Макс Крайм - Пилот Империи Страница 23

Я отключил громкую связь, и подсоединил наушник с микрофоном.

– Это первый. Идём заданным курсом без отклонений.

– Макс, фигли так официально?! Давно сменился?

– Только что. Артём Станиславович…

– Слушай, сколько можно? – раздражённо прервал он меня и добавил, – Договаривались же, официозом будем светить только в присутствии посторонних. Что я говорил в первый день полёта?

Пришлось сказать, так как бригадир явно ждал ответа.

– Внутри команды посторонних нет и быть не может. А только…

– Да знаю, что среди военных так не принято – сам служил. Если помнишь, даже чуть-чуть рассказывал. Но ты…

Он помолчал немного, и выпалил:

– Уже забодал!

Я не ответил. После сна мне вообще несколько сложновато включаться, поэтому предоставил бригадиру возможность спокойно объясниться.

– Устал я, понимаешь, – сказал он тяжело вздохнув, – Когда меня молодые парни, а хуже того девушки называют по имени отчеству. Сразу чувствую себя глубоким стариком. Вот тебе сколько?

– Двадцать четыре.

– Вот видишь! А мне всего пятьдесят два! Не так уж и много…

Ну, в принципе да. Не настолько он и старше. Это в каком ни будь двадцатом веке подобная разница в возрасте ещё считалась существенной, но после того, как люди перешагнули жизненный рубеж в двести пятьдесят лет старые понятия изменились на всегда. Мужчины и женщины в сто тридцать лет, как правило, стали выглядеть как в двадцать пять-тридцать лет. Тут уж всё зависело от индивидуальной физиологии. Старение постепенно возобновлялось после двух сотен. Что поделать, даже современная медицина с их многочисленными техническими примочками, не обеспечивала людям бессмертия. Иногда конечно встречались уникумы, отметившие свой трехсотый день рождения – новости о таких бодрых старичках порой облетали сотни планет, но они вели совсем уж здоровый и спортивно активный образ жизни…

– Эй, что молчишь то?

– А?.. Простите, задумался о своем.

– Академию вспоминаешь?

Естественно я им рассказал свою историю. В таком тесном коллективе из четырнадцати человек, вообще сложно, что-то утаить. В моём случае так почти совсем невозможно. Рассказал с подробностями до поступления, немного про само обучение, и практически ничего про задержание, допросы и суд. Полностью с подробностями всю историю до Птаха знали лишь Сергей и Артём. Выслушав меня, они не стали ни чего комментировать, лезть со своим сочувствием или, наоборот – с порицанием – просто приняли информацию к сведению. Скорее всего, у каждого из них сложилась своя версия, коими они и поделились в тихую друг с другом. Остальным же была выдана вполне удобоваримая версия с моим исключением с военных курсов по причине банальной неуспеваемости. По крайней мере, ни каких других слухов среди остальной части команды не ходило.

– Нет, не совсем. – Почти не соврал я.

– О чем же тогда?

– Артём Станисла, … эм! Тёма, вы как-то начали рассказывать про вашу с Сергеем службу, но так и не закончили.

– Ладно, по-первости и такое обращение сойдёт, – проворчал он в микрофон. – Но тренируйся почаще что ли…

– Так до-расскажите?

– Черт, с тобой, расскажу! Тем более мне и самому приятно лишний раз вспомнить позор нашего капитана. Погоди только, бодрящего налью…

Так у нас называлась смесь специальных тонизирующих и питательных добавок, растворённых в густом и горячем сиропе, имеющим терпкий бодрящий аромат кофеина. На кораблях его употребляли все для хорошего самочувствия и поддержания нормальной работы организма в агрессивных условиях космоса.

Спустя немного времени голос бригадира снова раздался по внешней связи.

– Так, на чём это я тогда остановился?

– Вы как раз вывели отряд из джунглей к вспомогательной базе.

– Ага! Ну да, ну да, – он отхлебнул горячий напиток, и продолжил свою повесть, – В общем, выйдя из этого тропического леса, мы растеряли половину технических новинок, щедро отписанных нашим ведомством. Ладно бы в бою там, или при извержении вулкана, но блин на вполне обычном пешем маршруте. Серёга – тогда ещё не Грек, был в ярости: на лабораторию, на командование, на провальные испытания, на команду эвакуации, но сильнее всего на говёное оборудование, и соответственно снова на командование. Благодаря его бараньей упёртости, мы, окончательно загнав личный состав, на целых двое суток раньше припёрлись на вспомогательный аэродром. Ну, там естественно дали желторотикам отдышаться, кроме того и сами упахались, как черти. Решили повременить с выходом на связь, и дать всем нам возможность отдохнуть. Весь технический хлам покидали в одном из ангаров, людей разместили в другом – по приличнее, посадили пару дежурных в пункте связи. Благо коды к законсервированным помещениям были с собой изначально, перед высадкой на всякий случай затребовали с той самой военной базы, путь на которую наш бедовый отряд держал изначально. Только-только разместились, я уж глаза закрыл, сон сладкий видеть начал – как получил пинок под рёбра. Оказывается, прибежал заспанный дежурный да в тёмном помещении не разглядел и споткнулся о мою персону. Свет, видите ли, включить он постеснялся. Ну, встал я, взял его за химок, встряхнул пару раз для профилактики и велел докладывать раз уж припёрся. Новости парень принёс неожиданные, важные и крайне неутешительные. На связь вышло высокое командование!..

