Александр Зорич - Консул Содружества Страница 3

Агитка лгала: армия – это каторга. Друзей не будет. Выбирать за тебя будут сержанты. Но в красивое место тебя все-таки притащат.

Озеро. И немаленькое. Налево и направо оно тянулось почти до самого горизонта. На противоположном берегу виднелись несколько оранжевых черепашек. «Геодезическая станция», – вспомнил я.

Благо вспоминалось легко: навигационная подсистема милитума регулярно комментировала местность. В полном соответствии с базой данных и той информацией, что поступала от бортовых сенсоров и внешних источников по каналу Оперативный Штаб – батальон – рота – взвод. Компьютер моей экоброни видел местность не хуже, а пожалуй, и лучше, чем я сам.

Но геостанция это ерунда. Главное – лес.

Деревья с раскатистыми плоскими кронами высотой метров под семьдесят напомнили мне картинку с замшелого диска, который я во время оно раскопал в дедовском барахле. Кажется, она принадлежала художнику эпохи Раннего Освоения, но, возможно, я путаю с Ранним Возрождением.

На картинке был вот такой же точно лес, даже ракурс и освещение показались мне знакомыми. Тогда, в детстве, я чуть не расплакался – до этого я не встречал ничего прекраснее. Кроме девочек, конечно.

Девочки у нас в нулевой школе попадались очень хорошенькие. Прямо секс-мутантки какие-то. Половое чувство во мне проснулось лет в пять.

Но, возможно, лес был прекраснее даже моих одноклассниц. По крайней мере в памяти моей все перемешано: золотистые прядки Мишель, загорелые лягвии Яси, худенькие предплечья Клариссы и густо-зеленые облака листьев на узловатых ветвях толщиной с женский торс…

– Повторяю: скорость – ноль, все на грунт! Барракуда, тебе что, персональное приглашение выслать, говорящей открыткой?

Только теперь я сообразил, что успел изрядно удалиться от берега. В то время как пунктир красных точек, обозначающий на лазерном планшете моих корешей-по-оружию, замер вдоль кромки воды.

– Виноват, сениор! Похоже, связь барахлит!

Я поспешно повернул назад и бухнулся в мягкий песочек. Что такое, почему остановка?

– Я тебе устрою «барахлит»! Я же тебя до последней косточки вижу! У тебя все работает, как Солнце!

В сержантской экоброне есть дополнительный экранчик, где написано и про наше здоровьице, и про работу нашей простой солдатской экоброни. Гусаку лучше не врать, а то можно попасть под циркуляр «О сознательном саботаже перед лицом врага».

Этот документик в последнюю войну работает, что твоя циркулярная пила. «Вжжжик» – и голова с плеч.

– Сейчас появятся «Фалькрамы», – сообщил сержант Гусак. – Советую всем включить полные фильтры, а новеньким – заткнуть задницу.

Фильтр я включил, два раза просить не надо было. Хоть я и салабон, но что такое «Фалькрамы», знаю.

Как и положено настоящим штурмовикам, «Фалькрамы» появились практически бесшумно. Даже когда они пролетали прямо над нашими заткнутыми задницами, я не услышал ничего, кроме едва уловимого гудения.

И исчезли все три сквада штурмовиков практически мгновенно, уйдя свечкой вверх и с разворотом через две «полубочки» – назад, туда, откуда явились.

Они улетели, освободившись от боезапаса, составлявшего половину их полетного веса. Всего лишь несколько секунд потребовалось кассетам, чтобы щедро разбросать бомбы. Тем временем из-под оранжевых куполов геодезической станции потекло нечто блестящее.

Не потекло, это мне только показалось, что потекло. Фильтр мешает. На самом деле – побежало.

Пресловутые термиты кровернов, многоцелевые роботы размером с собаку.

Там все-таки была засада! Может, весь лес ими кишмя кишит. Молодцы штабисты, предусмотрели, держали наготове тяжелую авиацию!

А на том берегу… На том берегу!..

Если бы лес был нарисован на стекле и потом кто-то пшикнул на картинку плавиковой кислотой… Или если бы стекло швырнули в кипящую сталь…

Все, что я видел, стремительно потекло вниз, растворяясь в жирном фиолетовом тумане. Потом силуэты деревьев подросли. Превзошли почти вдвое свою первоначальную высоту. И исчезли в жарком мареве.

Озеро пыхнуло клубами пара, будто в него уронили уголек размером с астероид.

Милитум запиликал и сообщил, что температура воздуха близка к критической. Он, видите ли, вынужден задействовать дополнительное охлаждение. Казалось, мне прямо в позвоночный столб заливают жидкий гелий. Ноги чуть не отнялись.

