Владимир Мясоедов - Черный космос Страница 29

«Пронесло!» – мелькнула мысль в мозгу, который никто не спешил превращать в запеченную внутри черепной коробки лазерными импульсами массу. Несколько десятков нападавших, человекоподобных, механических и оказавшихся благодаря достижениям науки где-то между этими двумя состояниями, ввинчивались через узкие двери в соседний отсек. Эх, гранату бы. С такой смешной дистанции зашвырнуть ее в их центр задача плевая… Но гранаты не было. Многовато тут противников для меня. Подожду, пока уйдут внутрь станции, тогда и стану воевать. Вон абордажный шлюз почти опустился на булькающую поверхность, и из него на руках выносят что-то вроде станкового пулемета. Во всяком случае, габариты совпадают, а на глазок я это изделие не узнаю. Следовательно, передо мной продукция местных Кулибиных, скорее всего, переделанный корабельный лазер. Вот вытащат они его, отойдут подальше и, если больше никого не будет, я попробую забраться на вражеский корабль. Охраны там, по идее, остаться не должно. Ну если самый минимум только… Интересно, если его удастся захватить, можно будет рассчитывать хотя бы на треть стоимости от продажи?

– Принимай! – крикнул кто-то из нутра звездолета молодым женским голосом, силясь осторожно передать смертоносный груз дожидающимся его абордажникам. – Чего ты копаешься?!

– Да как мы его возьмем? – Двое аутсайдеров, отставших от основных сил, топтались на одном месте, но ловить на вытянутые руки тяжелый агрегат, висящий в чем-то вроде люльки, не решались. – Тут вон какая дрянь кругом! Если в ней искупать гранатомет, он же стрелять не будет! Роботов зови, пусть над водой его тащат.

– Да что ему сделается?! – откликнулись из недр корабля. – Дура надежная, не клинит и не ломается, пока в нее чем-нибудь несколько раз не пальнут. А железяки все уже утопали. Давай, принимай, не задерживай высадку!

Решение пришло мгновенно. Не знаю, что это за модель такая, но раз стреляет не импульсами энергии, а разрывными снарядами, грязь ей действительно почти безразлична. И роботов рядом нет. Идеальные условия, чтобы атаковать и завладеть тяжелым оружием. А уж с ним-то навести в недрах корабля шухер парой выстрелов станет в разы проще. Залп по уязвимому нутру, превратив абордажную посудину в накрепко застрявший на одном месте металлолом, позволит держать под прицелом единственный вход в оранжерею.

Рука судорожно вытащила на поверхность воды пистолет и сдернула с него герметичный чехол, хранить в котором предполагалось, кажется, электроинструменты. Что на этих налетчиках за броня? Марка их скафандров и оружия мне неизвестна. Судя по виду, что-то универсальное, герметичное, применяемое для боев в космосе. А значит, защитные свойства ниже, чем у чисто планетарных комплектов. На какую отметку ставить регулятор лазера? Три импульса, пять, десять? Чем их больше, тем убойная сила выше, но и боезапас расходуется быстрее. Долями секунды, что уходят на дополнительные выстрелы, можно пренебречь. Люди или даже боевые роботы не обладают настолько быстрой реакцией, чтобы заметить своими биологическими или механическими органами чувств разницу между пучками энергии. Особенно, если те врезаются в них на скорости света. Ладно, не станем мелочиться, все равно длительной перестрелки не будет. Не успею добраться до гранатомета – завалят. С ним тоже могут, но побарахтаться еще можно. Пару гранат внутрь корабля, где внезапного нападения не ждут, еще пару в соседнее помещение… не могли налетчики вскрыть переборки так быстро, а значит, еще топчутся всей толпой на ограниченном пространстве. Ну что ж, будем считать, план есть. Пора его выполнять.

С такой смешной дистанции после учебы у Петра промахнуться было просто невозможно. Мое оружие, выставленное на максимальную мощность, прожгло в шее первого абордажника сквозную дыру, почти отделив голову от туловища. Второй захватчик был профессионалом. А может быть, измененным. Он даже успел развернуть в мою сторону руку, скафандр на которой был снабжен каким-то встроенным вооружением. Но за это время я перевел пистолет на него и дважды нажал на гашетку. Импульс концентрированного света оставляет в теле человека относительно небольшой разрез, совпадающий размерами с особым кристаллом в дуле лазера. Намного больше урона наносят испарившиеся ткани, которые в соответствии с физическими законами разрывают окружающую их плоть. Но, поскольку отверстие для выхода пара у них после попадания луча имеется, он также не очень велик. С такой раной живое существо некоторое время способно активно двигаться и может даже выжить. Именно поэтому большинство современного оружия стреляет сериями выстрелов, которые летят не в одну и ту же точку, а почти параллельно друг другу, «рисуя» на цели плоскость попаданий. Одна оплавленная дыра в организме – это плохо. Три отверстия, идущих пунктиром, еще хуже, но выжить все еще можно, смотря куда попало. Двадцать не оставляют и тени шанса. Ну, если только они попали не в конечность, отрываемую подобной очередью напрочь.

