Айзек Азимов - СООБЩЕСТВО И ЗЕМЛЯ Страница 26

Предположим, что можно выписать даты заселения всех обитаемых планет Галактики и соединить сетью все планеты, имеющие одинаковый возраст. Можно построить сеть, проходящую через все планеты с двадцатитысячным возрастом, другую с пятнадцатитысячным и так далее. Теоретически каждая сеть должна иметь сферическую форму, и сферы, объединяющие планеты одинакового возраста, должны располагаться концентрически. И если рассчитать центры всех этих сфер, они должны попасть в небольшой объем пространства, в котором бы находилась Земля. Лицо Пелората было серьезно, он очерчивал в воздухе сферические фигуры. — Вы понимаете, Голан?

— Да, — Тревиц кивнул. — Но, полагаю, ничего не получилось.

— Теоретически должно было получиться, старина. Одна трудность состояла в том, что время начала заселения было неточным. Каждая планета преувеличивала свой возраст. И установить возраст независимо от легенд было трудно.

— По распаду углерода-четырнадцать в древней древесине, сказала Блисс.

— Конечно, дорогая, — ответил Пелорат, — но для этого требовалось сотрудничество с планетами, а они на это никогда не шли.

Яриффу оставалось только ограничиться планетами с возрастом не более двух тысяч лет, описания которых надежны. Их было немного, сферическая симметрия получилась, а центр оказался близок к Трантору, столице Империи, потому что именно оттуда отправлялись экспедиции колонистов на эти планеты.

Это была вторая трудность. Земля не была единственной начальной точкой для колонизации. С течением времени другие освоенные планеты посылали колонистов. Во времена расцвета Империи крупным их источником стал Трантор.

Яриффа несправедливо высмеяли и опорочили. Его профессиональная репутация погибла.

— Я все понял, Янов… — сказал Тревиц. — Доктор Дениадор, неужели нет совсем ничего, что дало бы мне хоть маленькую надежду? Нет ли другой планеты, на которой предположительно могут оказаться сведения о Земле?

Дениадор погрузился в раздумье.

— Ну-у, — наконец нерешительно протянул он, — как скептик, должен предупредить вас, что не уверен, существует ли Земля и существовала ли когда-либо, однако…

Он снова погрузился в молчание.

— Мне кажется, — не выдержала Блисс, — что вы подумали о чем-то важном, доктор.

— Важном? Сомневаюсь, — неохотно сказал Дениадор. — Однако, может быть, забавном. Земля не единственная планета, чье местоположение — тайна. Есть планеты первой группы колонистов, "космитов", как их называют. Иногда все планеты, которые они заселяли, называют "планетами космитов". Иногда "Запретными планетами". Это название сейчас принято.

Согласно легендам в пору расцвета и славы, космиты имели продолжительность жизни несколько веков и не допускали наших короткоживущих предков на свои планеты. После того как мы их победили, создалась обратная ситуация. Мы предоставили их самим себе, запретив нашим кораблям и торговцам иметь с ними дело. Поэтому планеты космитов стали Запретными планетами. Легенда утверждает, что Тот, Кто Наказывает, уничтожил бы их и без нас, и Он, по-видимому, так и сделал. По крайней мере в течение многих тысячелетий ни один космит не появлялся в Галактике.

— Вы думаете, что космиты знают о Земле?

— Это правдоподобно, поскольку их планеты древнее любой из наших. Если, конечно, космиты существуют, что крайне маловероятно.

— Даже если их нет, есть их планеты, на которых могли сохраниться архивы.

— Если вы найдете эти планеты.

— Вы хотите сказать, — раздосадованно произнес Тревиц, что ключом к Земле, местонахождение которой неизвестно, может стать планета космитов, местонахождение которой так же неизвестно?

Дениадор пожал плечами.

— Двадцать тысяч лет мы не имели с ними дела. Не думали о них. Они, как и Земля, исчезли в тумане.

— На скольких планетах жили космиты?

— Легенды называют пятьдесят планет, подозрительно круглое число. Скорее всего, их было гораздо меньше.

— И вы не знаете местонахождения ни одной из этих пятидесяти?

— Ну… в общем… я сам себя спрашиваю…

— О чем?

— Поскольку древнейшая история, — сказал Дениадор, — это мое хобби, как и доктора Пелората, иногда я в поисках сведений о далеком прошлом изучаю древние документы. В поисках чего-то более достоверного, чем легенды. В прошлом году мне попался старый корабельный журнал. Он почти не поддавался расшифровке. Этот журнал относится к очень давним временам, когда наша планета еще не называлась Компореллоном. Там она именуется "Планетой Бейли", что я считаю ранней формой названия "Планета Бенболли" из наших легенд.

