Тайна пятой планеты - Борис Борисович Батыршин Страница 25

обещание Алексею Монахову не удалось. Трое суток они с Леднёвым ковырялись возле таинственной панели, урывая краткие часы отдыха в балках — и снова цеплялись к грузовым решёткам «омаров», часами висели возле ледяной стены. В итоге Пьявко это надоело — он предложил Леднёву сделать перерыв, употребив его на сон и планирование, а сам вместе с Алексеем и практикантом Шадриным загнал в лёд пониже находки несколько стальных трёхметровых стальных стержней; на них настелили мелкоячеистую металлическую сетку, обнесли получившийся балкон лёгкими перилами — пристегнувшись к ним, можно было работать, не рискуя при малейшем толчке отлететь в сторону.

Строительство заняло около суток, и Серёжа принял в нём самое живое участие, попрактиковавшись, заодно, под руководством Алексея в вакуум-сварке. Но, увы, не помог ни балкон, ни один из приборов и инструментов, которыми обвешались исследователи — открыть треклятый люк так и не удалось. Леднёв, вконец отчаявшись, предположил, что и люка– то никакого нет, просто выпуклость, украшающая панель по воле неведомых инопланетных дизайнеров. Пьявко в ответ на это демонстрировал результаты ультразвукового просвечивания, ясно указывающие на наличие за преградой большой полости. Леднёв уже готов был плюнуть на сохранность инопланетной реликвии и пустить в ход плазменные горелки, когда произошло нечто, заставившее изменить все планы.

V

Тахионный планетолёт «Фубуки» ничуть не был похож на «Зарю» — особенно в нынешнем её виде, с расположенным плашмя плоским бубликом «батута». Скорее, японский планетолёт напоминает «Дискавери» из знаменитого фильма Стэнли Кубрика, только вместо шарообразного обитаемого отсека, на «палочку» продольной несущей балки насажено колесо со спицами — вроде тех, что так любили рисовать художники– фантасты ещё в шестидесятых. Оно и понятно: япошки с англичанами добились, конечно, определённых успехов в «батутных» технологиях, но до инженеров проекта «Великое Кольцо» им далеко. Пока Содружество строит только большие «батуты», пригодные для размещения на наземных стартовых площадках и крупных орбитальных станциях, а для тахионного планетолёта нужно изделие покомпактнее. Вряд ли у них появится такое в ближайшие несколько лет — не то, что у из русско-американских конкурентов, которые уже ввели в строй сверхмалые «батуты», через которые можно проходить в скафандрах или даже в обычной одежде — если, конечно, оба конца подобной транспортной артерии находятся в пригодной для дыхания атмосфере.

Так что своего «батута» на японском планетолёте нет, и приходится тащить с собой всё, что может понадобиться в дальнем рейсе — включая запасы воздуха, воды и провизии для многочисленного экипажа. Это ребятам с «Зари» хорошо — вынырнули из тахионного зеркала, запустили «батут» — и знай, таскай с земной орбиты грузовые контейнеры, а то и пассажирские лихтеры. В самом деле: зачем подвергать капризных научников неудобствам перелёта, если можно отправить их на место по прибытии?

На корме планетолёта находится цилиндрическое утолщение — отсек ионных двигателей с крылышками-пилонами пусковых установок тахионных торпед — их тут не двенадцать, как на «Заре», а восемь, причём в первый рейс «Фубуки» пойдёт с двумя пустыми гнездами на каждом пилоне. Тахионные торпеды, как объяснил Хадсон — изделия для Содружества новое, из шести изготовленных на данный момент, две пришлось истратить во время испытаний — поэтому придётся довольствоваться половинным «боекомплектом». Англичанин так и сказал «боекомплектом», и Стивен сразу вспомнил кадры кинохроники времён Второй Мировой — японские «длинные копья», выскакивающие из труб торпедных аппаратов на палубе эсминца и тянущих пенный шлейф к маячащим на горизонте чужим кораблям. А ведь «Фубуки», давший имя планетолёту, тоже был эсминцем… ох, задумали косоглазые что-то, как пить дать, задумали!

За двигательным отсеком и вплотную к нему продольную балку облепили шесть цилиндров — баки с водородом и гелием–3 для термоядерной энергетической установки, гордости японской науки. Между баками и жилым кольцом имело место цилиндрическое утолщение, в котором располагались ангары буксировщиков. Стивен и его парни только вчера загнали туда не свои «омары» — помнится, он тогда спросил англичанина Хадсона, наблюдавшего за этой процедурой, почему японцы не делают свои буксировщики, ведь корабль-то они построить смогли? Ответ удивил американца — оказывается, французский концерн «Марсель Дассо», специализирующийся на малых космических аппаратах и межорбитальных кораблях, охотно продаёт свою продукцию Содружеству. Так что соперничество соперничеством, а коммерческого расчёта никто не отменял…

Хадсон не оставлял Стивена одного ни на миг — только что в гальюн его не сопровождал. Он безупречно вежлив, тактичен, неизменно доброжелателен, но Стивену давно стало ясно, что скрывается за этой доброжелательностью. Рыжий англичанин никакой не астрофизик, а обыкновенный безопасник, разве что рангом повыше японского охранника, конвоировавшего американца во время экскурсии по антарктической базе. Но — десять баксов против пустой жестянки из под «Будвайзера» пневматический пистолетик с отравленными иглами наверняка висит у него под мышкой…

А ещё Хадсон охотно давал объяснения — только спрашивай. О «Фубуки» он, похоже, знает всё, и Стивен черпал из этого кладезя знаний, причём не только в вопросах сугубо технических, но и во всём, что касается повседневного бытоустройства немаленького, в пятьдесят человек, экипажа. К примеру, сегодня утром, когда они осматривали кают-компанию для старшего персонала (были ещё две другие, для остальной команды) Стивен обратил внимание на яркий плакат на стене. Он уже видел такой — на станции «Джемини-Хилтон», где встречался с Шарлем д’Иври. Красочная картинка изображала девушек-скрипачек в соблазнительно обтягивающих комбинезонах на фоне звёзд и Луны. Подпись гласила: «Скрипичное трио ’Фелисетт», совершающее концертный тур по Внеземелью, выступает в большом зале «Джемини Хилтон! Спешите приобрести билеты — концерт только один!» И ниже — цена билета в долларах, франках и рублях. Размер её был таков, что Стивен проникся к незнакомым скрипачкам немалым уважением. За такие деньги туристы могли купить двухдневный тур на «Аполлон-Хилтон», космический отель, заработавший недавно на лунной орбите.

В ответ на вопрос — «откуда это здесь?» — Хадсон любезно пояснил: афишу в кают-компании повесил инженер– электронщик планетолёта, большой любитель классической музыки. Ярый поклонник русского скрипичного трио страдал — скрипачки собрались с гастролями в Японию, а «Фубуки» на днях улетает — вот и находит утешение в напоминании о любимых исполнительницах…

Между прочим, Хадсон сообщил Стивену новость, которая тому совсем не понравилась — с этого дня на корабле вводится особый режим. Запрещена голосовая, видео– и любая другая связь с внешним миром; почта отныне работает только в одну сторону: «оттуда» письма, обычные и электронные, принимаются, а вот «туда» — извините. Меры эти англичанин объяснил секретностью, чем в очередной раз вверг Стивена в раздумья — тот ни разу ещё не сталкивался во