Сергей Лукьяненко - Стеклянное море Страница 36

Резким движением Редрак швырнул чашу с вином сквозь туманный щит силового поля. С недовольным взвизгом энергетический зонт пропустил сквозь себя кусок металла и пол-литра жидкости.

— Нет, Сергей.

— Что?

Я растерялся. Может быть, потому, что Редрак, связанный гипнокодированием, никогда не возражал мне. Даже когда я снял приказ… Редрак подчинялся, придавленный немыслимым фактом: я — Сеятель, владыка Храмов и оживший бог.

— Сергей, я не могу выгнать посетителей. Это… вредно для бизнеса. Ущерб репутации. Тем более — сказать, где находится «Золотое казино». Психологический фактор, сам понимаешь…

Да, я понимал. И вынужден был настаивать на своем — потому что знал.

— Редрак, ты сошел с ума. Фанги готовят нападение на твою планету. Мне плевать, что мафия правит целым миром. Но если она при этом не хочет защитить его…

— Сергей, я не могу разрушить свой бизнес. Жизнь — игра. И у меня на руках козыри.

Я покачал головой.

— Нет, Редрак. Козыри — у меня. Если не можешь плюнуть на свой бизнес… Что ж, корабли Тара помогут тебе понять ситуацию.

Мы стояли друг против друга. Друзья — и враги. Видевшие в лицо смерть — и способные обрушить ее на друга. Один из нас был повелителем, другой — рабом.

На лице Редрака мелькнула печаль.

— Сергей… Капитан, Сеятель, лорд, друг мой!

Я почувствовал, что меня бьет дрожь.

— Сергей… Да неужели ты не понимаешь? Нет у тебя власти над кораблями Тара! И над союзными планетами — нет! Твоя власть — традиция! Строчки в древних книгах, детские сказки, шествия фанатиков! Мирами правят деньги, потому что они — сила! Терри позволили вернуться на престол — потому что это лишняя приманка для туристов: единственная королевская семья в галактике… Но если ты прикажешь кораблям атаковать Ар-На-Тьин — и меня, начальники штабов вспомнят, кто владеет Таром.

Я молчал. Рабом оказался я. Редрак — хозяином.

— Сергей, я не хотел говорить этого… В число моих планет входит и Тар. Пока принцесса… императрица Терри гоняет корабли на поиски своего мужа — это терпят. Когда она прикажет штурмовать Ар-На-Тьин — истина откроется.

Я молчал.

— Сергей… Этот мир — мой. Я прикажу мобилизовать все силы, привести в готовность войска. Тебе будет подчиняться вся армия Ар-На-Тьина. Но пойми — правишь не ты. Повелевает сила. Ее не разрубить мечом, даже атомарным. Защищай Ар-На-Тьин, Землю и Тар. Сражайся — ты умеешь и любишь это делать. Только помни — правит сила, а не император Тара!

Я повернулся и пошел прочь от хозяина Ар-На-Тьина, бывшего пирата и пилота Редрака.

— Сергей, ты не прав! Я помогу тебе, но пойми…

Сплюнув, я шагнул в провал гравитационного лифта.

3. Синяя пыль

— Терри, я люблю тебя, — сказал я.

Экран подернулся рябью — где-то рядом с лучом связи прошел корабль: земной, тарийский, фанговский… Какая разница.

— Сергей, ты уверен, что на Ар-На-Тьине все в порядке?

Терри смотрела недоверчиво и встревоженно. Мы слишком хорошо понимали друг друга.

— Терри, все хорошо. Этой планетой правит Редрак, он мой друг. Я забрал у местного Храма все корабли.

…Их всего три — Храм не приспособлен для обороны планеты.

— Крейсер и патрульные катера Тара, местные вояки. Все нормально, Терри.

— Я могу приказать военному штабу Тара. Они против, но еще три-четыре крейсера и…

— Не надо, Терри. Все и так нормально. Прошу тебя, не волнуйся. Все хорошо.

Она кивнула — неуверенно, словно против воли. Девушка, которую я когда-то умел любить, Терри Тар, императрица.

— Терри, все хорошо… Конец связи. У меня много дел. Люблю тебя…

Экран погас.

— Ты врал, Сергей? — С усилием спросил Ланс.

— Конечно. Я не умею любить.

Я встал с мягкого кресла. Посмотрел Лансу в глаза.

— Ничего, мир стоит не только на дружбе и любви, понимаешь? Есть еще дело, которое нужно делать.

— Его еще легче отнять, чем друзей.

— Нет, Ланс, смысл жизни можно отнять лишь вместе с жизнью. Поверь.

— Я верю тебе, капитан.

Секунду я думал. Только секунду. Потом крикнул:

— Катер! Немедленно!

Серая мгла. Холод. Бесплотные тени. И кресло катера, созданного кораблем Сеятелей по моему приказу.

— Вперед, — выдохнул я. — Две звуковых, три…

Черный шар гравикомпенсатора недовольно съежился. Обтекаемый силуэт корабля исчез. Под катером стлалась голая степь.