Однако уже совсем скоро я почувствовал себя как в сауне. Морозилка экоброни работала вовсю, но даже ей приходилось нелегко. Если бы у меня в руке была сырая индейка, на тот берег озера я принес бы уже жареную.

Хорошо, что индейки не было. Все равно пожрать мне бы не дали, пришлось бы выбросить.

И хорошо, что «Стил Скин Девелопмент» – проверенная фирма. Подозреваю, экоброня «Дженерал Урал-Мадрас Моторз» скисла бы вместе со своим содержимым.

Фиолетовый туман удивительно быстро выпал на землю черными хлопьями. Коагулировал, значит. Водяной пар резво раздергало по сторонам сильными порывами ветра.

Геостанции больше не было. Термитов – не было. И леса тоже. Вообще.

Земля, на которой лес стоял, – и та исчезла. Озерная вода, стремительно замутняясь от тяжелых спекшихся крупиц того, что раньше было лесом и почвой, заполняла новое ложе.

Ложе было неглубоким, но просторным.

Пейзаж адский, просто адский.

В агитационном ролике вербовщиков не помешали бы, пожалуй, такие слова:

Путь был свободен.

Через одиннадцать минут отделение Альфа вышло к объекту атаки, то есть к Копям Даунинга. И атаковало его.

Промышленный объект, занятый противником, – это страшный сон любого офицера штурмовой пехоты. Нельзя вызвать штурмовики, чтобы они стерли с лица земли проклятые сортировочные блоки и стоящие под погрузкой челноки кровернов. Танкам нельзя стрелять на полную мощность – можно уничтожить ценнейшее сырье, из-за которого затеяна вся операция.

К тому же в индустриальном лабиринте любой безвредный кибермех сослепу сойдет за боевого робота противника. Расстреливать приходится каждую подозрительную железяку. А ведь после неаккуратной стрельбы на тебя то и дело норовит завалиться башенный кран!

И наконец, в любое мгновение ждешь грандиозного взрыва. Кто знает, как поведут себя кроверны? Почему бы им не взорвать свой корабль вместе с половиной местного плюгавого континента?

Почему бы им, в конце концов, не растормозить любой из промышленных реакторов? Почему не удрать, предоставив выжечь эту фабрику «однодышащих» своим планетарным крейсерам?

К счастью, нас было много. Только для боя непосредственно в Копях Даунинга командование выделило больше дюжины взводов.

Были и танки. Эти, впрочем, не столько воевали, сколько стояли на стреме. Оно понятно: танк в промзоне – что слон в посудной лавке.

Мы выходили к Копям одним из самых длинных маршрутов. За это время с севера, запада и востока к ним успели уже подойти взводы других ударных рот нашего батальона.

Это было что-то! Громадный по площади, но сравнительно скромной высоты купол, накрывающий всю производственную территорию. В куполе здесь и там – преизрядные дырки.

Число дырок стремительно росло. В промзоне шел бой.

Когда кроверны внезапно обрушились на Копи, охрана и рабочие все-таки оказали сопротивление. Судя по обрывочным сообщениям, которые они успели выплюнуть через запасной узел связи, им даже удалось завалить несколько скатов. Я в это не очень-то верю, но если все-таки удалось – честь им и слава.

Но самым главным были не убитые скаты, то есть кроверны. А то, что примерно триста человек персонала смогли собраться в пределах аварийного контура. Аварийный контур – это вместительный герметичный бункер, который любая компания обязана строить на внеземном промышленном объекте.

Случаи-то разные бывают: землетрясение, радиоактивная опасность, вирусы, неразумные хищные существа, которых в свое время проморгала биоразведка. О, какие бывают хищные существа! Очень неразумные и ужасно прожорливые…

Итак, нашей целью было уничтожить противника. Это первое.

Второе: принять тяжелые транспортные катера, которые вывезут отсюда иридиевый концентрат и прочие вещички подороже золота.

Третье, самое щепетильное: эвакуировать из аварийного контура тех, кому повезло пересидеть оккупацию.

План Копей Даунинга был введен в наши милитумы с точностью, доходящей до абсурда. Более того: для каждого из нас были расписаны основной и пять-шесть запасных маршрутов движения с вариантами перехода с маршрута на маршрут.

И даже более того, джентльмены! Штаб проанализировал и забил в милитумы все потенциальные опасности, которые должны подстерегать солдата по мере прохождения им своего маршрута…

Мы вломились под купол Копей Даунинга через свежую дымящуюся дыру размером с танкодесантный катер. Дыру пробили пушки бронированных монстров из знаменитого батальона «Крестоносцы».