Михаил Кисличкин - Солдат поневоле Страница 26

Однако бой продолжался. Илья сделал еще несколько перебежек, временами падая в снег и открывая огонь по тому, что могло оказаться противником. Краем глаза отметил летящие по направлению к позициям атакующих нити лазерных импульсов, сзади вроде бы кто-то бежал, громко топая и тяжело дыша, потом открыли огонь гранатометчики. Дым от учебных зарядов был уже повсюду, разобрать, где свои, где чужие и кто откуда стреляет, не представлялось возможным. Илья снова бежал вперед. Бежал до тех пор, пока на его пути не выросла из снега неясная фигура в САДКе с отчетливыми повязками вокруг обеих рук. «Ага», — мелькнуло в голове у Ильи, и он нажал на спусковую пластину винтовки, посылая в грудь противнику из второго взвода низкоэнергетический лазерный разряд.

— Ты убит! — заорал Илья, совсем как десятилетний мальчик во время игры в войнушку, видя, что фигура не спешит падать на снег вопреки правилам учений.

Фигура, оказавшаяся вблизи вполне знакомым Ваней Барановым из второго взвода, не обращая внимания на его слова, подняла свою лазерную винтовку и зафигачила несколько зарядов Илье в грудь и живот, приговаривая:

— Сам, сука, убит, сам ты убит!

Илья в два прыжка подскочил ближе и схватил Ваню за руку, держащую винтовку. Закричал на него, пытаясь отвести ствол в сторону.

— Ванька, успокойся, вояка хренов. Убит и убит, потом разберемся.

Тот быстро огляделся вокруг и вроде как немного унял свой боевой пыл.

— Ладно, я ничего… ты летишь тут, как бронепоезд над Парижем, орешь и стреляешь. Чё мне делать? Я тоже стреляю, — говорил он ломким от адреналина голосом.

— Похоже, отстрелялись, — ответил Илья. — Финита ля комедия, пожалуйте на разбор полетов.

Бой действительно, похоже, закончился. Стрелять перестали, а по затянутому дымом истоптанному пятачку земли как-то потеряно ходили заляпанные краской бойцы из всех трех взводов…

Липатов не выглядел огорченным. Он даже не выглядел особо злым. Просто молча рассматривал стоящих перед ним бойцов как профессор-энтомолог разглядывает редкий экземпляр бабочки, перед тем как воткнуть в него иголку и оставить сушиться…

— Н-да… — наконец глубокомысленно произнес майор (месяц назад Липатов пришел в новых погонах, немного нетрезвый и сияя, как начищенный самовар), когда молчание стало уже совсем затянувшимся. — Порадовали старика, сынки, ох и порадовали. — Для достоверности образа «порадованного» старика-отца Липатов даже немного пошамкал губами. И вдруг резко без перехода заорал, выпучив глаза, в свойственной ему артистичной манере: — Я не понимаю ни хрена!!! Зачем вам давали курс тактики, фигактики?! Зачем у нас занятия по ТСП, стрелковой логике боя, штурмовым группам?! Может, это товарищ майор у вас баран?! Полковник Васнецов баран?! Или вы все идиоты?!! Решили сыграть в штрафбат под Сталинградом… с-с-сынки… В атаку они пошли на немецкие пулеметы! Зачем вся учеба, если мозгов нету? Кто так атакует? Где хотя бы попытка разведки противника боем, ложного маневра, атаки подвижными группами, обхода? Вам же дали ТАКОЕ преимущество — второй взвод защищает фиксированную точку, скован ей в маневре, имеет двукратно меньшую численность, двукратно уступает по боеприпасам, не имеет естественных или искусственных укрытий. А у вас преимущество и по численности и по маневру… Да взять в мешок и перебить весь второй взвод без всяких потерь было проще, чем дома сто грамм перед монитором хлопнуть… Но вы не ищете легких путей, устроили бойню своих и чужих. Восемь из десяти атакующих — трупы. Условные пока, но с таким отношением это ненадолго, поверьте старику Липатову. А вы, второй взвод, не лыбтесь, обезьяны! Вы с обороной просрались еще хуже, чем они с атакой. Ума палата, все легли по струнке и потеряли треть взвода при первом залпе. Оборудование огневых точек и распределение секторов обстрела — это ваще песня… Это уметь надо, нарочно не получится. И главное: на лекциях все умные, все всё понимают, не нарадуешься на них. А в поле — полное ничтожество, куда что девалось… Короче, пацаны, — уже спокойным тоном закончил Липатов, — деваться нам некуда. Поэтому практика, практика и снова практика. Пока — незачет.

