Макс Крайм - Пилот Империи Страница 27

– Правда! – Уверенно подтвердил я и открыто посмотрел в глубину её глаз, уже не боясь, что утону. – Просто, никогда не видел такой потрясающей девушки как ты.

Она мило зарделась, отвернулась и тихо проговорила.

– Это у тебя так проявляется неделя, проведённая в изменённом пространстве?

– Вовсе нет! С чего ты это…

Лена не дала мне закончить, быстро обернулась и поцеловала меня в щёку. Потом резво прошмыгнула вдоль сверкающей витрины второго магазина, и скрылась в проходе за ней, обронив мимоходом:

– Давай же догоняй!

Всё ещё чувствуя на лице прикосновение её губ, я подхватил сумку с первыми покупками, чертыхнулся про себя и пошел догонять.

Всего за какой-то час мы посетили все три магазина и аптеку. Затарились продуктами и медикаментами на следующий перелёт. Договорились об их доставке сразу на борт. Лена умудрялась легко и беззаботно делать сразу несколько дел одновременно: болтать со мной, совершать покупки, сверяясь со списком, и общаться с продавцами.

Во время нашего марша по магазинам мой счёт, как и обещал Грек, пополнился на двадцать тысяч кредитов. Неплохой первый платёж для начинающего пилота, почти равен ставке рядового пехотинца за месяц службы. Я сразу потратил часть их на подарок Елене и купил букет шикарных флоределфиний. Это местные обалденной красоты цветы. С радужными лепестками. Не отходя далеко я тут же вручил букет девушке, при этом слегка прищёлкнув каблуками. Она восхищённо приняла. Что за потрясающая женщина! Взамен она нагрузила на меня ещё несколько тяжеленных сумок со словами: «Сувениры для родителей, осторожно не разбей»!

Я взвесил в руке сумки, «сувениры» звучно звякнули друг об друга, булькнув жидкостью внутри. Что-то многовато для родителей. Может юристы много пьют? Лена незамедлительно отреагировала на мои манипуляции с сумками.

– Проклятье, Макс! Сказала же осторожней!

Спустя очередной час, запыхавшись, я дотащил покупки до её временного номера в гостиничном блоке орбитального комплекса. Лена открыла механическую дверь и пригласила меня внутрь. Когда я зашёл, дверь медленно опустилась вниз.

– Бросай сумки прямо у входа – только аккуратно. И задержись не на долго! – Сказала она, когда увидела, что я развернулся было в обратном направлении. – За мной вино, я ведь так и не сказала тебе спасибо за комплимент и цветы!

– Я не пью!

– Правда?! А Серж сказал мне совершенно другое…

Уф! Представляю, что мог наговорить ей наш капитан! Сразу вспомнилась наша маленькая стычка в баре.

– Я хотел сказать, больше не пью…

Но в глазах девушки уже разгорелся озорной огонёк.

– Но я обязана проставиться! Ты ведь помог дотащить мои сумки, иначе выйдет просто неприлично. – Она притворно вздохнула и показала на тяжеленную кладь. – Как жаль пропадёт отличный алкоголь!..

Ладно, чертовка, раз так хочешь – поиграю по твоим правилам. Тем более что это в моих интересах.

– А как же родители? Разве оно не для них?!

– Безусловно – для них! – Она обиженно надула очаровательные губки и пояснила тупому мне. – И всё же я взяла с запасом.

– Предусмотрительно, – похвалил я, – Но правда – лучше будет чаю. В пьяном виде я могу делать только всякие глупости.

– Например?

– Например, квасить морды! Разве капитан не рассказывал?

Она лукаво улыбнулась припоминая.

– Мне он рассказал, немного другую версию…

– Что поделать, – я развёл руками, – Наверно выгораживал меня перед будущими коллегами.

– На кой чёрт ему это делать?! – Удивилась Лена.

Действительно на кой черт ему это делать? Но я уже достаточно приблизился и не ответил. Просто сделал короткий шаг и аккуратно обнял её за талию. Наши тела соприкоснулись. Её губы были так близко к моим. Глаза смотрели в глаза. Я чувствовал её нежное дыхание и шёпот.

– Проказник! Я ещё не сказала «да»…

Она немного отстранилась. Но я не разжал объятий и так же тихо ответил:

– Ты не сказала «нет». С тобой мне не нужно ни какое волшебное вино. Уже целый час я и без того пьяный таскаюсь за тобой. Ты чудесная и…

Её пальчик запрещающее притронулся к моим губам.

– Не говори того, о чем можешь пожалеть пилот Макс!

