Музыка Имматериума (СИ) - "Cyberdawn" Страница 2

Но от моих опасений дело не двигалось. Так что, в один прекрасный момент, после органного концерта, покидающих музыкальную комнату слушателей настиг мой голос.

— Валлиос, задержитесь, у меня к вам имеется разговор, — выдал я.

— По слову вашему, Терентий, — ответствовал магос, направляясь к моей персоне.

— Присаживайтесь, Валлиос, — с внутренним волнением начал я. — Итак, как вы и сами догадались, моя поддержка вам с организацией Мира-Кузни связана не только с вашими неоспоримыми достоинствами. Есть и иная причина.

— Внимательно слушаю вас, Терентий, — собрался магос, что отразилось в свете и ветре соответствующим образом.

— Информация, которой я с вами поделюсь, никогда и никому не должна стать доступной. Если это случится без моего дозволения… Магос, мы давно знакомы, но в этом случае вы не спрячетесь от меня даже в Море Душ. Я вырву вас оттуда, а боги хаоса покажутся вам неумелыми детьми, — честно сказал я.

— Достаточно было сказать, чтобы я промолчал, — обиженно, хоть и внешне безэмоционально ответил Редуктор.

— И тем не менее. Тайны, открываемые мной вам, это тайны как Империума, так и Инквизиции. И не сказать последнее я не мог, — уточнил я.

— Понимаю, Терентий, и, как вы любите говорить, принимаю, — кивнул он, явно “поубавив” в обиде.

— Прекрасно, Валлиос. Откройте канал сопряжения и приготовьтесь получать информационный пакет, — выдал я, а после сопряжения с каналом направил Редуктору компиляцию данных. — Ознакомьтесь, — озвучил я вслух, прикрывая глаза.

А сам, в свете и ветре, пристрастно следил за эмоциями магоса. И Редуктора и вправду неслабо штормило в эмоциях, прорывался писк технолингвы. Я даже боялся, что бедолага начнёт “парить и дымиться”, но обошлось. Наконец, с жуткой эмоциональной кашей внутри, магос уставил на меня окуляры.

— Терентий… Омниссия? — неверяще выдал он.

— Вы верите в двуединого бога, Валлиос, — ответствовал я, готовящийся к этой беседе. — Собственно, так и есть… Просто Бог-Машина — не ипостась. А соратник, продолжение воли Императора. В общем-то, ничего нового, кроме “иерархических моментов”, совершенно не принципиальных никому, кроме самих богов, в этом нет.

— Это… — аж на минуту отключился от реальности магос. — Приемлемо, в такой интерпретации. Эти данные точны, Терентий?

— Насколько вообще можно верить архивам, археологии. Да и ушастым, — поморщился я. — Но, если ксеносы и обманываются, то именно обманываются, а не дезинформируют нас.

— Понятно… — прогудел Валлиос. — Но почему не заметили?! Вы привели восемнадцать примеров с гробницами, обнаруженными во время Великого Крестового Похода. И каждый, каждый раз, Омниссия всеблагой, интерпретировали как гробницу НОВЫХ ксеносов! — гневно выдал явно “раскачанный” магос.

— А сколько таких примеров не сохранилось, — ответствовал я. — Вы бы знали, Валлиос, как же меня БЕСИТ то, сколько мы утеряли! — прорвалось из меня. — Из-за утерянных архивов, глупости, некомпетентности! Технологии, история… Да варп подери, простейшие бюрократические отчёты, часть которых я вам отправил — это крохи. От бездарно утерянного! И эти крохи — всё, что есть. У Инквизиции Империума Человечества!!! — проревел я, отметив как магос отворачивает рецепторы от явно чрезмерно ярко светящегося меня. — Простите, магос, вышел из себя, — повинился я.

Всё же отслеживание эмоций в свете и ветре имеет “обратный отклик”. Вот я расслабился оттого, что Редуктор мне не враг. Окунулся в его эмоции столь глубоко, что сам вышел из себя.

— Понимаю вас, Терентий, — осторожно ответил Редуктор.

Моя вспышка, что довольно иронично, подействовала на него успокаивающе. Точнее, он собрался и перестал рефлексировать. А я, помимо собственного самоконтроля, получил заряд спокойствия. Этакий “резонанс собранности”, хмыкнул я.

