Вернор Виндж - Дети неба Страница 22

Эти ребята даже названий не знали дотехнологических методов построения консенсуса. Пропуск этой стадии был одним из выбранных Равной упрощений. Она надеялась, что доверие, взаимная преданность и общие цели будут достаточны, пока эти ребята не станут более технологичными… и более людьми.

— Что нами командуют — это тоже часть вопроса, — согласился Овин, — но для некоторых более важный вопрос — медицинская ситуация. — Он посмотрел на Равну в упор: — Идут годы, ты правишь, и ты все еще выглядишь молодой, такой вот, как Джоанна сейчас.

— Овин, мне всего тридцать пять лет! — Речь шла о человеческом стандартном тридцатимегасекундном годе, который был принят и на Страуме. — Неудивительно, что я молодо выгляжу. У себя на Сьяндре Кей я была бы еще среди самых младших специалистов.

— Да, и через тысячи лет ты будешь выглядеть так же молодо. А мы все — даже старшие — уже будем сотни лет как мертвы. На некоторых из нас уже виден процесс распада — ну, волосы теряют, как будто после радиационного поражения, жиреют. Самые молодые едва прошли начальные процедуры продления жизни. А наши дети будут вымирать как мухи, на десятки лет раньше нас.

Равна подумала о седеющих волосах Венды Ларсндот.

Но это не значит, что я не права!

— Послушай, Овин. В конце концов мы усилим и ускорим медицинские исследования. Но нет смысла ставить их в начало. Я тебе могу показать схемы развития, которые генерирует «Внеполосный». На пути эффективной медицины — миллионы ловушек. Какой метод лечения окажется удачным — и для кого, — мы никак не можем знать заранее. А крах медицинской программы задержит нас как трясина. У нас не менее двадцати Рабочих гибернационных камер, и я не сомневаюсь, что расходные материалы мы для них создадим. Если нужно будет, заморозим любого, кому будет грозить смерть от старости, умирать не придется никому.

Овин Верринг поднял руку.

— Я понимаю, госпожа Равна. Думаю, что все мы понимаем — в том числе Шелковинт, Гибкарь и Кошк, которые нас молча слушают. — На верхних этажах таверны послышалось смущенное шевеление. А бармен сказал с другого конца зала:

— Это чисто ваше дело, двуногие.

— Потому что вы, стаи, на самом-то деле и не умираете! — не удержалась Хейда.

Овин слегка улыбнулся, но жестом попросил Хейду помолчать.

— Но тем не менее видна привлекательность «Группы изучения катастрофы». Она отрицает, что наши родители напутали. Отрицает, что есть необходимость в жертвах. Мы, беженцы, не можем на самом деле знать, что случилось или же кто виноват в том, что мы попали Сюда. Экстремисты — и я не думаю, что кто-нибудь из нас говорил с ними, зная, кто это; о них всегда информация из третьих рук, — экстремисты говорят: мы не можем сомневаться, что наши родители играли на стороне добра. Значит, Погибель вовсе не монстр, и все приготовления и жертвы играют на руку… ну, чему-то, что на стороне зла.

Джоанна резко встряхнула головой:

— Да? Овин, это же не логика, это мусор!

— Может быть, именно потому мы никого не можем найти, кто сказал бы это от своего имени, Джо.

Равна слушала этот разговор.

Что я могу на это сказать такого, чего еще не говорила?

Но и промолчать она тоже не могла.

— Когда эти отрицатели говорят: «мы не можем знать», — они врут. Я знаю. Я была на Ретрансляторе, работала на Ври-ними. Погибель творила зло почти полгода до старта «Внеполосного». Она расползлась от вашей Верхней Лаборатории — вероятно, в течение нескольких часов после вашего бегства. Она захватила Верхний Край. Разрушила Ретранслятор. Она гналась сюда за Фамом, мной и наездниками, и кильватерная волна этой погони уничтожила Сьяндру Кей и большинство живущих в Крае людей. — Но это она им уже рассказывала и повторяла, повторяла, повторяла. — Защита от Погибели началась, лишь когда мы прибыли сюда. Да, то, что сделали Фам и Контрмера, было ужасно — в большей степени, чем мы можем измерить. Контрмера оставила нас на мели. Но она остановила Погибель и оставила нам шанс. Вот это те факты, которые отвергаются. И нельзя сказать, что они за пределами познаваемого. Я там была.

И все сидящие вокруг стола ныне выросшие Дети уважительно склонили головы.

Глава 06

У Равны было достаточно времени обдумывать этот страшный сюрприз, полученный в «Знаке богомола». Точнее, она просто ни о чем другом думать не могла. Все, что она говорила и делала раньше, выглядело совсем по-иному, если смотреть глазами отрицателей.

