Роман Афанасьев - Стервятники звездных дорог Страница 28

Электрокар с прицепленной платформой копы заметили издалека. Нелепый караван несся со скоростью хорошего авто и останавливаться не собирался. Одна из патрульных машин лениво взвыла сиреной и начала разворачиваться, собираясь перехватить нарушителя. Но в этот момент корпус огромного корабля дрогнул, и над полем пополз низкий гул. Остальные машины поспешно завели двигатели, собираясь броситься наутек: старт корабля – это такая штука, от которой лучше держаться подальше. Даже если ты полицейский и защищен десятком нормативных актов и судебных решений.

Артур гнал напрямик. Когда до «Шипа» осталось совсем немного, он заметил, как опускаются окна патрульных машин. Да, Роза права – иного от копов не стоило и ждать. Старпом представил, что сейчас творится в диспетчерской порта, и злорадно ухмыльнулся.

Когда копы открыли стрельбу, Арт заблокировал педаль скорости и резко выпрямился, разнеся в куски пластиковый колпак кара. Он наполовину высунулся из развороченной крыши, и тотчас в грудь впились две пули. От удара старпом чуть не свалился и, отчаянно бранясь, ухватился за обломки колпака. Стараясь не думать о том, что шальная пуля может попасть в глаз – единственное уязвимое место киборга, – он перебрался по крыше кара к антигравитационной платформе. Рядом свистели пули, но, к счастью, копы стреляли из своего пулевого оружия, что не могло причинить Арту особого вреда. Конечно, корпус из армированного пластика нужно будет латать и надо будет восстановить запас рабочих жидкостей, но – ничего смертельного.

Добравшись до платформы, Арт осторожно присел у пласталевого ящика и стукнул по стене. Магда, что успела выкинуть из ящика все барахло и забраться внутрь, стукнула в ответ. Старпом развернулся, прикинул расстояние до корабля – осталось всего ничего, – и достал карманный резак. Одним взмахом он отрезал крепления платформы, и освобожденный кар, завывая двигателем, вырвался вперед. Платформа, сохраняя скорость, по инерции летела следом. В тот момент, когда она влетела под самые дюзы корабля, в днище распахнулся малый шлюз. Арт пинком сбросил с платформы все лишнее и ударил по регулятору мощности антиграва.

Платформа подпрыгнула, словно получила хорошего пинка, и взвилась к открытому шлюзу. Старпом успел только придержать ящик с Магдой, но потом платформа ушла вниз, и киборг на секунду завис в воздухе. Арт мертвой хваткой вцепился в крепления ящика и вскинул руку, словно пытаясь дотянуться до открытого шлюза... Он успел подумать, что все пропало. Сейчас они грохнутся на обгорелый силикат поля, и от них останется только мокрое место. Но в тот же миг погрузочное крепление стукнуло его по руке, и пласталевые пальцы автоматически сжали леер. Когда старпома рвануло вверх, он услышал, как затрещал его искусственный скелет, но так и не разжал руку. Распятый между ящиком с Магдой и погрузочным креплением, он вознесся к светящемуся квадрату люка под аккомпанемент запускающихся стартовых движков. И только когда под ним встала на место броневая плита обшивки, он разжал пальцы и хлопнулся на пол вместе с пласталевым ящиком.

Преодолевая тошноту, он настроился на общую волну экипажа и был вознагражден приветственными криками команды. Никто его встречать не вышел – все оставались на постах, готовясь уводить родной корабль подальше от негостеприимной планеты.

Открывая ящик, он почувствовал, как дрогнул пол – вопреки запрету диспетчера «Стальной Шип» стартовал, рискуя сорвать график взлета других кораблей. Теперь его экипаж по праву можно засадить на пару лет за решетку – за нарушение летного режима порта.

Магда была в сознании, но лежала неподвижно, скорчившись на дне пласталевого контейнера. Старпом нагнулся и аккуратно достал ее, прижал к груди, как ребенка. Для него она весила не больше пушинки.

– Ты как? – спросил он.

– Нога, – ответила Магда, и Арт заметил, как по ее бледному лицу, что оставалось по-прежнему невозмутимым, катятся слезы. – И, кажется, ключица.

– Держись, – велел Арт и повысил голос, включаясь в общий разговор: – Инга, бросай все и спускайся в лазарет. У нас раненый.

Выслушав подтверждение, Артур тяжело затопал по коридору к медицинскому отсеку. Магда безвольно обвисла на его руках, так и не позволив себе вскрикнуть от боли.

– Роззи! – позвал Арт.

– Я тут, – отозвалась капитан. – Но лучше ко мне не лезь. Кажется, нас берут на прицел орбитальные платформы. Я буду уходить напрямую сквозь атмосферу.

– О, черт, – пробормотал Артур, прекрасно знавший, что такое выстрел платформы. – О, черт!

– Все будет хорошо, – заверила его Роза. – У них не техника, а древнее барахло. Они не успевают за мной, а антиграв-поле закроет жилые отсеки от перегрузок.