Тёма зашвыркал, прихлёбывая своё питательное пойло, и ненадолго отвлёкся. Я тем временем использовал предоставленную возможность, чтобы взглянуть на приборы. Всё шло своим чередом. Слабые помехи, появившиеся на сканере, были вызваны небольшой электромагнитной бурей, но она проходила далеко от намеченного курса, и я не стал заострять на этом внимания пилотов других кораблей. Оказалось, что бригадир тоже отследил мельтешение на экране, и видимо решил проверить лишний раз мою эрудированность.

– Помехи видишь?

– Да. Уже проверил, буря далеко и нас не заденет, – подтвердил я.

– Добро, добро! – похвалил он, – Хорошего пилота оторвал себе Костров.

– Может и так. Не боитесь захвалить?

– Ладно, довольно играть в скромника. С Ленкой познакомился уже?

– Так, самую малость. Пообщались по корабельному интеркому…

– Понравилась?

– Да как сказать, – немного растерялся я, – Голос выше всяких похвал, она ещё фотку прислала…

– И?.. – Станиславичу явно хотелось развить эту тему.

– Говорю же симпатичная! – Чуть раздражённо ответил я и сам спросил: – А почему спрашиваете?

Тут уже замялся он сам.

– Эм..м… Да как то… Интересно просто!

Конечно, интересно бригадиру…

Я вспомнил недавний разговор с Жераром. Сплетник ещё тот оказался, кстати. О не сложившемся романе между Темой и Ленкой среди экипажа ходят просто невероятные слухи! Потом об этом мне протрепался всё тот же Сеня. Кстати полное его имя Симеон Митрофанович Зайкирин. Моложе меня на три года, посредственный пилот, но очень талантливый механик, с электроникой так вообще на короткой ноге. Единственный его настоящий недостаток – это чрезвычайно длинный язык. За свои регулярные и нерегулярные злословия Сеня регулярно получает от бригадира Артёма. Не подумайте, что тумаки (до этого у них доходит редко), но выговоры и порицания вполне обыденная между ними вещь. Тёма вообще редко распускает руки, хотя как говорит та же Рита – определённо метко.

И вот. Парни, под большим разумеется секретом, поведали, что Артемий Станиславович давно и безнадёжно влюблён в Елену. Что-то в районе уже пяти лет. Но та не понимает его чувств или просто не хочет принимать ухаживания от несколько неотёсанного и добродушного на вид медведя бригадира. Однако достаточно пообщавшись с Тёмой, начинаешь понимать, что первое впечатление о нём сильно обманчиво. Хотя и не мне судить об их отношениях, было в них нечто явно завуалированное, нечто неприятное произошедшее однажды между этими двумя. По крайней мере, только так можно было объяснить тот факт, из-за которого бригадир серьёзно тормозил при любом упоминании о ней, но при всём сам никогда и ни за что не заговаривал с Леной первым.

– Так что там дальше про ваш отряд? – Прервал я затянувшееся молчание.

– Ах..м! Ну да… – отвлёкся он от каких-то своих мыслей, —..Растолкал Сержа, значит. И вдвоём мы протопали к терминалу связи. Высокое начальство, будь оно не ладно, требовало предоставить подробный отчёт, в связи с полным провалом миссии, и пообещало нагрянуть с проверкой через двенадцать часов. Естественно для нас это оказалось несколько неожиданно. Отчёт сделали бы и так, после возвращения в родные казармы. А в данных обстоятельствах дай бог отоспаться, да слинять с «гостеприимной» планетки, а тут проверка… Ну, сели мы и стали думать – не сразу конечно: три часа отдохнули, приняли лошадиную дозу транквилизаторов и только потом стали мозговать. Естественно Сергею стало сразу понятно, что генеральный штаб затеял это не просто так, а вполне с конкретными целями. А точнее прикрыть собственные задницы! И вполне может статься полетели б наши с ним офицерские погоны в результате неудачных испытаний дорогостоящего снаряжения… Хех… Не поверишь, но мы нашли выход, да какой!.. Если бы не я бросил данную идею, то сразу бы забраковал её как безумную, лишенную логики, и попросту опасную авантюру. Но Костров ухватился за неё, раскрутил, превратил в настоящий высококачественный спектакль – с такими вещами только на большой сцене выступать с его размахом…