Андрей Ливадный - Туманность Ориона Страница 3

Пока машина выполняла полученный приказ, он грузно поднялся с кресла. Подойдя к окну, Покровский уловил, как непрозрачная преграда, отреагировав на приближение человека, теряет свой матовый глянец, становится полупрозрачной, и на фоне коричневатой мглы начинают проступать урбанистические контуры сверхвысотных построек.

– Милочка, принеси мне кофе… – не оборачиваясь, произнес он.

Сзади пискнул сигнал. Машина закончила обработку изображения, но Покровский не спешил назад, к рабочему месту. Он стоял и смотрел в тускло-коричневую даль, где громоздились, цепляясь за каркасы опустевших небоскребов, ядовитые кучевые облака.

«Да, запустела Земля… – подумал он. – Загадили, превратили в свалку, а ведь все равно боятся, стерегут…» – Взгляд Покровского скользнул выше, в небеса, где, невидимый отсюда, висел неумолимый страж прародины Человечества – Орбитальный комплекс Совета Безопасности Миров, стальной гарант необратимости истории.

Губы Покровского исказила усмешка.

Это мы еще посмотрим, господа, посмотрим…

Сорок лет назад, начиная свою карьеру разведчика, молодой, полный наивных амбиций Андрей Покровский не подозревал, что львиную долю операций, часть которых в буквальном смысле заставит сотрясаться в конвульсиях целые планетные системы, он проведет именно так – сидя за терминалом компьютера.

Нет, покидая стены заурядной гидропонической фермы, под прикрытием которой много лет назад функционировала школа подготовки офицеров внешней разведки, он предвкушал иную судьбу – новоиспеченный офицер всерьез грезил о подвигах, схватках, мгновенных рейдах, когда под огнем противника придется ползти по гнилым болотам чуждых миров…

Все это оказалось сказкой для дефективных малолеток.

Реальность сегодняшнего дня настойчиво опровергала грубые, наивные, романтические иллюзии. Век высоких технологий предлагал нечто иное, но можно представить, каково оказалось разочарование молодого офицера, не сумевшего вовремя оторваться от мира романтических грез, когда его, едва народившегося спеца, со светлой шевелюрой, мужественными чертами лица и стальной поволокой пронзительных глаз, готового на любые испытания ради своей родины, внезапно разместили в самой обыкновенной, ничем не примечательной квартире, усадили за терминал компьютера и заставили лопатить горы информации, свободно протекающей по сети Интерстар, которая связывала между собой далекие в реальном пространстве звезды.

Надежды юношей питают… Лейтенант Покровский не думал, что это надолго и всерьез, – разведка казалась ему чем-то запредельно жестким, циничным, расчетливым и никак не сочеталась в уме молодого человека с той рутиной, что была предложена ему в обмен на романтику.

После первого года такой службы он ходил мрачный, недовольный жизнью, чувствовал себя чуть ли не униженным… пока не грянул Эригонский кризис.

Это было лихое время для доброй половины обитаемых миров. Никто не предполагал, что ниточки межпланетного кризиса, столкнувшего лбами старую Конфедерацию и молодые промышленные миры Окраины, дотянутся в том числе и сюда, на Землю.

Лихорадка политических и экономических крахов корежила целый сектор пространства, гигантские, солидные, благополучные корпорации впадали в ступор и заканчивали банкротством, правительства планет менялись, как шлюхи в дорогом борделе, – часто и по определенному заказу, а за всем этим…

За всем этим стояли люди, которых никто не знал ни по именам, ни в лицо – тихие, добропорядочные… корпящие день и ночь перед таинственно мерцающими мониторами межзвездной сети Интерстар…

Молодому Покровскому не хватало именно этого наглядного откровения, чтобы понять: информационная война, противостояние сверхдержав на уровне умов – это намного более жесткая, запредельная по своей циничности, напряженности и цифрам конечных потерь схватка, которая стоит неизмеримо выше, чем тривиальное перерезание глотки вражескому агенту в темном полуподвальном этаже мегаполиса.

Теперь за спиной генерала лежало сорок лет кулуарных операций подобного толка… Из молодого волчонка он превратился в старого, битого, седого зверя, умудренного опытом и годами борьбы с тенетами, опутывавшими Землю с той поры, как на далекой отсюда планете Элио были подписаны параграфы капитуляции Земного Альянса.

В комнату тихо вошла молоденькая секретарша.

Покровский не обернулся, по-прежнему глядя в окно, только произнес, не отрывая глаз от плавающих в пластах тумана удивительно красивых в этот час вершин городских небоскребов:

– Спасибо, ты свободна.

