Илья Стальнов - ГИЛЬОТИНА ДЛЯ ГОСПИТАЛЬЕРА Страница 3

– Энергослияние четырех штурмовиков типа «Торнадо», – сообщил комп, в его голосе появились нотки тревоги и озабоченности. Ничего удивительного – он запрограммирован на выражение эмоций.

На экранах четыре штурмовика зависли квадратом, между ними протянулись световые линии, и вскоре вырос гигантский мерцающий «пузырь». Это означало, что поля штурмовиков слились воедино, и теперь будет происходить пробой защитпокрывала космического госпиталя.

– Напряженность единого поля противника? – потребовал Сомов.

– Семьдесят пять тысяч радеров, – доложил компьютер.

Сомов похолодел. Штурмовики класса «Торнадо» как раз приспособлены для взламывания защитных покрывал оборонительных комплексов.

– Как долго мы продержимся? – спросил госпитальер.

– Расчетное время прорыва – сто двадцать минут.

– Вот черт… Три восьмерки!

Три восьмерки – галактический код, означающий пиратское нападение. Любой военный или полицейский корабль, принявший его, обязан поспешить на помощь. Но двух часов, которые оставались у них, не хватит на то, чтобы помощь пришла.

– Передано, – заявил комп. – Карта новой навигационной информации. Ближайший от нас корабль – пассажирский лайнер «Парус» – находится в сорока четырех часах пути.

– Непостижимо! – Сомов хлопнул ладонью по подлокотнику кресла, и ему захотелось взвыть.

– Осмелюсь заметить, что вам следует проверить свое самочувствие и адекватность ситуативных реакций на «Диагност-комплексе», – участливо заявил комп.

– Что?! – воскликнул Сомов. – Заткнись!

– Исполнено.

Сомов активизировал перед собой СТ-пульт и принялся за работу.

Он не был военным, но не обязательно оканчивать военную академию, чтобы пользоваться полностью компьютеризированным оборонным комплексом.

Два часа он мог быть спокоен. Это время штурмовики будут дырявить силовое покрывало госпиталя, в то время как оборонные системы лишены возможности нанести по ним удар, поскольку отделены от противника своим же полем.

Время позабавиться просчитыванием возможных вариантов у госпитальера имелось. Уже через полчаса работы с компом он понял, что шансов у него нет. При самом благоприятном раскладе противник теряет три штурмовика, разносит лучевыми и ракетными ударами сооружения защиткомплекса. И берет госпиталь на абордаж. А потом?

Что потом? Кому мог понадобиться самый мирный объект Галактики? Кто мог кинуть на него звено штурмовиков «Торнадо»? После того, как была разгромлена последняя обитель черных ученых и пиратов Харлей-два, вряд ли какая-нибудь пиратская планета, если она еще есть, способна выставить звено «Торнадо». Это под силу только высокоразвитому миру первой линии. И такое нападение равнозначно объявлению войны.

Штурмовики продолжали свое дело. Они вклинивались все дальше в оборону госпиталя. А напряжение силового покрывала оборонительной системы все падало и падало.

Сомов прикрыл глаза. Стояла тишина. Казалось, не происходит ничего. Он представить себе не мог, что вскоре на территорию госпиталя ступят убийцы. И ничего нельзя изменить.

Минуты бездействия были самыми жуткими. Ожидание парализовывало.

А штурмовики вгрызались все глубже и глубже в защитпокрывало, как оголодавшие крысы. А таймер, заведенный компьютером и висящий перед носом Сомова, показывал, сколько осталось. Сотни больных людей, судьба уникального оборудования, сам госпиталь – возможно, часы отсчитывали, может быть, сколько осталось им существовать. И самому Сомову погибать тоже никак не хотелось. Но…

Таймер кончил отражать минуты. Пошли секунды.

– Защитный комплекс прорван, – буднично сообщил комп и добавил: – Черт побери.

Скрестились гибельные, наполненные огромной энергией лучи штурмовиков и двух охранных башен.

Полыхнули плазменные разрывы. Сомов зажмурил глаза, а когда открыл их, увидел, что одного штурмовика и двух башен нет.

Корабли прорвали первый рубеж обороны и неторопливо двинулись вперед. Им предстояло уничтожить еще четыре башни.

От штурмовиков отделились светлые точки пробойных ракет. Опять полыхнуло пламя. Еще одна башня уничтожена.

– Спаси нас господи! – Сомов истово перекрестился и стал ждать конца.

Командный пункт тряхнуло так, что у госпитальера лязгнули зубы. Ракета взорвалась в районе блока интенсивной терапии.

– О, Боже мой! – застонал Сомов.