— То есть, мы имеем некоего “Железного Врага”, который на равных сражался с Древними, — собрано констатировал магос. — И массу пророчеств эльдар, разных Миров-Кораблей, на тему его “возрождения”. Сколько их может быть, возможно, эльдар уничтожили…

— Нихера эти подстилки древних не уничтожили, — ехидно ответил я. — У них победа тысячи остроухих, того времени, над сотней орков, союзников их, на минуточку — “великая победа”. И я не шучу, судя по описанию коллег, две трети их “Великой Чёрной Библиотеки” забито самовосхвалением, как они с численным, технологическим и прочим превосходством указали “недоразвитым их место”. И ничего, Валлиос, ни слова о боях с некронами. Это раса, в стазисе. В этих чёртовых гробницах, по всей Галактике. Они просто уснули. И судя по всему — проснутся относительно скоро. И, прямо вам скажу, хорошего я от них не жду.

— Это страшно, Терентий, — признал Редуктор. — И ваши аргументы… Можно спорить. Но смысла нет — сама вероятность такого исхода ужасает. И… кто ещё работает? Возможно, имеет смысл меняться информацией?

— Никто, кроме вас с нами, Валлиос, — ошарашил я натурально гудящего Редуктора. — Информация вам представленная — не секрет. Открытая, в рамках Ордена Инквизиции, любому. И вот никто из этих “любых”, — не без яда выдал я, — не соотнес эти факты. А бегать и кричать о “великой опасности” я, без материальных доказательств, честно вам скажу, опасаюсь.

— Память? — прозорливо спросил магос.

— В основном — да. Есть также ряд иных причин. В общем, наша с вами задача: найти гробницу, максимально аккуратно изучить. Получить технологии, потому как они точно совместимы с марсианскими. И там, и там к’таны. И собрать максимум информации о способах окончательного упокоения населения гробниц, — выдал я. — А с неопровержимыми доказательствами я спокойно смогу собрать конклав не то, что Сегментума, а всего Империума.

— И всё же… — начал было Редуктор, взглянул на меня и оборвал себя. — Вам виднее, Инквизитор. Скажите, Терентий, как вы видите себе процесс поиска и познания?

— Хм, вы строите Мир-Кузню, наш Шек Глыба привозит скватов — сами знаете, как они работают с почвой и камнем, — на что магос покивал. — И начинаем изыскательские работы в секторе. Не находим там — будем думать.

— И вы всё время будете пребывать в секторе? — полюбопытствовал Валлиос.

— Я предполагал, что да, — задумчиво ответил я. — Хотя, Валлиос, а сколько у вас займёт времени обустройство Мира-Кузни?

— Это так трогательно, что вы поинтересовались, Инквизитор, — выдал этот киборг, эманируя в свете и ветре ядовым сарказмом. — Не менее трёх лет, для наладки минимально возможных мощностей. При условии достаточного притока людей, если не возникнет сложностей. Я бы сказал, что все пять лет, если не ударяться в необоснованный оптимизм, — веско заключил он.

— Да, пять лет — это многовато, — признал я. — Впрочем, надо — значит надо. Начинать поиски, не имея достаточной материально-технической базы, я нахожу бессмысленным, — выдал я под кивки Редуктора. — Значит, на пять лет я покину сектор, — заключил я. — Всё же, торчать несколько лет и вправду бессмысленно.

— Я постараюсь поранее, — выдал магос.

— Ну, астропаты вполне доступны. Главное, общий вектор вы поняли, магос, — заключил я.

— Понял, Терентий: акцент не столько на производстве, оно вторично. А на исследовательских и испытательских мощностях.

— Именно так. А я проверю общее состояние дел и отправлюсь в Крепость. Благо, мне и так, и так рекомендовали спрятаться, — с некоторой ироничной горечью заключил я.

— Спрятаться? Вам? — изумился Редуктор, вызвав у меня вспышку подсердечной злобы, с соответствующей иллюминацией.

— Удивляетесь, магос? — хмыкнул я. — А уж как удивлён я. Впрочем, к вам это не имеет прямого отношения.

В итоге через несколько дней я окончательно уверился, что Редуктор “понял и принял” мои цели, так что в Геллеферианском Секторе останется именно соратник. Который, даже если я утрачу тело, если не жизнь, продолжит запланированное мной. А Человечество получит шанс если не выжить, то обойтись гораздо меньшей кровью.

Впрочем, понятно, что занятий у меня хватало и кроме тренировок и музицирования. И главное, что я выяснил, так это то, что псионика есть, как ни каламбуристо это звучит, свойство сознания. Правда, возникал вопрос моей невнятной “вселенческой” природы. Но, лично для меня, пребывание сознанием в вычислителе не лишало меня не только власти над светом и ветром, но и оперирования материи псионикой. Что было чертовски вкусно. А, в перспективе, давало инструмент колдунства в материуме, эффективного не только против псиоников и тварей хаоса.