– Роза, – снова позвал старпом, услышав, как Магда едва слышно застонала. – Знаешь, я очень хочу верить, что наш следующий приз окажется джекпотом. Потому что если это будет не сказочным сокровищем, а пустышкой, то мы окажемся в таком дерьме, из которого не выберемся до конца жизни.

– Он того стоит, – заверила его капитан. – Поверь, Арт. Целая планета. Новая колония. Новый огромный мир – наш мир, Арти. Стоит ведь немного хлебнуть дерьма, чтобы потом получить целый мир, правда?

– Очень на это надеюсь, – мрачно отозвался киборг. – И очень боюсь разочароваться.

– Все будет хорошо, Арти, – мурлыкнула Роза. – Держись.

Артур прислонился к стене, стараясь не потревожить Магду, и шумно сглотнул.

Блестящая игла модифицированного курьера прошила мутную атмосферу колонии и пылающим факелом вонзилась в темное полотно открытого пространства. Со стороны казалось, что она зависла над светлым слоем атмосферы. Но потом двигатели разгона отключились, и из дюз ударили плазменные струи. Маршевые двигатели придали стальной игле ускорение, и за несколько секунд мятежный корабль обратился в крохотную искорку на темном покрывале космоса. Она все ускоряла бег, набирая необходимую скорость для прыжка. Военные радары орбитальных платформ еще некоторое время вели цель, а потом экраны опустели. «Стальной Шип» ушел в дальний прыжок.

Глава 12

Сектор: неизвестен. Координаты: неизвестны. Корабль «Эдем», порт приписки Новая Надежда.

Вода оказалась такой холодной, что ноги сводило судорогами. Зубы, стиснутые раз и навсегда, готовы были раскрошиться – лишь бы не открыть рот и не пустить ледяную шурпу в иссохшее горло. Болело все тело, руки не слушались, ноги повисли бесполезными придатками. Но Алекс не сдавался – он упрямо выбрасывал заледеневшие руки вверх, стараясь подняться к светлому пятну над головой. Там – свет. Там – воздух. Там – жизнь.

Отчаянно извиваясь, загребая стылую воду голыми руками, он постепенно продвигался вперед. В легких пылал костер. Нужен глоток воздуха. Хоть один-единственный глоточек... Куски льда, что медленно опускались сверху, обжигали кожу. От их прикосновений хотелось кричать, но пилот лишь крепче сжимал обледеневшие губы, зная – первый крик станет и последним.

Расплывчатое пятно света медленно приближалось. Слишком медленно. Костер в легких рвался наружу, обжигал гортань, грозя выплеснуться изо рта. Казалось, лучше просто открыть рот, чтобы впустить внутрь прохладную воду и покончить навсегда с этим адским пламенем. Проще всего... Но Алекс не сдавался, он сражался с толщей воды, как со смертельным врагом. Он хотел дышать. Хотел жить.

Когда в глазах потемнело, его пальцы наконец коснулись поверхности. Гладкой и холодной. Лед. Мутное покрывало замерзшей воды раскинулось над его головой бесконечным небом, а там, на той стороне, за крепкой стеной пылало солнце.

Темнота в глазах подернулась алым туманом. Легкие сжались в комок, выворачиваясь наизнанку, и Алекс вскинул руки, пытаясь разбить ледяную стену. Удар оказался слишком слаб – пилот даже не почувствовал боли. Он снова вскинул руки, но вода замедлила движения, остановила размах, и удар не получился. Лишь жалко царапнул по ледяной глади. Моруа чуть не закричал от отчаяния. Он чувствовал себя как во сне, когда бежишь изо всех сил и не можешь даже тронуться с места...

Это сон – понял Алекс, и от этого стало еще страшнее. Он лежит в заморозке и не должен видеть сны. Этого просто не может быть. Но если камера повреждена... Ужас пронзил пилота ледяной стрелой, и он закричал. Выплескивая страх, он рванулся вверх, и ледяная стена взорвалась фонтаном осколков, уступая человеческой ярости. Пилот вынырнул на поверхность, заколотил руками по острым осколкам льда, жадно втянул холодный воздух... И открыл глаза.

Над плексигласовым колпаком криокамеры, мутным от крохотных капелек влаги, горела световая панель. Алекс жадно втянул носом воздух и закашлялся – холод обжег горло не хуже огня. Он заворочался и с ужасом обнаружил, что лежит в луже талой воды, холодной, словно горный ручей. Он заворочался, и под спиной мерзко хлюпнуло – влага от растаявших кристаллов не успела впитаться в пеноподушки. Извернувшись, Моруа хлопнул ладонью по пульту управления камерой, и колпак зашипел, готовясь сдвинуться в сторону. Пилот с облегчением вздохнул – он понял, что произошло. Как-то раз он видел процедуру экстренной разморозки. Смертельно опасный трюк. Так действуют только в крайних случаях. Но если его срочно подняли из ледяного гроба, значит, что-то случилось.