Любовь Безбах - Агрессор Страница 3

— Не следует слепо доверять пунктам ультиматума. Власов может переменить свое решение, — сказал Свифт.

— Пока он свои решения ни разу не менял. Если мы отправим ему навстречу наш флот, то превзойдем Власова хотя бы численно.

— Сомнительное преимущество, Ричард. Власов слишком быстро набирает силу. Знать бы, кто снабжает его военными кораблями и оружием! — заместитель сжал кулак. — Члены Содружества не понимают нависшей над всеми нами опасности, не хотят понимать! Как их объединить, как? Двухгодичные переговоры ничего не дали. Если мы направим ему навстречу все наши силы, защита Солнечной Федерации оголится. Как знать, может, Власов только этого и ждет? Где выход?

— Будем продолжать убеждать наших коллег в Конгрессе, — без особого воодушевления произнес я. — Кстати, члены Содружества рассуждают точно так же, как мы сейчас, каждый опасается оголять небо над родной планетой.

— Знаете, Ричард, что надо сделать? Пожалуй, пора опубликовать сведения о Власове, кто он есть на самом деле. О нем ходят только слухи, и общество не в состоянии адекватно оценить опасность.

— Думаете, на решение Конгресса способно повлиять общественное мнение? — скептически спросил я. — Хотя, если бы мы знали о личности Власова все, мы бы так и сделали. Слишком много белых пятен, и в то же время слишком много информации. Где правда, где ложь — не разберешь. Достоверно известно, что Власов — бывший офицер Российской Армии, подцепивший в дальнем космосе неведомую болезнь. Еще известно, что он дезертировал. Все! Остальное либо ложь, либо правда. Мы не знаем, действительно ли он мутант или просто человек, пострадавший от болезни. Мы даже не владеем информацией, по какой причине он дезертировал. Информация о дезертирстве звучит более чем странно: в то время не было никаких военных действий, любой офицер мог просто уволиться в запас. Откуда взялось какое-то невразумительное дезертирство? Может, его и не было на самом деле?

— Разумеется, часть слухов верна. Надо отмести самые невероятные из них, — развил тему Свифт. — К примеру, о том, что он в одиночку способен справиться с десятью специально обученными бойцами, что он убивает взглядом, что в его честь на его флоте организован целый культ, обеспечивающий ему победы, и что он якобы гипнотизер и экстрасенс и даже умеет читать мысли, и прочие небылицы, которые годятся разве что для домохозяек и завсегдатаев пивбаров.

— Вам не приходило в голову, что даже самые невероятные слухи могут оказаться правдой?

— Могут. А могут не оказаться.

Свифт отошел от модели, которую знал, как свои пять пальцев. Я сказал:

— Власов — бывший десантник, поэтому он хороший боец. Слухи о культе тоже не беспричинны. Его флот разгромил эскадры четырех систем одну за другой, а небольшая часть земного флота сдалась ему без боя, что и породило слухи о паранормальных способностях Власова. Я склонен считать, что причиной побед является все же не культ, а хорошая дисциплина на флоте. Самое абсурдное в истории Власова то, что захваченные им миры продолжают, как ни в чем не бывало, торговать с соседями, будто ничего не произошло. Производство даже не дрогнуло. Нет беженцев из захваченных районов. Репортеры и родственники снуют туда-сюда. Люди из разных государств летают друг к другу в гости, как ни в чем не бывало. Между тем мы не имеем права свернуть торговлю с планетами, принадлежащими агрессору — пострадает мирное население, которое на этих планетах исчисляется миллиардами. Достаточно узкая специализация хозяйства каждой планеты впервые стала недостатком. Объявлять блокаду никак нельзя. Я устал от этой чертовщины, именуемой Власовым. Собирайте совещание, Эрих, подумаем вместе.

АЛИКА ЮРЬИНА

Черная полоса неприятностей тянулась и тянулась до бесконечности. На борту "Феникса", этого пристанища моего полного, кромешного отчаяния, я думала, что хуже ситуации и быть не может. Я обрекла себя на одиночество, которого не выносила. Я заблудилась среди звезд, а подать сигнал бедствия боялась. Даже если бы я его подала — как бы меня нашли, если я не знала координат своего нахождения? Я каялась, что покинула Землю, оставив там своих детей и мужа в самом незавидном положении. Я раскаялась в этом окончательно, когда увидела Власова, и поняла, что это вовсе не однофамилец страшного преступника, который водит по космосу целый флот и захватывает миры один за другим. Когда я увидела, насколько он огромен и страшен, этот человек-гора, я сделала логичный вывод, что положение мое из безвыходного превратилось в критическое. Я ничего не могла прочитать на его бесстрастном лице, к тому же глаза бандит прятал за непроницаемо-черными очками. У меня под ногами качнулся пол, и я мысленно распрощалась и с честью, и с жизнью. Пока я семенила вслед за мутантом в его каюту, я мучительно размышляла, что он сделает со мной перед тем, как убить. Эти размышления отнюдь не утешали, хотя на время вытеснили из моей головы остальные проблемы.

