Любовь Безбах - Белая луна Страница 2

В лифт я не пошел, чтобы не шуметь. Тихо спустился по трапам на третью палубу. Кто-то, не таясь, расхаживал по коридорам и грохотал дверями неопломбированных помещений. И еще этот кто-то зазывал:

– А-а-а-у!

Звук «а» он удлинял, заканчивая коротким «у». «Что за нерусь? – удивился я, нервно сжимая увесистый парализатор. – И, главное, где остальные?»

Осторожно сойдя с трапа, я прижался к стене. Полное освещение включалось из помещения бортпроводниц или из ходовой, а на присутствие человека срабатывало только аварийное, которое позволяло не заблудиться впотьмах. Чужое присутствие я скорее почувствовал, чем увидел. А увидел сначала два светящихся желтых глаза. Меня посетила дурацкая мысль: бандиты состыковались с «Луной» и зачем-то подбросили какую-то зверюгу. Я вскинул ствол.

В ответ на воинственный жест глаза презрительно фыркнули. При скудном свете проявилась фигура в легком скафандре с откинутым на спину шлемом. И только разглядев голову, я догадался: озиец!

Это и впрямь был озиец, человекоподобное существо с плешивой головой на изящной шее. Округлые уши на макушке стояли торчком. Я не разбирался в озийской мимике, но тот, похоже, улыбался, причем с нескрываемым превосходством.

Ни разу в жизни я не видел озийцев «вживую». Контакт с ними наладить не удавалось, озийцы запрещали людям опускать на свои планеты шлюпки и челноки. За разбой соотечественников-пиратов власти Озийих отвечать отказывались.

Так что, столкнувшись с представителем загадочной расы нос к носу, я остолбенел. И испугался пуще прежнего: озийцы-пираты отличались невероятной жестокостью. Астронавты между собой поговаривали, будто те и человечинкой не брезгуют…

Я прощупал взглядом скафандр чужака, но оружия не заметил. А кто их знает, какое они носят оружие?

– Где остальные? – хрипло спросил я и удивился звучанию собственного голоса, от которого успел отвыкнуть.

– А ты-и-и – дикий! – выдал вдруг озиец и рассмеялся.

Я был поражен. Во-первых, я не предполагал, что представитель иной расы умеет смеяться, а во-вторых, голос оказался похожим на женский и оттого неприятно резанул слух.

– Где остальные, я спрашиваю?! – рявкнул я.

– Больше никого.

Озиец говорил по-русски, неумело растягивая слова, но вполне разборчиво.

– Что ты здесь делаешь?

– А ты-и-и? Здесь не летают даже… ваши мухи.

– Что? Какие мухи?

Что за чепуху он мелет? Отвлекает?

– Что ты здесь делаешь? – повторило существо.

– Я – владелец этого транспорта. Выметайся отсюда, пока заряд не слопал!

Озиец приблизился почти вплотную и произнес:

– Дай води. Я хочу пить.

Я колебался, стрелять или нет, мысли мои метались.

– Пушку убери, – посоветовал озиец и вдруг добавил совсем по-русски:

– А, пошел ты-и…

Он прошествовал мимо меня к лифту и повернулся спиной к энергомету. И я опустил ствол…

Чертыхнулся я только тогда, когда цепкие пальцы озийца стиснули мое горло, а его колено вдавилось мне в живот. Я оказался прижатым к стене. Парализатор брякнулся под ноги. Чертыхнулся я только мысленно, н-да… Потому как не мог произнести ни одного членораздельного звука.

– Я слишал, что люди, точно русские, знаменитие гостем… гостепримством. Я хочу пить. Дай мне води.

Озиец разжал хватку. Я закашлялся, согнувшись и схватившись за горло. Отдышавшись, я повел озийца в свою каюту. Со злостью схватил первую попавшуюся кружку (попалась полулитровая), набодяжил воды аж с горкой и грубо сунул чужаку в лапу. Тот приник к воде и закатил глаза от удовольствия.

Вторую кружку он пил медленней. Я боролся с острым желанием дать сдачи, пока он пьет, но этот было бы… неблагородно.

Конец ознакомительного фрагмента.