Илья стоял в строю и, слушая Липатова, больше всего боялся услышать про отмену увольнительной и параллельно, как это уже вошло в привычку, думал об Ане. Он, как многие влюбленные, уже научился мыслить одновременно двумя частями мозга. Одна часть обрабатывает текущую информацию и обстановку, а другая в режиме нон-стоп думает о Ней. Практика — фиг бы с ним. Не впервой. Лишь бы встреч с Аней это не коснулось. Вот это будет действительно подлость.

В эти выходные увольнительной у первого и второго взвода не было, но, по традиции, у остававшихся на базе двух взводов занятия закончились на три часа раньше, и магазин военторга (в виде исключения) в воскресный вечер продавал курсантам пиво. Так что можно было немного расслабиться, и Илья решил не пропускать эту возможность. В восемь часов вечера он уже сидел перед монитором, потягивая холодное «Вятское специальное» и смотря итоговые новости. Немного ныли натруженные кроссом ноги, да и Борис с Сашкой, захватив пиво, свинтили в гости в 21-ю комнату, где по ночам уже давно, тайком от начальства, шел чемпионат взвода по покеру. Играли на деньги, но по маленькой, ставка — копейка, чтобы, с одной стороны, не проиграть много и не «запалиться» перед начальством крупными переводами или пачками наличных денег, а с другой стороны, чтобы игра имела «интерес». Илья же в покер играть не умел и учиться не хотел. Карты для него были чем-то скучным, малоинтересным, поэтому он плохо сосредотачивался даже на самой простой карточной игре и, соответственно, обычно быстро проигрывал. Что тем более отвращало его от карт. Вот и в этот вечер он был рад в одиночку посидеть с пивом перед телевизором, почувствовать себя хотя бы ненадолго в неком эрзаце домашней атмосферы, где можно снять форму, никуда спешить и не быть в обществе уже прилично надоевших товарищей и тем более надоевших офицеров. Кто-то скажет, что пиво перед телевизором — это признак быдла. Пусть говорит. Илья посмотрел бы на того героя, который после семи часов лекций, двух часов в спортивном зале и десяти километров кросса откажется от выдаваемого раз в неделю пива и займется вместо просмотра телевизора чем-нибудь возвышенным и духовным, доступным при этом в 124-й спецчасти ВВС РФ. Ну, например, затребует в сети и будет изучать классиков немецкой философии XVIII–XIX века.

Шли «Итоги недели». Большую часть выпуска занимали политические новости. В США опять было неспокойно, штат Техас, похоже, в этот раз всерьез решил выйти из состава государства. Более того, он был не один и уже проглядывались контуры некой южной конфедерации из штатов, по которым затяжной кризис ударил больнее всего. Они были сплочены общими проблемами и, более всего, ненавистью к Вашингтону, который «забрал все наши трудовые деньги и раздал зажравшимся скотам на Уолл-стрит». Президент угрожал объявить чрезвычайное положение и ввести национальную гвардию, но, по словам ведущего, такой шаг таил немало опасностей, ибо в южных штатах буквально у каждой семьи было оружие.

На этом фоне предвестниками грядущего катаклизма смотрелись новости о выводе американских войск из Афганистана и Ирака и переброска их в контролируемую ВС Южной Кореи зону Корейского полуострова, а также в Японию. Похоже, Вашингтон окончательно разуверился в переговорах с КНДР, удерживающей уже несколько лет большую часть Южной Кореи, и решил начать решительную военную операцию. «У Америки нет времени на затяжные бои, внутриполитическая и экономическая ситуация в США не позволяет вести долгую войну с напряжением всех сил», — комментировал ведущий. «Если Вашингтон не сумеет сломить сопротивление северокорейской армии за несколько недель, то аналитики не исключают применения тактического ядерного оружия. США нужна быстрая победоносная война и другие варианты событий для них неприемлемы», — говорил приглашенный эксперт из Российского института глобальной политики.

Как всегда, после внешней политики шел блок космических новостей. Директор Роскосмоса говорил о том, что «Ямато» и «Паладин» практически достроены. США официально просят максимально ускорить текущий проект, связанный с первой научно-исследовательской миссией этих кораблей, и передают половину своей доли в нем России и Японии в связи с экономией бюджетных средств. Россия соглашается, что подготовку экспедиции нужно максимально ускорить, и просит Европу в свою очередь увеличить финансирование и ускорить поставку оборудования, соглашаясь на большее количество стартов со своего гравитационного космодрома. «Мы работаем в максимальном темпе, — заявлял директор Роскосмоса. — Но если коллеги из Европы и Японии помогут, мы будем работать еще быстрее, без ущерба для качества».