Мой пистолет был нацелен в левый бок наемника компании «Минералы космоса». Вероятно, броня поглотила значительную часть энергии лазера, но все же она оказалась недостаточно надежной и сдалась, осыпавшись в местах попадания пеплом и выиграв хозяину несколько миллисекунд. А потом часть его сердца, нервов, мускулов и даже позвоночника испарилась под потоками света и разорвала газовым напором окружающие их ткани. Тяжелые лазерные раны – жуткое зрелище. Петр показывал мне фотографии и даже заставлял разделывать тушку подстреленной крысы. Хорошо, что этот тип был в скафандре. Кипящая масса, ранее бывшая телом, почти осталась внутри пробитой лишь в одном месте герметичной одежды. Несколько брызг, вылетевших из мест попадания импульсов, за достойную внимания грязь можно не считать. Да и все равно среди царящей в оранжерее гидропоники жижи их уже никакой сыщик не обнаружит.

Ведя почти непрерывный огонь по кораблю, бросаюсь к по-прежнему висящему в люльке гранатомету. Залпы должны были ослепить датчики турелей, если таковые установлены на абордажном отсеке. Рывок вперед получается плохо. Адреналин адреналином, а по жидкой грязи быстро не поплаваешь. Надеюсь, этот агрегат заряжен. Если нет, мне крышка.

Очередь лазерного оружия кипятит воду где-то совсем рядом. Становится горячо, но и только. Герметичный костюм останавливает побочное действие оружия в виде забурлившего в местах попадания кипятка. А прямо по мне свесившаяся из корабля негритянка в костюме техника с каким-то логотипом на рукаве никак не может попасть. Мой пистолет делает в ее черепе, прикрытом лишь курчавыми волосами, несколько новых отверстий. Вряд ли она успела почувствовать боль. Интересно, почему шлем был откинут? Наверное, покойной досталась дешевая модель скафандра, где климат-контроль ужасен и позволяет лишь не сдохнуть на месте. У меня тоже такой был. Через полчаса работы приходилось делать перерыв, а то бы в обморок грохнулся. В самом начале карьеры космонавта подобную дрянь обязательно выдают новичкам. Но недавно мне удалось выгодно обменять его на более совершенную модель, выставив завскладу литр самогона и слегка подмаслив хозяйственника кредитами. Подобные костюмы, которые штампуют в основном в колониях, удел самого низшего звена обитателей искусственных сооружений. Ну, или тех, кто слишком жаден. Вероятно, она решила, раз корабль уже не в космическом бою, то можно слегка ослабить дискомфорт.

Размышления о печальной судьбе девушки не помешали обрезать несколькими выстрелами канаты, на которых крепился гранатомет. Дождавшись, пока он плюхнется в воду и омоет забрало скафандра грязной волной, подхватил тяжелое оружие и попробовал как можно быстрее убраться из-под раскрытого люка вражеского корабля. Получилось. Отметив на бегу, по скорости едва напоминавшем шаг, какое-то шевеление в дверном проеме, рывком погрузился в воду почти с головой. И даже не выныривая, направил ствол в раскрытые створки, в которые минутой раньше утопал десант. А затем три раза нажал на гашетку трофея, легко прыгнувшую под пальцы.

– Пом! – негромко, но очень веско сказало дуло, попытавшись вывернуться из рук, а в механизме что-то клацнуло. Наверное, встал на место следующий заряд. – Пом! Пом!

Три железных мячика улетели в цель. Один, правда, отскочил обратно, врезавшись в грудь абордажника, вышедшего узнать, что тут за шум. Взрывы почти слились, но их звук быстро затмила жуткая боль в плече, заставившая выпрямиться чисто рефлекторно. Скосив глаза, я через мутное от налипшей грязи забрало увидел какое-то рваное отверстие на левом рукаве. Вероятно, один из осколков заряда, оставшегося в отсеке с растениями, каким-то образом угодил именно туда. Страшно даже представить, что творится там, где взорвались две оставшиеся гранаты. И уши хочется заткнуть, чтобы не слышать идущие оттуда крики и стоны. Ужасные звуки то ли не заглушались скафандрами, то ли прорывались сквозь появившуюся в них дополнительную вентиляцию.