Я аккуратно и нежно прикусил его зубами, потом отпустил. Она томно вздохнула. Обожгла своим дыханием… Так близко…

– Я не пожалею, не с тобой…

– Наивный…

Мы поцеловались. Дивные возбуждающие чувства прикосновения. Горячее проникающее дыхание. Еле-еле нам удалось оторваться от этого занятия. Она больше не отстранялась, наоборот обняла и прижалась ещё крепче, нежно как котёнок.

– В душ?

– Ты правильно понял. Да! Но сначала, – теперь она выскользнула из моих рук, положила руку на своё соблазнительное бедро, изогнулась томно и выразительно попросила: – Раздень меня! А потом мы займёмся друг другом… В душе… Хочу…

Можно подумать, меня нужно было уговаривать!.. Неплохо для первого путешествия – совсем не плохо!

В свою комнату я так и не попал. Провёл все отпущенное на отдых время в номере Елены. Вернее, в её кровати. На счёт сна… Мне даже затруднительно называть сном, те короткие мгновения приятного забытья, куда мы проваливались уставшие и счастливые. Проваливались с тем чтобы очнуться от ласк, поцелуем и прикосновений друг-друга. Каждый раз как один из нас закрывал глаза и был готов провалиться в дрёму, другой (или другая) будил первую (первого) нежным поцелуем или приятными ласками. Душ мы посещали два раза. И оба раза вместе. Как хорошо, что на «кольце» именно душевая кабинка выгодно отличалась от тех скромных, установленных в тягачах омывателях.

Каждый раз, когда я видел её обнажённую фигурку, под струями тёплой воды, я не мог удержаться от восхищения. Сообщал о своих впечатлениях этой безумно красивой женщине, и каждый раз получал в ответ неизмеримо сладкую награду. Потом обтирал её полотенцем, брал на руки и тащил в постель.

Декорацией нашим утехам служила сама планета. Вернее, та её часть, что была видна сквозь широкое панорамное окно в одной из стен номера, выходящего на внутреннюю часть орбитального комплекса. В редкие моменты, когда мы, наконец, отрывались друг от друга, мы смотрели в это громадное окно. Было видно, как в разрывах облаков зеленеет растительный покров Таники. Как в лучах восходящей звезды отсвечивает синим вода из многочисленных рек, ведущих от полярной снеговой шапки. От созерцания планеты я всякий раз переключался на женственные формы моей страстной партнёрши, лежащей своей соблазнительной спинкой ко мне. Наблюдал как сползает тонкое одеяло с гладких округлых плеч, как вьются её тонкие волосы ниспадая с прелестной головки на постель. Наклонялся и вдыхал их тонкий, дурманящий аромат. Придвигался ближе и обнимал её. Тонкие изящные руки всякий раз ложились поверх моих. Тогда я целовал её в стройную шею, или плечи. Она поворачивалась и до следующего космического апогея мы вновь занимались любовью.

Под сладострастные вздохи я забыл обо всём. То, что меня угнетало долгое время после Сторма ушло прочь. Обида, злость, отчаяние, предательство и боль – исчезли. Остались только я, Лена и едва уловимое дыхание планеты. Не знаю как для девушки, а для меня вечнозелёная Таника стала символом исцеления и любви.

Не знаю почему и как, но я влюбился в Лену. Потерялся в глубине её глаз. Не сказал ей об этом ни слова, слова были не нужны. Я думаю – она знала. Возможно она не испытала того же что и я. Возможно она любила другого, а наше с ней приключение не значило для неё ни чего кроме того, что произошло. И всё же был ей благодарен.

Тогда после Академии, не смотря на все усилия моих приятелей, я чувствовал лишь свою горечь. Прятал под маской истинное значение своих чувств, ничего не могло этого развеять. Казалось, что всё кончено, и многие вещи я заставлял делать себя просто через силу. Чего стоило только взять направление и отправиться на искусственный спутник в секторе Дамаск. Только здесь, только сейчас с удивительной и понимающей без слов женщиной, я почувствовал себя свободным от старых воспоминаний. За одно это я полюбил Елену, и сразу простил то, что она не будет никогда принадлежать мне. Ни мне, ни любому другому мужчине, только себе и своим желаниям.

Иногда. Очень редко я осознаю ощущения другого человека. Так было сейчас. Безусловно, я был интересен огненной блондинке. Будучи со мной она испытывала удовольствие и жгучее любопытство – немедленно вылившиеся в страсть и увлечение. Именно в увлечение и не более. Там глубоко, в темноте из хаоса свободы её тянуло к другому. Когда я понял, ни сказал ей ни чего. Просто отбросил данное знание в сторону и ещё крепче с силой притянул за бёдра Лену. Её руки впились в мои запястья, и девушка откинулась назад в приглушённом крике.