Эрик Браун - Полутьма Страница 26

Рана сидела на заднем сиденье и думала о том, что наконец нашла настоящую зацепку. Неплохо для начинающей из отдела на восьмом этаже! Хотя… Не стоит слишком надеяться на то, что последний из опрошенных действительно дал ей ключ к разгадке. Но разве так не бывает? Ключ, который подходит к двери, как правило, оказывается последним в связке, а самой Вкусная папайя всегда та, которую пробуешь на базаре последней, — словно судьба соблазняет тебя сдаться, опустить руки и бросить поиски.

Машина въехала в сравнительно новую часть города деловой район, кичащийся своими небоскребами и современной полиуглеродной архитектурой, куполами, зиккуратами и пирамидами, прямо как на картинках из рекламных проспектов для колоний. Шофер остановил машину возле двухэтажного здания с целым взводом манекенов в витрине, одетых по последней моде.

Рана выпрыгнула из машины и побежала под ливнем в ателье Назруддина.

Увидев ее форму, управляющий быстренько провел Рану в заднюю комнату, чтобы клиенты не подумали чего дурного.

— Что вам угодно?

— Вы продаете саблин — материал, который производят на Мадригале?

Управляющий выпучил на нее глаза.

— Вы хотите его купить? — спросил он. — Видите ли, я уверен, что на зарплату… — он бросил взгляд на ее погоны, — лейтенанта…

— Я к вам по делу. — Рана показала ему свое удостоверение. — Рана Рао. Отдел по расследованию убийств. Итак, я слушаю вас.

— Саблин… Да, конечно. В конце концов, наше ателье — одно из старейших в Калькутте.

— Вы продавали в последнее время костюмы, сшитые из этой ткани?

Управляющий рассмеялся:

— Костюмы? Дорогая моя! Мы никогда не продавали костюмов из саблина. Вы имеете представление о том, сколько они стоят? Прошу вас!

Управляющий жестом пригласил ее следовать за собой и пошел по проходу между вешалками с одеждой. Он подошел к стене, сплошь состоящей из плоских ящичков, приставил стремянку и выдвинул ящик, находившийся почти под самым потолком. Потом спустился, держа в руках коробочку размером с маленький фотоальбом, и театральным жестом откинул крышку. На обитом тканью дне лежал галстук или шейный, платок мерцающего черного цвета, почти осязаемого, как цвет полуночи.

— Потрогайте его! — предложил управляющий.

Рана тронула шейный платок пальцами. Он был мягким, как пух, мягче шелка. Ране захотелось вынуть его из коробочки и зарыться в эту нежную ткань лицом.

— Саблин изготавливают из кожи животных, обитающих на Мадригале, — сказал управляющий. — Эти животные сбрасывают кожу всего раз в жизни. С мертвых зверей кожу не снимают — саблин тогда считается бракованным. Так что это безумно дорогое удовольствие. Например, этот галстук… Сколько, по вашему, он стоит?

— Тысячу рупий?

Ее зарплата За месяц.

— Около шести тысяч. А костюм… — Управляющий покачал толовой. — К сожалению, на костюмы из саблина нет спроса. Он стоил бы около двухсот тысяч рупий. Но материалу сносу нет. Такой костюм прослужил бы его владельцу до конца жизни — и был бы как новенький.

Рана в последний раз провела рукой по ткани:

— А вы не знаете, кто-нибудь в Индии продает костюмы из саблина?

— Когда-то портные в Бомбее шили такие костюмы, но только баснословно богатым клиентам. Я уже много лет не слышал, чтобы кто-нибудь делал такой заказ.

Управляющий закрыл крышку и сунул коробку на место. Рана поблагодарила его и пошла к машине.

Когда она приехала в полицейское управление, дождь уже почти перестал. Закат раскрасил небосвод оранжевыми и зеленоватыми полосами, словно воздушный индийский флаг, и рекламные экраны взмыли в сумеречное небо. Вишваната в управлении не было. Наза, к счастью, тоже:

За столом сидела только Варма, словно раскормленное индийское божество, охраняющее накопленные богатства полицейских архивов. Когда Рана прошла мимо ее стола, Варма глянула на часы:

— Разве твоя смена не кончилась два часа назад?

— Я работаю над расследованием, Варма, — отозвалась Рана и быстро прошла к себе.

Сев за стол, она включила ком-экран и написала подробный отчет о своих открытиях: о том, что волокна саблина были найдены на местах трех преступлений, и о том, Что, по словам Икбала, Али Бхакор встречался с человеком, носившим дорогой черный костюм.

«Связь, конечно, не очень отчетливая, но все-таки хоть какая-то зацепка», — подумала Рана.

Она связалась с полицейскими управлениями Бомбея, Мадраса и Дели и попросила срочно выяснить все подробности по поводу производства и продажи костюмов из саблина за последние десять лет. Отправив свой отчет Вишванату с пометкой «срочно», Рана задумалась, что же делать дальше.

