Роман Злотников - Шаг к звездам Страница 35

— Прошу вас, присаживаетесь… кассили? Тиремиока! Тиремиока!!!

Ник удивленно поморщился — зачем орать, если можно отправить вызов по сети? Человек же может вообще не услышать из-за стенки, вследствие того что как раз сейчас он лазает где-то по Сети либо, скажем, слушает музыку. Но, похоже, в этом офисе царили свои, уже давно отработанные, порядки. Поскольку спустя мгновение дверь офиса приоткрылась и в получившуюся щель уныло заглянуло существо непонятного пола, украшенное, если можно было это так назвать, растрепанной фиолетовой шевелюрой, серо-черным макияжем и… лениво-тупым выражением лица.

— Сделайте нам кассили, — тут же величественно приказал хозяин офиса. Трис же, повернувшись к Нику, скинула ему по сети: «Пить кассили, сделанное „этим“, я не буду. И тебе не советую». Тот в ответ едва заметно кивнул.

— Итак, уважаемые, я так понял, цена вас полностью устраивает? — первым делом уточнил торговец.

— Да, с этим проблем нет, — кивнул Ник и осторожно добавил: — Уважаемый.

Он уже заметил, что как на Лузитании, так и, судя по тому, что он услышал здесь, по всей сфере ее влияния, весьма распространенные и даже в принципе практически общепринятые обращения, типа гра или нри, отчего-то почти совершенно не используются. Похоже, это служило еще одним этаким скрытым идентификатором лузитанцев. Ну как для североевропейцев, практически поголовно знающих английский язык, таким индикатором служит умение говорить на одном из северных языков — датском, норвежском или шведском. Ник об этом что-то читал.

— Хм-м, тогда какие именно вопросы оплаты вы собираетесь обсудить?

— Понимаете, уважаемый, у нас имеется некоторое количество слитков родия, и мы были бы не прочь оплатить наш заказ…

— Родия? — вскинулся торговец. — Вы сказали родия?

— Да, — кивнул Ник, настороженный такой резкой реакцией на его слова.

— А сколько у вас его?

— А почему это вас интересует? — осторожно спросил Ник. Торговец заполошно вскинул руки:

— О-о, не волнуйтесь. Просто у меня есть партнеры, которые как раз сейчас заинтересованы в приобретении партии родия. Причем они готовы заплатить даже не по рыночным ценам, а с премией.

— И с чего такая щедрость? — поинтересовалась Трис.

— Ну, — торговец слегка замялся, — сами знаете, в преддверии перемен многим хочется вложиться в твердые активы. Мало ли как все повернется…

Ник озадаченно покосился на Трис. Что за лапшу собирается этот тип навесить им на уши? Как какие-то перемены могут хоть как-то отразиться на курсе и стабильности общегалактической валюты? Тут что, общегалактическая война на пороге или общий кризис экономики обитаемой человечеством части Галактики? Трис сидела с непроницаемым лицом, и это означало, что и у нее в голове также не все состыковывалось.

— Простите, а о каких переменах вы говорите?

— Ну как же, — удивился торговец, — вы что, не слышали о том ультиматуме, который Ассамблея предъявила Лузитании?

Все трое удивленно переглянулись.

— Так вы что, после выхода из прыжка не смотрели новостей? Все голоканалы заполнены этим!

Ник криво усмехнулся. Вот ведь зар-раза… Система связи, установленная на яхте, позволяла соединяться с Сетью на куда больших расстояниях, чем им был доступно ранее. Так что они практически весь полет были в курсе всех новостей и не успели войти в то состояние информационного голода, которое заставляет любого, оторванного от Сети более-менее долгое время, сразу после появления связи лезть в Сеть за новостями. Более того, после обнаружения обломков Ник еще и напрочь заблокировал любое обновление новостей, чтобы ничего его не отвлекало от вдумчивой мародерки. Вероятно, так же поступили все остальные.

— И что же это за ультиматум?

— Прекратить любое преследование пасескриников и допустить международных наблюдателей к расследованию теракта в отеле «Претенсиотт».

Ник ошалело вытаращил глаза:

— Не понял…

Торговец расплылся в улыбке. Ну как же, вот прямо сейчас, немедленно он просветит дремучих аборигенов острова Мумбу-Юмбу в том, как оно все в жизни устроено на самом деле. Нику еще на Земле не раз встречались такие личности, которые воодушевленно вещали всем обо всем, по большей части пересказывая слухи, сплетни и остальную муть из желтой прессы и передач желтого же телевидения типа НТВ либо телеканала «Дождь», с непередаваемым апломбом выдавая все это за истину в последней инстанции.

