Армада Вторжения - Глебов Макс Алексеевич Страница 27

А вот с этим как раз и возникли непредвиденные проблемы. Флот Федерации подпространственные буксиры использовал не так уж часто. Перемещение массивных объектов через гипер являлось сложной операцией, требовавшей тщательной подготовки. Предлагая включить буксиры в состав отряда контр-адмирала Хайрата, Аббас этот момент не учитывал, что и понятно. Они были нужны только для придания достоверности легенде якобы разжалованного генерала. Теперь же план, который никто всерьез не продумывал, нам предстояло воплотить в жизнь.

Все эти нюансы всплыли только на месте, поскольку теоретически никаких проблем не ожидалось. Если бы я имел возможность вмешаться в процесс швартовки буксиров к трофею Аббаса и настройки их гипердвигателей, всё прошло бы достаточно быстро. А вот у штатных экипажей буксиров постоянно что-то не получалось. Время шло, а сцепка из двух буксиров и «Кречета» всё еще не была готова к началу разгона.

Когда техники Федерации всё-таки справились с задачей, мы выбивались из графика уже почти на полтора часа. Такая задержка начала серьезно нервировать уже не только меня. Аббас и таг Кагри давно вернули свои отряды на корабли. Один из эсминцев Общности приблизился к верфи и ждал лишь команды, чтобы расстрелять её тремя торпедами.

Наконец, командир пары буксиров доложил о готовности, и контр-адмирал Хайрат немедленно отдал приказ приступить к разгону. Я в очередной раз порадовался, что мы выбрали для захвата корвет, а не эсминец или легкий крейсер. С таким грузом темп разгона буксиров оказался бы существенно ниже. Теперь же они набирали скорость достаточно бодро, но всё равно несколько уступали в этом даже самым медленным кораблям объединенной эскадры.

Контр-адмирал Хайрат оказался неплохим тактиком. Учитывая относительно невысокую скорость нашего разгона, он предложил подстраховаться от возможного выхода противника из гипера прямо на пути нашего движения. Сделать это он собирался довольно изящным способом, выбрав вектор разгона, направленный не к границам системы, а почти в противоположную сторону, к создаваемой звездой зоне гравитационного ограничения. Далеко заходить за её границу он не собирался, но предлагал пройти почти по касательной, лишь немного углубившись в пространство, где вход и выход из гипера невозможен. В этом случае значительная часть траектории разгона эскадры должна была оказаться внутри зоны гравитационного ограничения, а выйти из неё контр-адмирал предполагал как раз в тот момент, когда наши корабли наберут достаточную для прыжка скорость.

Идея действительно заслуживала внимания, и я приказал тагу Кагри её одобрить. До зоны гравитационного ограничения мы добраться успели, и это было уже неплохо. Однако проблемы, как это часто бывает, начались именно тогда, когда нам стало казаться, что мы всё-таки сможем уйти из системы Сервала без боя. Увы, потерянное нами время всё-таки сыграло свою роль, дав противнику шанс наказать нас за наглость и самонадеянность.

— Наблюдаю выход из гипера кораблей противника, — доложил лейтенант Хань, отключив резко взвывший сигнал тревоги.

Своего бывшего одноклассника я включил в состав команды «Барракуды» по его настоятельной просьбе. Наш общий друг Игнат Волынин уже получил под свое командование боевой корабль, и Хань тоже стремился к чему-то подобному, желая сделать военную карьеру в зарождающемся флоте Союза Колоний Внешнего рукава.

При необходимости я мог управлять «Барракудой» и один. Искусственный интеллект гибридного вычислителя вполне позволял мне обходиться без экипажа, вот только такой вариант мне не нравился. В рубке боевого корабля всегда должен дежурить живой человек, способный при необходимости принять нестандартное решение, недоступное вычислителю, а мне ведь нужно когда-то спать, да и отлучаться с борта «Барракуды» я планировал регулярно, так что команду я всё же решил сформировать и начал с человека, доверять которому мог практически безоговорочно. Были у меня мысли забрать на свой эсминец Чжао Вэй, но китаянка слишком хорошо вписалась в роль командира роботизированной абордажной группы, и переводить её в другое место мне не хотелось. Да она и сама вряд ли была бы в восторге от такого решения.

