Питер Гамильтон - Обнажённый Бог: Феномен Страница 20

Пробежав через рощицу деревьев-аборигенов, дорога нырнула в неглубокую, чуть поросшую лесом долину. Среди густой травы по дну ее журчал ручей. Проехав четыре километра, они увидели, что долина, расширившись, превратилась в круглый овраг. Правильная форма его вызвала у Стефани предположение, что это древний кратер. Паутина серебристых ручьев проложила себе путь по склонам оврага и образовала озеро в его центре. Наверху, над оврагом, стоял фермерский дом. От бурлящей воды его отделяла аккуратно подстриженная лужайка. Северные склоны оврага кто-то превратил в спускавшиеся уступами террасы, своего рода солнечную ловушку. Здесь росли десятки фруктовых деревьев и овощи, встретить которые можно было только на Земле: цитрусовые и авокадо, салат и ревень. Местная же растительность вся была убрана. Даже южные склоны покрыты были земной травой, где мирно паслись козы и овцы.

Высыпав из «Кармического крестоносца», они смеялись, словно очарованные дети.

— Здесь никого нет, — сказала Рена. — Чувствуете? Повсюду пусто.

— О Боже, — нервно воскликнула Тина. Она спустилась с нижней ступеньки автобуса, и каблуки ее красных туфель провалились в дорожный гравий. — В самом деле, никого? Да это просто райское место. И мы его заслужили за все наши добрые дела. Я просто не перенесу, если кто-нибудь заявит, что он пришел сюда первый. Это будет несправедливо.

— Транспорта здесь, во всяком случае, нет, — проворчал Макфи. — Вероятно, владельцы получили предупреждение Королевства и скрылись, пока в эти края не нагрянули люди Эклунд.

— Им повезло, — сказала Рена.

— Нам повезло больше, — возразил Мойо. — Здесь просто великолепно.

— По-моему, ирригационная система накрылась, — сказал Макфи. Прикрыв глаза от солнечного света, он прищурился на террасу. — Видите? Там должны быть каналы, чтобы каждый ручей тек на свой уровень, а вода льется водопадом. Растения погибнут.

— Нет, не погибнут, — возразил Франклин Квигли. — И система в порядке. Просто отключено электричество, и некому поправить. Вот и все. Мы за день все настроим. Если тут останемся.

Все повернулись и посмотрели на Стефани. Ей было скорее смешно, чем лестно.

— Не возражаю, — она улыбнулась им. — Лучше места нам не найти.

Вторую половину дня осматривали дом и террасы. При доме был огород с интенсивной обработкой земли. Зерновые здесь не выращивали. Видно было, что дом покинули в спешном порядке. Выдвинутые ящики, одежда, разбросанная по блестящему полу, кран с открытой водой. Два старых, наполовину упакованных чемодана в одной из спален. Однако в кладовой осталось полно продуктов: мука, джемы, засахаренные фрукты, яйца, головки сыра. Большой морозильник набит рыбой и мясом. Тот, кто в этом доме жил, явно не жаловал полуфабрикаты и консервы.

Тина заглянула в кухню, где на полках стояли блестящие медные горшки и кастрюли, и неодобрительно фыркнула.

— Они зашли слишком далеко в своем пристрастии к древности.

— Это соответствует нашему теперешнему положению, — возразила Стефани. — Общество потребления не сможет сейчас выжить.

— Не думай, что я откажусь от шелковых чулок, дорогая.

Мойо, Рена и Макфи вскарабкались к маленькому зданию, которое, как они и предполагали, оказалось водонапорной станцией для ирригационной системы. Стефани и остальные принялись приводить в порядок дом. Через два дня ирригационная система заработала. Не слишком совершенно — их присутствие отрицательно воздействовало на некоторые процессоры, но на водонапорной станции имелось и ручное управление. Даже облачность нехотя уступила их натиску. Чистый солнечный свет, какой освещал города и большие группы одержимых, им получить не удалось, зато растения благодарно впитывали фотонный дождь.

Прошла неделя. Выйдя из дома прохладным ранним утром, Стефани имела право быть всем довольной. Однако действительность лишала ее этого права. Она отворила выходившие на лужайку французские окна и босиком ступила на росистую траву.

В небе, как всегда, носились красные облака, тяжело ударяя по издававшему протестующие стоны воздуху, однако на этот раз враждебный туман вступал в более тонкий резонанс. Слух не мог ничего уловить, но на мозг давило что-то, словно кошмарный сон.

Она спустилась на берег озера и, медленно поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, осматривала небо, отыскивая в нем ключ к загадке. Чувство тревоги нарастало у нее с каждым днем, и природу ее она не могла распознать. Это «нечто» ускользало от нее за горизонт, словно затаившая злобу луна.