Как оказалось, Планетарный совет Лузитании объявил, что взрыв в отеле «Претенсиотт» устроили пасескриники. После чего на планете начались преследования честных и демократично настроенных людей… Дальше Ник уже не слушал. Пасескриники, вот оно что… Дакрит рассказал ему о них довольно многое. В принципе, большинство таковых было вполне приличными людьми. Просто не очень любящими насилие и желающими жить так, как им хочется, и чтобы их при этом никто не трогал. Наивные… Нет, совершенно понятно, что, после того как их идеалы воплотятся в жизнь, никто более не сможет, как Ник это услышал в выступлении одного из деятелей пасескриников, «размахивая кулаками перед моим носом заставить меня войти „в круг“». Но с какого дьявола они решили, что та, новая жизнь у них будет спокойной и безмятежной? Что в ней почти сразу не появятся ни обдолбанные наркоманы с ножом, которым срочно нужны деньги на дозу, ни наглые гопники, выворачивающие карманы у одиноких прохожих, ни только внешне напоминающие людей твари, подкарауливающие в малолюдных местах одиноких женщин, ни сдвинутые придурки с оружием в руках, расстреливающие то школьников, то студентов, то коллег по офису, ни веселые ребята-эмигранты, под маркой протестных выступлений развлекающиеся грабежами и массовым сожжением чужих автомобилей? То есть все то, о чем сегодня на Лузитании никто и слыхом не слыхивал. Причем, как Ник подозревал, не только, а возможно — и не столько из-за того, что даже поползновение на нечто подобное мгновенно получило бы немедленный и массовый отпор как со стороны полиции, так и вообще любого оказавшегося поблизости лузитанца. Хотя это, несомненно, играло свою роль. Одно дело, когда ты ожидаешь противодействия своим «подвигам» только со стороны полицейских, которых, насколько Ник помнил, приходится, в зависимости от страны, от двух до где-то десятка человек на тысячу жителей (а может и больше, он точно не помнил), а другое, когда ты рискуешь при любом поползновении на нечто недостойное получить по морде от как минимум семи сотен из каждой тысячи, если вычесть малолетних детей и совсем уж немощных стариков. Ибо даже явное несоответствие сил и возможностей между преступником и самим собой вряд ли кого из лузитанцев остановит. Знают, что едва только ввяжутся в справедливый бой, как тут же на шум прилетит целая кодла распихивающих друг друга в желании поскорее дотянуться до супостата помощников. Да уж… при таком раскладе и стариков с детьми можно не исключать. Разве только грудных младенцев… Так вот, дело было не только в этом. При таком образе жизни всякие генетические и психологические сбои не накапливаются в мозгах и организме, а регулярно, так сказать, «смываются» волнами адреналина, которые рядовой лузитанец испытывает как минимум раз в месяц. При очередном выходе «в круг». То есть даже те люди, которые на любой другой планете, несомненно, стали бы преступниками, в условиях уникального лузитанского общества вполне себе существуют в виде вполне добропорядочных его членов.

Еще одну часть этих самых пасескриников составляли мальчики и девочки периода гормонального взрыва, которым непременно хотелось положить свою жизнь на алтарь чего-то нового и прогрессивного. Да-да, те самые «отчизне посвятим души прекрасные порывы…». В России как раз из таких формируется низовой актив наци, антифа, «белоленточников» и «Наших». Хотя таковых среди пасескриников было куда меньшее количество. Возможно, потому, что, в отличие от Земли, у здешней молодежи тут и так было море возможностей заставить организм вырабатывать адреналин.

Ну а третью часть составляли уроды с самооценкой, завышенной до предела и при этом — без особенных талантов. Что, в свою очередь, не позволяло им продвинуться ни по одному из доступных социальных лифтов, каковых в любом технологическом обществе, как правило, до черта. Это, скажем, в России времен крепостного права с социальными лифтами было не очень. И то люди умудрялись из крепостных в дворяне скакнуть. Как, например, папаша знаменитого белого генерал Деникина, Иван Деникин, начавший службу солдатом-рекрутом из крепостных, а закончивший ее дворянином в чине ажно майора. И Лузитания в этом смысле совершенно не исключение… Но для человека с завышенной самооценкой признать, что он не самый-самый и что его неудачи в попытках пробиться вверх вызваны недостатком его собственных способностей и трудолюбия — совершенно невозможно. Вот они и находят себе оправдание в том, что все дело-де, в «преследованиях со стороны тоталитарного режима» или «засилии кровавой гэбни», с которой они так самоотверженно борются и которая «кушать не может», поскольку круглосуточно занята только «страшной мстёй» именно им. Этих можно обозвать самым неприглядным дерьмом, но, как правило, именно из них и состоит руководящий состав большинства «апазицинеров». Но ни они, да и вообще никто из этих трех категорий, по мнению землянина, не был способен ни подготовить, ни осуществить столь масштабный теракт…