— Четыре легких крейсера, девять эсминцев, шесть корветов, — продолжил доклад Хань. — Все новой постройки.

— Могло быть хуже, — ответил я, внимательно следя за отметками кораблей противника на тактической голограмме. — Неприятно, что к ним успеют присоединиться уцелевшие эсминцы Роя из отряда прикрытия системы.

Уловка контр-адмирала Хайрата сработала в полной мере. Сразу перекрыть нам вектор разгона Рой не смог. Его корабли вышли из прыжка у границы зоны гравитационного ограничения и немедленно углубились в неё, собираясь пересечь наш курс. Эскадра противника формально уступала нам в огневой мощи, но качество входящих в неё кораблей во многом компенсировало этот недостаток. К тому же враг имел преимущество в скорости. Победить в лобовом столкновении с нами Рой вряд ли бы смог, но нанести нам очень серьезные потери у него имелись все шансы.

Впрочем, у нас тоже были свои тактические преимущества и не последним из них являлась набранная нами скорость, уже приближавшаяся к необходимой для ухода в гипер. Идущий нам наперерез враг мог рассчитывать только на одну короткую атаку. Дальше мы разойдемся, и догнать нас корабли Роя уже не смогут. Ну, а раз так, значит, противник будет вынужден выбрать какую-то одну цель, чтобы с гарантией её уничтожить. Главный вопрос состоял в том, какую именно.

Я видел два возможных варианта. Первый и, казалось бы, самый очевидный — сцепка из двух буксиров и трофейного «Кречета». Если к этой каракатице прорвется хотя бы один эсминец, ей конец. Вот только стоят ли недостроенный корвет и два буксира тех потерь, которые неизбежно понесет эскадра противника? Однозначно не стоят. Рой лишен эмоций и предельно рационален. Мстить ради мести он не станет.

Тем не менее, враг явно был настроен на решительную атаку, и я сделал для себя вывод, что ему нужен не «Кречет», а тяжелый крейсер лягуров. Враг уже не раз демонстрировал свою готовность жертвовать легкими крейсерами и эсминцами ради уничтожения тяжелых кораблей, и в этом подходе присутствовала логика. Где-то в глубинах Внешнего рукава Рой сейчас достраивал свой первый за семьдесят лет линкор, уникальный корабль для создания которого ему пришлось частично разоружить боевые станции, прикрывающие недействующий портал между мирами.

Сделал он это, кстати, только сейчас. Десятки лет не решался, а теперь сделал. Значит приперло, причем очень сильно. А кто может эффективно противостоять линкору в открытом космосе? Только тяжелые корабли. Вот Рой и открыл на них охоту, опасаясь, видимо, что если живые разумные соберут все свои крейсера вместе, его линкор может нарваться на очень неприятные проблемы. Терять этот корабль в его планы однозначно не входило.

— Таг Кагри, атака Роя нацелена в первую очередь на ваш крейсер, — предупредил я лягура. — Примите все меры для его защиты. Не дайте эсминцам противника выйти на рубеж пуска торпед. Я вам помогу. Передайте в мое подчинение отряд эсминцев, а легким крейсерам прикажите прикрывать ваш флагман. Защищать сцепку буксиров и «Кречета» тоже необходимо, но только не в ущерб безопасности тяжелого крейсера.

— Принято, тант Рич. Выполняю, — никаких вопросов таг Кагри задавать не стал. Всё-таки беспрекословное подчинение старшим в иерархии, намертво вбитое в головы лягуров, имело и свои плюсы. В подобных ситуациях — так уж точно.

Выход из гипера эскадры Роя не стал для контр-адмирала Хайрата неожиданностью. Он ждал этого, хоть и надеялся, что его кораблям удастся уйти в прыжок до появления в системе серьезных сил противника.

Рой повел себя вполне предсказуемо. Ему не удалось выйти из гипера на пути объединенной эскадры людей и лягуров, и он решил предпринять атаку почти на встречных курсах.

— Шесть минут до огневого контакта, — доложил оператор систем сканирования.