От страха я не разглядела каюты хозяина "Стремительного", освещенной только нижним светом, увидела только в полумраке на стене под потолком громадного черного паука с длинными задними лапами. У меня мороз прошел по коже. Страшный человек молча указал мне на кресло и уселся за узкий стол напротив меня. От страха я едва могла дышать. Я впилась глазами в его лицо, силясь угадать, что у мутанта на уме, но оно по-прежнему оставалось непроницаемым за черными очками.

Паук шевельнулся и расправил черные перепонки, оказавшись вовсе не пауком, а летучей мышью. Мышь сорвалась со стены и повисла на потушенной лампе под потолком. Там она повозилась немного и затихла.

Слепой пират смотрел на меня, я готова была поклясться в этом. Его взгляд я ощущала кожей, лопатками и даже ушами, и мучительно залилась краской. Взгляд, однако, не был злым или холодным. Он был скорее ироничным, чем холодным. Слепой пират с иронией смотрел на меня. Я его иронии не разделяла.

МАТВЕЙ ВЛАСОВ

Мне не нравятся нагловатые самоуверенные женщины. Между тем передо мной сидела именно самоуверенная женщина, удивительно похожая на чуткую рысь, закурившая в моей каюте без моего разрешения, а я не злился на нее за это. Только сейчас я спохватился, что она по-прежнему босиком. Слегка пружинящий, резиновый на вид пластик, обычное палубное покрытие, не был холодным, но все же я подосадовал, что не дал ей возможности обуться. Халат, босые ноги… Это выглядело как-то… по-домашнему. По-домашнему, неправильно и непривычно.

Нужно было выяснить, что за человек у нас объявился, и я "открыл барьер". На меня хлынул поток страха. Она смертельно боялась, напускная самоуверенность, граничащая с наглостью, служила ей прикрытием.

— Каким чудом вас занесло в космос?

— Это необходимость, — она нервно усмехнулась.

— Судя по всему, вы впервые очутились в космическом пространстве. Вы не сумели открыть защитную заслонку иллюминатора, однако каким-то образом ухитрились взлететь.

— У меня есть учебник, — терпеливо повторила она.

— Про учебник я уже слышал. Теоретически можно предположить, что вы сумели стартовать и набрать вторую космическую скорость. Вы удачно маневрировали на переполненных трассах в районе Земли, делали скачки в подпространстве, но при этом вы не справились с иллюминаторами. Странное противоречие, вы не находите?

Алика нервно затянулась, пальцы ее дрожали.

— Мне пришлось учиться на лету, — небрежно обронила она. — А с иллюминаторами… Они мне ни разу не понадобились. Все случилось так неожиданно…

— В космосе полно неожиданностей, если вы до сих пор не знаете.

Она мужественно улыбалась, но страх от нее так и шел. Она силилась угадать, что у меня на уме. Это меня позабавило. Я не удосужился скрыть это от нее, и она удивилась, увидев перемену на моем лице. Это еще больше напугало ее. Меня удивляла одна вещь. Даже делая скидку на маску самоуверенности в виде прикрытия, ничто не оправдывало ее необыкновенную, как у балерины, пластичность в движениях. "Неужели она со мной заигрывает? Это опасно в ее положении", — думал я, путаясь в дебрях женской логики. Я ждал продолжения объяснений, и она добавила:

— В школе нас обучали вождению частных автомобилей, а желающих обучали вождению маленьких морских и космических яхт, правда, на тренажерах. В обучение не входила только авиационная техника. Сами понимаете, воздух Земли перегружен и без любителей полетов. Правда, это было давно, много изменилось в технике… Сейчас все так быстро меняется… Понадобился учебник.

Алика судорожно перевела дух.

— Что ж. Это кое-что объясняет, — заметил я. — Что же дальше?

— Взлететь оказалось не так уж сложно, я еще не все забыла из школьных курсов.

— Да будет вам известно, что по учебнику вы бы не приземлились ни за какие коврижки. Школьные курсы? Надо же. Давненько я не был на Земле.