Александр Прозоров - Трезубец Нептуна Страница 28

Дороги Ершбика находились в идеальном состоянии – засеянные ровной невысокой травой, без малейших признаков кустарника или древесной поросли, они тянулись на сотни километров практически без виражей. Перед каждой из многочисленных рек и протоков имелся крутой трамплин, позволяющий перелететь препятствие на высоте пятидесяти-шестидесяти метров, а не скользить над водой, с риском врезаться в какой-нибудь катер или пароход. Глиссер постоянно шел в наиболее экономичном режиме – в полуметре над землей, а потому мог легко разгоняться до максимально возможной скорости. Тысячекилометровый путь до Алагмы троим мужчинам удалось преодолеть меньше, чем за три часа, и вскоре после полудня машина опустилась на пыльной улице заштатного провинциального городка.

Прямо впереди, замыкая путь, высилось трехэтажное, прилежно оштукатуренное здание с небольшой башенкой, украшенной круглыми часами – под старину, со стрелками. Остальные дома были двухэтажными, деревянными, с широкими балконами и застекленными верандами. Сверкающее желтизной стекло играло яркими бликами только вдоль центральной улицы – позади, уже в полусотне метров, поднималась алая стена леса, и никаких построек явно не имелось.

– Скромный городок, – огляделся Атлантида. – Одни магазины.

– Сюда туземцы со всей округи только за покупками приезжают, сэр, – продемонстрировал неожиданную осведомленность Вайт. – А живут на хуторах. Так что, в будни здесь от силы пятьсот человек живет, а в базарные дни и десять тысяч собраться может. Нестабильный бизнес.

– Вы меня убьете? – сиплым голосом поинтересовался мужчина.

– Ну что ты, брат?! – дружелюбно похлопал его по плечу Рассольников. – Ты же поддерживаешь орден Защиты Животных! Ты наш, ты свой. Тут у нас неподалеку есть хорошо укрепленная боевая база. Хочешь, пойдем с нами? Мы дадим тебе оружие, и ты сможешь больше не скрывать свои чувства! Ты будешь разить врагов направо и налево, смеясь над их потугами нас уничтожить!

– Да у меня… У меня дела… В городе… – не очень уверено отказался невольный соратник.

– Ну, ничего, – утешил его археолог. – Значит, в другой раз. Пойдем, прогуляемся…

Путники вышли из прохлады глиссера под жаркого полуденного Карлика.

О шелковистой дорожной траве, выведенной специально для скоростных трасс, здесь, похоже, никто и слыхом не слыхивал. Входя в городскую черту, шоссе из зеленого превращалось в багровое – цвет здешнего плотно утрамбованного грунта. При каждом шаге по подобному «естественному» покрытию из-под ног влетали облачка розоватой пыли. Пыль лезла в рот, в нос, в глаза, от нее текли слезы и хотелось чихать. Вдобавок, она гнусно пахла липкой, приторно-сладкой карамелью, а в жару подобный запах у любого нормального человека вызывал страстное желание выпить.

– Я думаю, – сладко потянулся миллионер, – перед расставанием всем нам не мешало бы перекусить и опрокинуть по стаканчику. Ты не угостишь нас, брат?

«Брат» уныло кивнул и поплелся к одному из домов.

Слава богу, по крайней мере кондиционеры на Ершбике были известны. Внутри обшитого жженой рейкой, тускло освещенного зала разливалась приятная прохлада. Заведение, способное вобрать в себя не меньше трехсот посетителей, казалось совершенно пустым: из множества деревянных столов занято было всего три, а у длинной, сверкающей полировкой стойки на высоких банкетках не сидело ни единого посетителя. Скучающий бармен в синей накрахмаленной сорочке с черным галстуком-бабочкой занимался тем, чем обычно и занимаются люди его профессии в подобной ситуации – полировал полотенцем и без того чистые стаканы.

– Нас здесь покормят? – компания взгромоздилась на банкетки у стойки.

– Чего желаете?

– Малое жаркое и тоник, – тусклым голосом попросил «брат».

– Одну секунду, – бармен тут же забулькал в стакан шипящей жидкостью, одновременно поворачиваясь к Рассольникову: – Вам?

– Жаркое и текилу, – потребовал археолог, и тут же спохватился: – Нет, лучше сперва текилу, а потом жаркое.

– Простите, у нас нет текилы, – развел руками бармен.

– Как нет? – изумился Атлантида. – А что же вы тогда пьете?

– Водка травяная, водка «полыжун», водка очищенная, виски белый, синий, «магро», «можжевельник»…

– А-а, – рассеянно махнул рукой Платон, давая понять, что при отсутствии текилы прочие напитки выглядят для него одинаково.