Вначале все Дети жили в Новом замке на Холме Звездолета, всего в ста метрах от академии. Младшие все еще там жили со старшими братьями и сестрами или стаями Лучших Друзей. Почти все остальные — выросшие и создающие семьи — жили на Скрытом Острове или в особняках, выстроившихся улицей к югу от Нового замка.

Но Равна продолжала жить на звездолете «Внеполосный-II» — тридцать тысяч тонн нелетающего мусора, но с технологией со звезд.

Наверное, она казалась сумасшедшей или не от мира сего, раз скрывалась на борту непревзойденной в этом мире мощи.

Но я обязана здесь быть!

Потому что «Внеполосный» — это маленькая библиотека, а Равна — профессиональный библиотекарь. Миниатюрный архив на борту содержал технологические приемы мириадов рас Медленной Зоны. Человечеству Земли понадобилось четыре тысячи лет, чтобы от выплавки металлов пройти путь к звездным путешествиям, и это было более или менее случайное блуждание. В войнах и следующих за ними катастрофах люди вели себя как большинство рас. Они много раз отбрасывали себя в средневековье, иногда даже в неолит, а на некоторых мирах доходили до вымирания. Но зато — по крайней мере там, где человечество вообще выживало, — обратный путь к технологии случайным блужданием не был. Как только археологи раскапывали библиотеки, ренессанс становился делом нескольких столетий. Имея в распоряжении «Внеполосный», Равна может уменьшить это время меньше чем до ста лет. Даже до тридцати, если не будет невезения!

Но сегодня в «Знаке богомола» стало ясно, что ее преследовало невезение. Как же вышло, что я этого в упор не видела? — спрашивала себя Равна снова и снова. У детей всегда были вопросы. Много раз за эти годы она и Стальные Когти им рассказывали о Битве на Холме Звездолета и о том, что ей предшествовало. Они все ходили на Луга Резни, видели землю, где Булат перебил половину Детей. Но о другой стороне этой битвы, о том, как Фам остановил флот Погибели, и о заплаченной за это цене они знали только со слов Равны. Об этом у Детей всегда было много вопросов, и еще о том, что случилось с их родителями в начале катастрофы. Дети прибыли из мира, где у них были родители и друзья, и проснулись в окружении Стальных Когтей и единственного взрослого человека. О том, почему так вышло, они знали только от нее. Глупая Равна, ты думала, что этого будет достаточно?

Сейчас у них было уже что-то большее, нежели сомнения. Нечто, названное ими «Группой изучения катастрофы».

Через несколько часов после беседы в «Богомоле» между Равной, Джоанной и Джефри (и Амди, разумеется) произошел еще один разговор. Они были первыми Детьми, которых Равна встретила Здесь. Десять лет назад им пришлось вместе пережить несколько страшных часов. С тех самых пор отношения у Равны с ними были особыми — даже когда Джефри стал подростком и вообще всякое соображение потерял.

Сейчас Джоанна бушевала по поводу «Группы изучения катастрофы» — но еще больше она злилась на Джефри, потому что он не рассказал ей о самой большой лжи этой группы.

Джефри огрызнулся в ответ:

— Ты хочешь устроить охоту на ведьм, Джо? Выжечь каленым железом всех, кто верит во что-нибудь из заявлений ГИК? Так это окажется почти каждый. — Он замолчал, покосился нерешительно в сторону Равны. — Я не про худшее из всего, Равна. Мы знаем, что вы с Фамом — не на стороне зла.

Равна кивнула, стараясь выглядеть спокойно.

— Я знаю. Я понимаю, насколько естественны некоторые из этих сомнений. — Ага, понимает. Задним умом. — Жаль только, что я не знала этого раньше.

Джоанна наклонила голову.

— Я сожалею, что раньше тебе не сказала. ГИК говорит совершенно омерзительные вещи, но мы с Невилом думали, что это так глупо, что само по себе сдохнет. А сейчас это как-то куда больше организовано. — Она глянула на Джефри. Разговор происходил на мостике «Внеполосного» — подходящее место для очень небольшого и очень тайного совещания. Амди не было видно — он прятался вокруг под мебелью. — Вы с Амди наверняка знали, что ГИК оказалась куда хуже, чем мы думали.

Джефри хотел было огрызнуться, но передумал и неохотно кивнул. На самом деле, вдруг поняла Равна, ему было стыдно. Джефри был упрям не меньше сестры и сейчас злился в бесцельной досаде. Их родителей можно было бы в прискорбном хаосе Верхней Лаборатории даже назвать героями. Они чудо совершили, чтобы доставить сюда детей.