Запах свежесваренного кофе приятно пощекотал ноздри.

Генерал вернулся за стол, грузно опустился в кресло, с наслаждением сделал несколько маленьких глотков и только тогда позволил себе взглянуть на детально прорисованное машиной изображение.

– Фрайг… – Чашка с кофе дрогнула в руке старого генерала. Несколько коричневых пятнышек расплылось по безупречному, белоснежному манжету рубашки, но он не обратил внимания на такую мелочь. Медленно опустил руку, не смея оторвать глаз от конструкции, в которую превратилось обработанное компьютером расплывчатое пятно, поставил чашку и застыл, глядя в экран.

Он знал, что увидит нечто подобное, подозревал, предвкушал, но все равно состоявшийся факт явился для него потрясением.

Три дня назад аналитики информационного отдела выудили из сети Интерстар нечто действительно стоящее, любопытное, грозящее большими переменами.

На первый взгляд файловый пакет выглядел совершенно безобидно. Эмоциональность переговоров между ведущим звена орбитальных штурмовиков и его молодыми ведомыми, равно как и сам факт дерзких налетов каперских кораблей на некую товарную станцию в системе Оргелейн, не могли вызвать того возбуждения, которое сейчас испытывал Покровский.

Зерно истины оказалось зарыто глубже – в том и состояла задача информационной разведки, чтобы среди вереницы обыденных фактов отыскать нечто экстраординарное, не замеченное другими.

Ладно, господа, я долго готовил почву, так пусть теперь на нее упадет первое зерно…

Палец Покровского вновь коснулся сенсорной клавиатуры.

Сбоку от него едва слышно зашуршал графический пластпроектор.

Сердце старого генерала стучало глухо и неровно.

Когда в лоток упала первая пачка отпечатанных снимков, он взял их, медленно перебрал, просматривая различные ракурсы изображения, потом отчего-то недоверчиво покачал головой и вновь обернулся к терминалу компьютера.

Прежде чем принять окончательное решение, он должен был еще раз взвесить все сопутствующие обстоятельства дела. Точно ли он единственный, кто верно истолковал значение снимка? Ему ли одному пришла в голову мысль о действительной информационной ценности смутно узнаваемого контура, который смазанным пятном мелькнул на грани угловой разрешающей способности объективов орбитального штурмовика «МАГ»?

Сейчас мы это проверим…

На экране монитора промелькнули грифы секретности, знакомые Покровскому по некоторым архивам почившей Конфедерации Солнц, затем появился и сам текст.

Генерал посмотрел в нижний угол экрана. Текст был «скачан» с архивного сервера Совета Безопасности Миров. То, что данный протокол оказался рассекреченным, ничуть не смутило Покровского. Кому как не ему было знать, сколь стремительно устаревает и обесценивается информация в современном мире, где события одновременно протекают на двухстах семнадцати населенных мирах…

Старый, никому не нужный протокол допроса десятилетней давности, сопровождаемый записями радиопереговоров да несколькими смазанными снимками космического пространства, сделанными с автоматических камер орбитального штурмовика.

…

Следователь:

– Господин Меркулов Ричард Эдуардович, капитан военно-космических сил системы Оргелейн, должность – командир истребительно-штурмовой эскадрильи «МАГ-3». Я верно изложил ваши данные?

Меркулов:

– Да.

Следователь:

– Ричард Эдуардович, месяц назад, а именно, 3 сентября 3960 года, по универсальному летосчислению, вы, командуя вверенной вам эскадрильей орбитальных перехватчиков «МАГ», поднялись с аэрокосмической базы в Шлугарде. Что послужило причиной старта?

Меркулов:

– На высоких орбитах планеты в районе станции защиты появился каперский носитель класса «Армада». Им был произведен запуск двадцати космических истребителей, которые атаковали базу, намереваясь пробить брешь в орбитальном щите планеты. Нас подняли по тревоге в шесть утра, и моя эскадрилья стартовала на перехват нападающих. Это был приказ командующего базой Шлугарда, полковника Хлудова.

Следователь:

– Ричард Эдуардович, вы атаковали истребители?

Меркулов:

– Нет. Я отдал приказ атаковать базовый корабль каперов.

Следователь:

– Какими соображениями была вызвана такая вольная трактовка полученного вами приказа? Ведь полковник Хлудов отдал распоряжение расчистить подступы к нашей орбитальной базе и патрулировать район до прибытия подкреплений. Это зафиксировано в записи сеансов радиосвязи.