Она вспомнила во всех деталях, шаг за шагом, все, что сделала: все изученные зацепки и всех опрошенных свидетелей. Компьютерная программа, которая должна была подмечать мало-мальски важные фактические совпадения, даже самые случайные, выдала нулевой результат. Чтобы продвинуться вперед, оставалось полагаться лишь на собственные мыслительные способности — или же на слепую удачу.

Рана вспомнила мелькнувшую ранее мысль о том, что убийца может быть выходцем с другой планеты. Если саблин поступал с Мадригала, возможно, преступник тоже оттуда. Рана понимала, что вероятность этого очень мала…

К тому же еще не доказано, что убийца — действительно тот самый человек в черном костюме.

Она открыла ком-планшет и вошла в международные файлы. Выбрала файл «Колониальные преступления», напечатала ключевые слова: «Мадригал, выстрел из лазерного пистолета, крест», задала период в пятнадцать лет и стала ждать. Ее наверняка должны завалить в ответ тысячами файлов, которые придется просматривать несколько часов.

Через пару минут на экране появилась надпись, что заданным условиям соответствуют только десять преступлений.

Рана переписала файлы в свой планшет и просмотрела их один за;другим. Мадригал оказался крохотной планеткой с населением всего в три миллиона человек, в основном шахтеров, космолетчиков и ученых. Семь из десяти убийств из лазерного пистолета были раскрыты, преступники предел перед судом и отбывали срок. Двое других ожидали суда, причем обвиняемые признали свою вину. Оставался лишь один случай — немотивированное убийство пациента психиатрической лечебницы, совершенное почти пятнадцать лет назад. Убийца так и не был пойман, хотя случайный свидетель описал предполагаемого преступника.

Это уже было интересно! Рана запросила созданный компьютером фоторобот и откинулась на спинку кресла в ожидании.

Минуту спустя на экране появилось изображение худощавого черноволосого человека. Что-то было в выражении его лица до тошноты самонадеянное и самодовольное. «Хотя, — напомнила себе Рана, — это всего лишь фоторобот». Белый, лет тридцати — значит, сейчас ему сорок пять… Судя по словам свидетеля, высок и атлетически сложен. Во что был одет подозреваемый, свидетель не заметил.

Рана поедала копию картинки на терминал Вишваната, полагая, что его должность позволит объявить этого типа в розыск по всем полицейским управлениям страны. Странное дело, но лицо предполагаемого преступника показалось ей знакомым. Хотя, возможно, дело просто в том, что все западные лица, на ее взгляд, похожи. Сколько таких смуглых и чеканных мужских лиц она перевидала на голограммах за эти годы!

Но в этом лице было что-то такое…

Рана велела себе образумиться. Она настолько погрузилась в последний месяц в поиски крестового убийцы, что просто зациклилась на нем.

Она глянула на большие цифровые часы на стене. Почти десять. Ее смена давным-давно закончилась. Рана выключила экран, попрощалась с Вармой и отправилась домой.

Оранжевые рекламные трубки уличных торговцев освещали мокрые от дождя мостовые. Машины мчались сплошным потоком, оглашая воздух какофонией сигналов. Рана быстро шагала по влажному от дождя вечернему городу. Она была слишком возбуждена из-за своих открытий и понимала, что сегодня ей долго не удастся заснуть.

Вот уже месяц, как Рана не виделась с детьми, живущими под местом Ховрах. Так в чем же дело? Поболтать с Вандитой и ее друзьями — самый верный способ выкинуть из головы сегодняшние события.

Она взяла такси, доехала до Ганга, расплатилась с шофером и пошла по тротуару к ограде, отражавшейся в широких водах реки. Прилив схлынул, обнажив взору заляпанные грязью норы, в которых ютились беспризорники. Тоненькие, как спички, фигурки в дхоти и рубашонках стояли по колено в иле, тыкая в него длинными шестами. Из-под арки моста до Раны доносилось эхо ребячьих голосов и смеха, и это напомнило ей о духе товарищества, по которому она так истосковалась.

Из всех детей, с которыми она работала в разных частях города, Рана больше всего прикипела душой к ребятишкам с моста Ховрах. На то было много причин: во-первых, программа кооперации и самообеспечения, которую она начала внедрять здесь два года назад, по-прежнему работала без сбоев; во-вторых, двенадцатилетняя браминка Вандита, которая организовала детей, очень напоминала Ране ее саму. Кроме того, когда-то Рана тоже жила между стальными опорами моста на северном берегу реки. Сейчас дети стекаются туда после тяжелого трудового дня, собирают деньги на чай и «даал бхат», которые продают на мосту, и рассаживаются вокруг костров, чтобы поболтать час-другой, пока их не сморит сон.