Повышение по службе - Александр Николаевич Громов Страница 2

Врать не стану: геологу на Реплике тоже интересно, пусть даже интерес этот чисто академический. Никогда тут не возникнут поселения вокруг шахт и рудных карьеров, потому что колонизировать эту планету никто не станет. Здесь пока не найдены уникальные месторождения, ради которых можно было бы решить, что игра стоит свеч. Богатые ценным сырьем планеты есть и поближе. Да, найти кислородный мир – редкая удача, но много ли с него толку, если это обреченный мир? Он нам не нужен. Человечеству хочется продолжить себя в вечность, а не на какие-то жалкие миллионы лет. От скромности мы не умрем.

Здоровенное – с ворону – насекомое басовито прожужжало над самым ухом; с древесного ствола на него прыгнул, растопырив мохнатые лапы, полосатый паук. Промахнулся. Насекомое умчалось. Что-то внятно хлюпнуло внизу, под слоем мертвой древесины – примитивная жизнь кишела и там. По осклизлому бурелому я выбрался на то, что условно назвал поляной (древесные стволы торчали здесь пореже), еще раз сопоставил скорость моего движения с расстоянием до края леса, вздохнул и пустил сигнальную ракету.

Единственную.

В индивидуальном аварийном комплекте только одна и есть. Знаю-знаю: в одиночку вообще не положено удаляться от лагеря за пределы прямой видимости. Но если твой друг внезапно заболел, а ему позарез нужно расставить по этому гнилому лесоболоту ловушки на мелкую фауну, то как не нарушить инструкцию? Все нарушают. Вот только аккумуляторы взрываются не у всех…

Ракета пошла как надо: сначала с жутким свистом взвилась на тысячу метров, оставляя за собой коричневый, фосфоресцирующий в темноте – жаль, сейчас не ночь – след, и в верхней точке грохнула так, что я не зря заранее зажал уши. Наверное, в радиусе трех километров все пауки попрыгали с деревьев от испуга. Там и сям зашевелился валежник – очевидно, грохот не сильно понравился затаившимся в мокрых берлогах местным земноводным гадам – вчерашним рыбам, завтрашним саламандрам. Вообще-то почти все эти твари из породы «ни рыба ни мясо» считаются неопасными, мелковаты они, чтобы одолеть человека, но кто может знать, чем кончится дело, если эта безмозглая дрянь по-бульдожьи цапнет тебя за лодыжку? Не заражением ли крови?

Словом, ракета пошла – и ушла, и жахнула, и оставила за собой след, уже понемногу поплывший вглубь материка под несильным бризом с моря… По идее мне осталось только ждать, когда кто-нибудь прилетит и заберет меня из этого земноводного «рая». Ага, как же!..

Совсем не факт, что мои друзья-коллеги увидят и услышат мою ракету, – это я знал прекрасно. Половина людей в разгоне, каждый добывает свое, а вторая половина описывает и систематизирует находки, то и дело ломая головы над какой-нибудь очередной загадкой натуры – чаще всего без особого успеха. Они ругают этот мир за то, что слишком уж он похож на верхнедевонскую Землю, а все равно находят что-нибудь необъяснимое… А кто-то непременно занят бытовыми надобностями экспедиции, ему тоже нет интереса смотреть в небо и держать уши открытыми… Короче говоря, я понимал, что, пуская ракету, несколько увеличиваю свои шансы, но не более того. Шансы – это еще далеко не определенность, а я всегда считал себя реалистом, от беспочвенных фантазеров меня мутит.

Средних размеров – в руку длиной – многоножка, вся в мелькании лапок-жгутиков, шустро вытекла из валежника и замерла передо мной, подняв переднюю часть туловища, как кобра. Жвалы ее мне не понравились. Я от души пнул тварь ногой, заставив ее совершить небольшой полет. Шмякнувшись о древесный ствол, многоножка предпочла унести ноги. Это правильно. Даже без оружия я все-таки ощущал здесь себя царем природы. Особенно в отлив. Нет, во время прилива я никакой не царь, меня запросто свергнет с престола и сожрет любой крупный хищник из тех, что заходят сюда с моря подкормиться мелочовкой… но я не собирался ждать прилива. Успею уйти от него, не успею – идти все равно надо. Планида моя такая. Если в лагере видели ракету, меня отыщут. А если не видели, то сидеть на месте и вовсе глупо.

Жаль только, что мой радиомаячок остался в «бабочке». И зачем я, идиот, выложил его из кармана? Мешал он мне? Не говоря уже о рации, оставшейся там же. Или я не знал, что инструкции по поведению на иных планетах напоминают военные уставы именно тем, что оба вида этой литературы, фигурально выражаясь, написаны кровью?

Знал ведь…

Предаваться самоуничижению, оставаясь в зоне опасности, – занятие довольно бессмысленное, и я честил себя на все корки лишь потому, что моему продвижению это в общем не мешало, а поддерживать здоровую злость, наоборот, помогало. Мешала не ругань – мешал ландшафт. Перед каждым шагом я тщательно выбирал, куда поставить ногу, затем ступал, переносил на нее тяжесть, и мокрый насквозь валежник не хрустел, а пищал под моим весом. Под ним булькало и пузырилось. Я пробирался вдоль упавших мертвых стволов, покрытых такой скользкой слизью, что пройти по ним не рискнул бы и самый отчаянный эквилибрист, я обходил ямы и завалы и в целом приближался к берегу леса-водоема. Правда, очень уж медленно приближался…

Помощь не шла. Обыкновенный разгильдяй почему-то воображает, что окружающие его люди уж никак не разгильдяи, а потому его непременно выручат вопреки всякой логике… Прошел час, и я окончательно уверился: помощь не придет, никто не заметил сигнальную ракету, и рассчитывать мне придется только на себя. Из этого умозаключения я сделал вывод: знаешь, Стас, ты, конечно, разгильдяй, но разгильдяй необыкновенный. Премиум-класса.

Мысль не грела.

Пот щипал глаза не хуже мыла. Очень хотелось пить. Дважды я зачерпывал горстью тухлую соленую воду и обтирал ею лицо. В третий раз едва успел отдернуть руку – из бочажка к ней метнулась голая пятнистая зверюга с алчно разинутой пастью, усаженной ненормальным количеством мелких зубов. Одна из тех тварей, которые «ни рыба ни мясо», сдуру вздумала обогатить мною свой рацион. Я шуганул ее, с неудовольствием подумав, что было бы, повисни она у меня на руке, как бульдог. Пришлось бы колотить земноводной тварью о ближайшее дерево, деликатно намекая, что человек ей не по зубам, так что пора бы тритону-переростку включить мозг – уж какой есть – и разжать челюсти… Вот уж всю жизнь мечтал вправлять мозги тритонам!

Шаг… Еще шаг…

Сказать по правде, я изрядно устал, только не хотел себе в этом признаться. Ошибки в общем направлении движения быть не могло, но сколько