— Вы это опубликовали? — возбужденно спросил Пелорат.

— Нет, — ответил Дениадор, — как гласит старая пословица, не следует нырять, пока не убедишься, что в бассейне есть вода. Видите ли, там говорится, что капитан корабля побывал на планете космитов и вывез оттуда женщину.

— Но вы сказали, — заметила Блисс, — что космиты не допускали чужих.

— Именно поэтому я и не публикую материал. Он кажется невероятным. Есть неясные истории, которые можно отнести к конфликту космитов с колонистами, нашими предками… Такие истории есть не только на Компореллоне, они есть на многих планетах, и в многочисленных вариантах, но все они сходятся в одном: космиты и колонисты не смешивались. Не было между ними социальных контактов, не говоря уже о браках, и все же, очевидно, капитана-колониста и женщину-космитку связывали узы любви. Это настолько невероятно, что мне не остается ничего другого, как только считать эту историю образчиком романтической беллетристики.

— Это все? — разочарованно спросил Тревиц.

— Не все, член Совета. В том, что уцелело от корабельного журнала, я наткнулся на ряд чисел, возможно, это — впрочем, возможно и нет — пространственные координаты. И если все так, хотя как скептик я обязан сомневаться, документ утверждает, что это координаты трех планет космитов, одна из которых — та, на которой высаживался капитан и откуда он вывез свою подругу.

— Может ли оказаться, — спросил Тревиц, — что, даже если сам рассказ — выдумка, координаты все-таки настоящие?

— Возможно, — сказал Дениадор. — Я вам дам эти числа, вы вольны их проверить, но я не уверен, что вы обязательно чего-нибудь достигнете… И все-таки, — промелькнула быстрая улыбка Дениадора, — у меня есть забавная мысль.

— Какая? — спросил Тревиц.

— Что, если один из этих наборов координат описывает положение Земли?

Оранжевое солнце Компореллона выглядело большим, чем солнце Терминуса, но находилось низко и мало грело. Ветер, к счастью легкий, касался щеки Тревица ледяными пальцами.

Он поежился под шубой с электроподогревом, которую ему подарила Мица Лизалор.

— Когда-нибудь должно потеплеть, Мица, — сказал он.

Лизалор бросила взгляд на солнце. Она стояла рядом с ним в пустоте космопорта, одетая в более легкую, чем на Тревице, шубку. Если она и чувствовала холод, то презрительно не замечала его.

— У нас прекрасное лето, — сказала Лизалор. — Короткое, но наши сельскохозяйственные культуры к этому приспособлены. Они морозоустойчивы и быстро вызревают. У наших домашних животных густой мех, и компореллонская шерсть считается лучшей в Галактике. А фермерские колонии на орбите вокруг Компореллона выращивают тропические фрукты. Мы экспортируем ананасы высшего сорта. Большинство людей думают о нас как о холодной планете и ничего этого не знают.

— Спасибо, что пришла проводить меня, Мица, — сказал Тревиц, — и спасибо, что согласилась сотрудничать с нами в этой миссии. Однако я беспокоюсь, не навлечешь ли ты этим на себя неприятности?

— Нет! — Она гордо покачала головой. — Не будет у меня неприятностей. Задавать вопросов мне не станут. Я руковожу транспортом, и это значит, что правила для космопортов, таможенных станций, прибывающих и убывающих кораблей устанавливаю я. Премьер-министр полагается на меня и только рад, что детали его не касаются… Но если бы меня и спросили, мне достаточно было бы просто рассказать правду. Правительство одобрит то, что я не отдала корабль Сообществу; народ тоже, если бы ему можно было об этом рассказать. А само Сообщество ничего не узнает.

— Правительство, может, и одобрило бы, что ты не отдала корабль Сообществу, но одобрит ли оно, что ты позволила мне его забрать?

— Ты достойный человек, Голан, — улыбнулась Лизалор. — Ты упорно боролся за корабль, а теперь, когда он у тебя, заботишься о моем благополучии.

Она потянулась к нему, как будто ей хотелось его поцеловать. И с очевидным усилием сдержалась. С вернувшейся суровостью она сказала:

— Даже если бы они стали сомневаться в моем решении, достаточно было бы объяснить, что ты ищешь Древнейшую. Они скажут, что я хорошо сделала, что избавилась от тебя как можно скорее, а также от корабля и всех остальных. Они исполнят обряды искупления за то, что вообще разрешили вам высадиться на Компореллоне, хотя мы не могли знать заранее, чем вы занимаетесь.