От штурмовика оторвалась еще одна ракета и рванулась к административному блоку. Госпитальер зажмурился. Он понял, что пришла его смерть. Она имела вид неумолимо надвигающейся ракеты-пробойника…

– Триста единиц! – как ужаленный заорал Утконос, теряя свое знаменитое самообладание.

– Триста, – неожиданно спокойно кивнул Док Сэм.

В боксе, где был помещен Черный шаман, взорвался сгусток биоэнергии величиной с солнце.

А потом…

Помещение бокса будто пошло рябью. Плавные линии сместились и приобрели угловатые очертания, тогда как углы стали округлыми и мягкими. Предметы стали другими, не менее реальными, но в них что-то сдвинулось. Возникло фиолетовое свечение.

– Дьявола ему в глотку! – вдруг прокричал Утконос непонятно из каких глубин подсознания всплывшее ругательство. На глазах корежились и мялись диски и сетка диагностического оборудования. Будто кто-то невидимый, но невероятно мощный, закручивал крепкие металлические предметы и хрустел, как леденцами, ал-мазокерамикой.

– Комп! Нейтрализаторы! – спокойно приказал Док Сэм. – На тридцать процентов.

На бокс высшей зашиты в тот же миг накинули силовой защитный колпак по типу тех, которые имеются в боевых космолетах и предохраняют их от ударов противника. Но полной уверенности, что силовой колпак сдержит загадочную силу, не было.

Однако смерч не вышел за пределы бокса.

Осколками разлетелся диагност. Потом рванул гранатой биопотенциометр.

Шторм все рос.

– Сорок процентов нейтрализации! – приказал Док Сэм, когда с треском лопнула СТ-камера в коридоре рядом с боксом Черного шамана, и по потолку в пластике, выдерживающем бронебойный удар, поползли трещины.

Поле нейтрализации включилось на сорок процентов. Рвущаяся наружу таинственная сила была снова заперта в боксе.

Через минуту рванул СТ-визор в соседнем с боксом помещении.

– Шестьдесят процентов нейтрализации! – все так же спокойно приказал Док Сэм, тогда как Утконос готов был забиться в истерике.

И опять силу удержали в боксе. Она дожевывала аппаратуру, кусками сдирала силоэластик, который свисал лохмотьями со стен и потолков. А в центре этого буйства стихии спокойно лежал на полу Черный шаман, и на его лице было написано мировое спокойствие.

Хрясь – через комнату от бокса свилось в узел пластиковое кресло. Сила опять пробилась.

– Семьдесят процентов мощности! – приказал Док Сэм, прищурившись.

Теоретически поле нейтрализации можно догнать до ста. Но что тогда? Тогда поле может вырваться из-под контроля само, и уж оно-то сметет весь корпус. Кроме того, оно потребляет огромное количество энергии. Уже выключены системы жизнеобеспечения в остальных секциях. Если главная и резервная энергоустановки полетят, люди просто задохнутся в умершей подводной станции, которой и являлся спецсектор.

Бац – на восемь частей развалился диагност, расположенный в соседнем помещении.

– Док, что это?! – взвизгнул Утконос, скосив глаза. По стене «штаба» ползла трещина. Таинственная сила добралась и сюда.

– Семьдесят пять процентов мощности нейтрализатора! – приказал Док Сэм.

Он поклялся не надбавлять больше ни одного процента. Будь что будет.

Хрясь – разлетелся на две части кожух компьютера, вырвался из его недр, вспыхнул и погас лазерный луч.

– Повреждения компьютерной сети – одиннадцать процентов. Подключаю резервные ячейки, – уведомил компьютер.

– Ну же! – взмолился Док Сэм.

И вдруг все кончилось…

Бокс, в котором был Черный шаман, приобрел нормальный вид. Если не считать, что там все было разгромлено. Узор диаграмм перед пультом стал нормальным. Все было тихо.

– Какой идиот засунул человекобомбу к нам в клинику? – покачал головой Док Сэм.

Он встал и подошел к стене. Часть стены провалилась, открыв несколько доспехов скафов высокой защиты.

Док Сэм выбрал «Викинг» – самый серьезный из имеющихся.

– Комп «Викинга». Облачение! – приказал он. Как разрезанное яблоко скаф раскрылся, и Док Сэм шагнул внутрь.

– Закрыть! – приказал он. «Викинг» сомкнулся.

– Рабочий режим, – произнес Док Сэм. Запели намертво соединяемые швы, зашуршал внутри воздух кондиционера, активизировались системы автономного жизнеобеспечения. Все, теперь можно было лезть хоть в жерло действующего вулкана.

– Следи за мной. Если что – включай поле нейтрализации, – приказал Док Сэм помощнику, выглядевшему побитым и несчастным…