— Еще быстрее, — прошептал я. — Еще…

«Взлет с планеты?» — поинтересовался катер.

— Нет. Максимальная скорость над поверхностью…

«Мы убегаем?»

— От меня самого.

«Тогда нам не убежать».

Я рассмеялся.

— Ты разумен?

«Ограниченно. Я отражение твоего разума».

— Тогда не убежать… Быстрее!

Зелено-серая степь — бесконечная лента под несущимся катером. Желтое небо в разрывах свинцовых туч.

— Ты знаешь, в каком дерьме я сижу, катер?

«Знаю».

— У тебя есть совет?

Пауза. Серо-зелено-голубое под катером… На этой планете вода не редкость, иначе Ар-На-Тьин не стал бы экспортером продовольствия.

«Живи. Борись».

— Ты воруешь ответы из моих мыслей.

«Значит, ты еще борешься и живешь».

Я кивнул и прикрыл веки.

— Лети. Пока можно — лети.

Серо-зелено-голубое. Расширяющийся гравикомпенсатор.

Я в ловушке — своей мечты и своих поступков. Я не умею любить и дружить. Я вынужден сражаться — повинуясь замыслам Отрешенных. Интересно, будет ли моя смерть предусмотрена ими? Стоит лишь отдать приказ катеру… Он ограниченно разумен, но если мое желание умереть истинно, он отключит защиту и вонзится в плодородную почву Ар-На-Тьина…

Шар гравикомпенсатора сжался. Но инерция оказалась сильней — меня бросило, тряхнуло в заботливых объятиях кресла.

— Что случилось? — прохрипел я. Из прокушенной губы сочилась кровь.

«Впереди люди, — спокойно доложил катер. — Продолжаем движение или меняем высоту?»

Он готов пролететь сквозь живых людей — умная машина, творение Сеятелей…

— Посадка, — скомандовал я. — Садись и открой люк.

Трава оказалась фиолетовой. Я утонул в ней по грудь — в мягких пушистых метелках, крошечных синеватых соцветиях, в сухой ломкой соломе, доходящей до колен. Щедрый мир… обреченный мир.

Сизая капля катера застыла за спиной — растопыренные стабилизаторы, открытые решетки двигателей. Похлопав по горячему боку, я пошел сквозь травяное море.

Это было плоскогорье: слева и справа вставали горные цепи, а впереди, метрах в двухстах, трава редела, обнажая красноватый склон, обрывающийся в пропасть. Вдали, на самой линии горизонта, темнели крошечные постройки.

— Что за город я вижу? — поинтересовался я у блестящей пылинки датчика, приклеившейся к воротнику комбинезона.

«Это не город — прошелестело в голове. — Хейорз — мясоперерабатывающий центр с прилегающим космопортом грузовых сообщений и поселками рабочих».

— Ясно. А где люди… из-за которых ты остановился?

«Впереди».

Я продолжал идти. Небо застилали серые тучи, но дождя, слава Сеятелям, не было. Пейзаж и без того выглядел более чем мрачно. Густое, колышущееся под легким ветром темно-фиолетовое море — и свинцовая крышка вместо неба. Как ни странно, света было достаточно — Ар-На-Тьин раза в полтора ярче Солнца Земли.

— Вперед, сквозь альпийские луга Ар-На-Тьина! — заорал я. — К неведомым людям… К цивилизации и мясокомбинату, что на данной планете едино!

«Не понял».

— Ну и хорошо.

Мне вдруг стало легко. Так бывает, когда сделано все, что только в твоих силах — а остальное вообще не в силах человеческих. Можно улыбаться, направляя горящий самолет на вражеские танки. Можно командовать собственным расстрелом. Можно привить себе неизлечимую болезнь и аккуратно записывать в дневник, как холодеют пальцы.

Я сделал все, что мог.

Я потерял больше, чем может потерять человек. Любовь и друзья — что остается? Работа?

Моя профессия — убивать. Можно говорить красивые слова: я дрался за свою любовь и свою планету… Неважно. Нельзя убивать ради жизни — а я убивал. Я шел против. Кто бы ни стоял на пути — я шел напролом.

Иначе — не умею.

Я смеялся, ломая переплетенные стебли фиолетовой травы. Терпко пахнущая пыльца осыпала меня синими брызгами — пьянящей пылью…

Редрак! Скотина! «Синяя пыль» — наркотик с планеты Фаа. Откуда на Ар-На-Тьине — планете, где у растений зеленый хлорофилл — фиолетовые травы Фаа?..

Я рванул капюшон, закрывая им голову. Недовольно заурчал компрессор, обдувая лицо профильтрованным воздухом. Под лопаткой и на сгибе локтя, под ключицей и на животе закололо — включились автоинъекторы… Конечно, если я действительно нажал на сенсор медицинского режима комбинезона. Если я иду по плантации Травы Счастья с Фаа, понятия сна и реальности давно уже смешались для меня.