Ее родители погибли по нелепой случайности, работая у меня, – объяснил Флинт. – Умирая, они доверили свое дитя, Раину Кэйпец, под мое попечительство. Я взрастил ее и дал образование.

– И достигли впечатляющих результатов, сэр, – сказал Маккой. – Раина, что вас еще интересует, кроме феномена гравитационных вихрей?

– Все. Меньшее – просто предательство интеллекта.

– Все, что есть во Вселенной? – ласково спросил Маккой. – Все знания? Помните, жить – это больше, чем познавать.

– Знания Раины равноценны семнадцати университетским степеням по различным направлениям науки и искусства, – сказал Флинт. – Она отдает себе отчет в том, что интеллект – это еще не все, но развитие интеллекта должно идти прежде всего, иначе индивидуум совершает ошибки, теряет время в бесплодных поисках.

– В ее возрасте я едва ли не наслаждался своими ошибками, – сказал Маккой. – Однако, очевидно, ничего плохого не случилось, Раина. Вы – самая непохожая на книжного червя штучка, какую я только видел.

– Флинт – мой учитель. Вы – первые чужие люди, которых я вижу.

Кирк пристально посмотрел на нее, не зная, понравилось ли ему то, что он услышал. Впрочем, это не его дело.

– То, что составляет несчастье мужчин всего мира, – говорил тем временем Маккой, – стало нашей удачей.

– Если вы последуете за моим роботом в лабораторию, доктор, – сказал Флинт, – вы сможете убедиться, что переработка риталина идет как надо.

Маккой подобрал кубики риталина и с сомнением глянул на М-4. Робот бесшумно развернулся в воздухе и заскользил прочь, потащив врача за собой.

– Что доставит вам удовольствие, джентльмены? – поинтересовался Флинт. – Шахматы? Билльярд? Беседа?

Кирк все еще смотрел на Раину.

– А почему бы не все сразу? – сказал он рассеянно.

Кирк не был редкостным мастером пула, и обнаружил, что Раина намного его превосходит. Он выбрал позицию для удара, погруженный в игру. Флинт и Спок наблюдали.

Флинт сказал:

– Я окружил Раину красотой и благами человеческой культуры – ее художественными богатствами и мудростью науки.

Кирк промазал.

– Я защитил ее от продажности и дикости человеческой, – продолжил Флинт. – Результат вы видите, капитан.

Раина задумала трехбортовой удар, который блестяще удался. Кирк выпрямился, чувствуя, что рассеиваются последние надежды на выигрыш.

– Вы ее и этому научили? – спросил он.

– Мы часто играем.

– Разрешите вам показать, капитан? – сказала Раина. Она шагнула к нему поближе, придавая его руке правильное положение на кие.

– Вы сказали "дикость", мистер Флинт, – начал Кирк. – Как давно вы в последний раз были на Земле?

– Вы скажете, что она более не жестока. Но она именно такова, капитан. Посмотрите на ваш звездолет, ощетинившийся оружием…

Кирк и Раина стояли рядом, склонившись над столом; их руки сплелись – она помогала ему подготовить удар. Он обнаружил, что Флинту внимает не слишком большая доля его разума.

– …его назначение – колонизировать, эксплуатировать, уничтожать при необходимости, чтобы служить интересам Федерации.

Кирк нанес удар. На этот раз получилось совсем неплохо.

– Наша миссия – мирная, – сказал он, – наше оружие – оборонительное. Если бы мы были такими варварами, мы бы не спрашивали риталин. Ваше приветствие, а не наше, повлекло за собой определенный недостаток благожелательности.

– Это результат воздействия некоторых обстоятельств, которые не имеют касательства лично к вам.

Спок с интересом оглядел рояль и сел, изучая рукопись, стоявшую на подставке для нот.

– Такое случается повсюду, – сказал Кирк, – с каждым человеком, принуждая его к тому, что вы называете дикостью. У каждого есть темные страстишки… сокровенные нужды и тайны… в каждом затаился зверь инстинкта. Оставаясь людьми, мы всегда будем такими. – Он повернулся к Раине, которую явно удивило, что кто-то осмеливается спорить с Флинтом. – Ведь человек – существо сложное. Невозможно избежать ни того уродства, что внутри себя, ни того, что исходит извне. Это часть игры под названием "жизнь".

Спок начал неуверенно извлекать мелодию, запечатленную в нотной рукописи. Флинт посмотрел на него, видимо, осененный внезапной идеей.

– Почему бы вам не сыграть этот вальс, мистер Спок? – Он обернулся к Кирку. – Быть человеком – это еще и искать наслаждения. Смеяться… танцевать… Раина – превосходная танцовщица.

Читая с листа, Спок начал играть. Кирк посмотрел на Раину.

– Не доставите ли удовольствие?

Она отдалась его рукам. Первые несколько шагов оказались неловкими, поскольку Кирк давно не практиковался, но вести ее было легко. На лице ее застыла какая-то странная полуулыбка. Флинт смотрел на них по-отечески, но в то же время явно о чем-то размышляя.

Спок играл очень хорошо, особенно если учесть, что рукопись выглядела написанной в спешке; но уж слишком он был погружен в свои мысли, и поневоле возникали сомнения: вряд ли он так сосредоточился только на трудностях чтения этой нотной записи.

Когда Кирк и Раина проносились мимо Флинта, она улыбнулась своему приемному отцу светлой, радостной улыбкой, и лицо ее было при этом таким оживленным, как никогда еще за все время, какое она провела с гостями. Флинт вернул улыбку, явно тронутый, но… где-то в глубине по-прежнему напряженно работал его разум.

Потом вошел Маккой, не на шутку встревоженный. Спок перестал играть, и танцующая парочка распалась.

– Что-то не так? – спросил Кирк.

– Танцевать не от чего. Этот риталин не подойдет! Мы не сможем его использовать. Он содержит ириллий – в соотношении приблизительно один на тысячу.

– Ириллий сделал бы антитоксин неактивным? – уточнил Спок.

– Верно. Бесполезным.

– Очень жаль, что это не обнаружилось раньше, – сказал Флинт. – Я отправлюсь вместе с М-4, чтобы собрать еще риталина и самому его отсортировать. Если желаете, доктор, пожалуйста, присоединяйтесь ко мне.

Он вышел, очевидно, чтобы вызвать робота.

– Как со временем, Маккой? – спросил Кирк. – Скоро ли начнется эпидемия?

– Осталось чуть больше двух с половиной часов. Думаю, мы проскочим. Никогда не видел ничего подобного скорости этого робота. Нам бы понадобилось вдвое больше времени, чтобы переработать такое количество материала.

– А мы ли сделали эту ошибку? – мрачно спросил Кирк.

– Я ее сделал, совсем как тот робот. Я не подозревал о наличии этого загрязнения до тех пор, пока сканирование готового антитоксина не выявило его. Что, если весь риталин на этой планете содержит ириллий?