Бармен выставил бокал с тоником перед первым посетителем, быстро наполнил стопку для археолога, повернулся к Вайту:

– Вам?

– Этого, – Вайт ткнул пальцем в голубой напиток, поданный Атлантиде, – и мясо «красной ласточки».

– Мясо, простите, чье? – переспросил бармен, выставляя перед толстяком стопку и наливая в нее голубую, остро пахнущую жидкость.

– Да ничье, – обиделся Вайт, торопливо опрокинул виски в горло, крякнул и продолжил: – Просто «красная ласточка». А делается она обычно из молодой телятины. Добавь мне еще этой гадости.

Бармен долил ему виски, убежал в конец стойки. Спустя пару минут вернулся, поставил перед «братом» и Рассольниковым по тарелке с ломтями жареного мяса, щедро засыпанного крупными шариками зеленого горошка, наполнил археологу стакан, и опять вернулся к толстяку:

– Какого цвета, говорите, должна быть ласточка?

– Да вы чего тут, придурковатые все, что ли? – рассвирепел миллионер. – «Красные ласточки» я хочу! Обычные «красные ласточки»! Телятину ломтиками обжариваете в замоченных в молоке хлебных сухарях с зеленью петрушки, укропа, черного перца и тертого лука. Потом в каждом кусочке делаете углубление, туда кладете по половинке сваренного вкрутую яйца. Получившиеся «ласточки» кидаете на сковороду и заливаете соусом из обжаренной в дистилляционном[10] растительном масле муки с соком от вареных и протертых через сито помидоров, зеленью петрушки и черным перцем горошком. Даже я знаю, как это делается! Дикари безмозглые! Хоть бы книгу поваренную купили!

– А сушеного крысиного хвоста ты не хочешь? – оттолкнув плечом Рассольникова, между ним и миллионером протиснулся невысокий парень в пропахшей застарелым потом рубахе, взял со стойки Вайтовский стакан, выпил его виски, потом сплюнул на донышко и поставил обратно. – Развелось умников.

Пожалуй, в обычное время Атлантида, как человек спокойный и доброжелательный, предпочел бы сделать вид, что ничего не заметил, однако за последние дни археолог стал излишне нервным. А потому он приподнял трость к локтю, повел ее кончиком назад и со всей силы ткнул незваного собеседника в солнечное сплетение. Парень молча согнулся пополам, а Платон, откинувшись для лучшего замаха, со всей силы ударил его по основанию затылка. Бедолага нырнул куда-то под ноги и затих.

– Что вы себе позволяете, сэр Платон?! – возмутился толстяк. – Вы полагаете, я не могу за себя постоять?

И, словно в подтверждение своих слов, могучим ударом уложил в нокаут подбежавшего от ближайшего столика мужчину.

– Зачем вы так, сэр? – развел руками археолог. – Возможно, он подходил с сугубо мирными целями.

– Бей городских!!! – истошно завопил кто-то из зала, и на этот раз к стойке ринулись все посетители кабака. Человек восемь, не меньше.

– Ага, мирные, – кивнул миллионер, ловко выдернул из-за стойки бутылку с изумрудно-красным вином и с явным наслаждением разбил ее о голову первого из нападавших. В руке осталось ощетинившееся острыми краями горлышко. Трое туземцев испуганно шарахнулись назад. Вайт несколько секунд созерцал оказавшееся в руках оружие, словно раздумывал – а не включить его в свою знаменитую коллекцию? Потом решительно отшвырнул. Туземцы восторженно взревели и ринулись вперед. Толстяк мгновенно получил несколько чувствительных зуботычин, после чего его чувство благородства улетучилось, и он схватился за банкетку. Высокий табурет на стальной ножке оказался привинчен к полу – судя по хрусту выдираемых «с мясом» шурупов – и пока Вайт его «добывал» местная молодежь споро мутузила миллионера по широкой спине. Но стоило толстяку выпрямиться с новым оружием в руках – врагов как ветром сдуло.

Атлантида покамест держался уверенно. Двоим кинувшимся на него парням он чувствительно настучал по кулакам своей тростью, и они теперь кружили вокруг, не решаясь на новую атаку. На толстяка внимания не обращали, а зря – лишившись своих врагов, он решил отвести душу на чужих, и двумя ударами банкетки по головам уложил обоих на пол.

Хуже всех досталось «брату»: оказать достойное сопротивление он не смог, и все время пытался лишь закрываться от ударов. В итоге двое ребят забили его до полубессознательного состояния, после чего, увидев направляющихся Вайта и Атлантиду, предпочли сбежать.

– Ну, ты как, брат? – похлопал Рассольников его по щекам.

Мужчина жалобно взвизгнул.

– А в душе-то вы, оказывается, садист, сэр Платон, – покачал головой Вайт.