— Похоже, и ты чувствуешь звучание космического блюза? — печально спросил Кохрейн.

Стефани вздрогнула: она не слышала его приближения. Колокольчики на старинном наряде хиппи не звякали, а поступь его по траве была легка. Изо рта торчала огромная сигарета. Пахло она по-другому, не так сладко, как всегда.

Он заметил ее изумление, и борода, раздвинувшись, не скрыла самодовольной улыбки. Пальцы, унизанные кольцами, вынули изо рта коричневую сигарету и держали ее вертикально.

— Угадай, что я нашел на одной забытой террасе? Этот налогоплательщик, мистер Джон Эпплсид, дом которого мы заняли, оказался не таким уж добропорядочным. Знаешь, что это такое? Настоящий никотин. Совершенно нелегальный в этих местах. Классная вещь. Несколько столетий я так не затягивался.

Стефани снисходительно улыбнулась, а он опять вставил сигарету в рот. Ну как еще можно относиться к Кохрейну? Только снисходительно. В этот момент из дома вышел Мойо. Она сразу почувствовала, что и его одолевают тревожные мысли.

— Ты тоже знаешь, что они здесь? — спросила она печально. — Вот, значит, что имела в виду Эклунд, когда она говорила, что княгиня Салдана готовится.

— И лейтенант Анвер, — пробормотал Мойо.

— Земля чувствует приближение войны, знает, что будет кровопролитие. Как это все… апокалиптично. Я-то надеялась, что Эклунд заблуждается, что она просто хочет держать армию в боевой готовности и поэтому пугает ее коварным врагом.

— Она была права, — вступил в разговор Кохрейн. — Кавалерия наготове. Скоро они по нам ударят.

— Но почему по нам? — недоумевала Стефани. — Почему по этой планете? Мы же сказали, что не тронем их. Мы обещали — и держим слово.

Мойо обнял ее.

— Одно лишь наше присутствие является для них угрозой.

— Но это же глупо. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Я хочу, чтобы все смирились с тем, что произошло. Вот и все. У нас сейчас есть эта прекрасная ферма, и мы работаем здесь, не делая никому вреда. Здесь хорошо. Мы обеспечиваем себя, и у нас остается время на то, чтобы подумать. Никакой угрозы мы для Конфедерации не представляем. Если бы нам было позволено остаться здесь, быть может, мы смогли бы помочь всем выбраться из затруднительного положения.

— И я хочу, чтобы нас оставили в покое, — сказал грустно Мойо. — Хочу, чтобы они выслушали нас. Только они не станут нас слушать. Здравый смысл и размышления не имеют значения. У них политическая цель — выкурить нас из Мортонриджа. Как только семейство Салдана и другие лидеры Конфедерации сделали это заявление, как им не стало хода назад. Мы оказались на пути несокрушимой пресловутой силы.

— Может, мне вернуться и вступить с ними в переговоры? Они меня знают. И, быть может, выслушают.

Слова ее вызвали у Мойо тревогу, и он крепче ее обнял.

— Нет. Я не хочу, чтобы ты решилась на такой сумасшедший поступок. Да они и не станут тебя слушать. Только не они. Сначала они будут тебе вежливо улыбаться, а потом засунут в ноль-тау. Я этого не вынесу. Ведь я только-только нашел тебя.

Она положила голову ему на плечо, благодарная за преданность. Он значил для нее очень много, с самого первого дня. И был не только возлюбленным, но и постоянным источником силы.

— Ты не можешь идти, — сказал Кохрейн. — Только не ты. Эти ребята без тебя тут же разбегутся. Ты нам нужна, старушка. Ведь ты для нас что мать родная.

— Но нам здесь долго не продержаться. Княгиня пошлет солдат, и они нас найдут.

— Лучше иметь впереди немного времени, чем совсем ничего. И кто знает, может, прежде чем солдатский ботинок вышибет нашу дверь, карма заготовила нам что-то другое.

— Что-то раньше я у тебя оптимизма не замечала, — поддразнила его Стефани.

— Плохо смотрела, детка. Я ведь не совсем живой. Поэтому и со зрением у тебя проблемы, сечешь? Тебе, старушка, необходима сейчас вера.

— Вот именно, — подытожил Мойо.

— Ладно, ваша взяла, — согласилась Стефани. — С моей стороны жертвоприношения не будет. Остаюсь здесь.

— Да может, они сюда и не придут вовсе, — сказал Мойо. — Может, Эклунд их победит.

— Ни малейшего шанса, — сказала Стефани. — Она сильна и вместе с тем слаба. Правда, не настолько сильна, чтобы одолеть их. Постой и прислушайся, ощути, сколько их там собралось. Эклунд, конечно же, доставит им много неприятностей, но остановить их не сможет.