Михаил Костин - Земля – Паладос Страница 36

Он постарался идти медленнее и осторожнее, но тут же получил пинка под зад, отчего споткнулся, едва удержавшись на ногах, под новый взрыв хохота. Спута, судя по комментариям и насмешкам, в самом деле вели рядом. От этого открытия Исаак немного успокоился. Может быть, спуты созданы именно для этого, пришла дурная мысль, чтобы не чувствовать себя совсем одиноким? Так вот идешь неизвестно куда, пойман неизвестно кем и для чего, но рядом хоть кто-то знакомый.

Выяснить, куда их ведут и кто похитители, рыжий пытался не единожды. Но каждый раз вместо ответа получал пинка и вскоре прекратил попытки, решив подождать конца путешествия. Приведут куда-то, снимут повязку, объяснят что-то или хоть скажут, чего хотят, тогда все будет понятно. Пока ясно только одно — это не Призрак. И Призрака эти люди не видели.

Топать пришлось неимоверно долго. Исаак затруднялся точно определить, сколько они прошли — мешали завязанные глаза, — но, по приблизительным прикидкам, двигались не один час и отмахали не меньше четырех километров.

Сначала вдалеке послышались приглушенные голоса. В первый момент Исааку даже показалось, что он ослышался. Но нет. Голоса пропали было, но вскоре возникли снова. Нарастали, приближались, набирали силу.

Рыжий следователь продолжал шагать вперед, пока чья-то рука не дернула сзади за ворот.

— Стой.

Он послушно остановился. Впереди притихли.

— Ты кого это приволок, Мик? — Новый голос прозвучал негромко, но настолько властно, что сразу стало ясно, кто здесь хозяин.

— Священник Церкви Света, командир, — объяснил тот из конвоиров, что был поразговорчивее. — А второй его спутник. Думаю, за них можно выторговать неплохой выкуп. Скажи, Френки.

— Угу, — донеслось из-за спины.

Командир, мелькнуло в голове, и выкуп. За них хотят выкуп. Выходит, их поймали обыкновенные бандиты.

На какое-то время установилась тишина. Обладатель властного голоса явно размышлял над их судьбой. Наконец впереди щелкнули пальцы.

— Снимите это.

Исаак снова почувствовал чье-то присутствие за спиной. Мешок слетел с головы, открывая огромную, больше, чем зал, что был у входа, пещеру. Глаза резануло не то от грубой повязки, не то от навалившегося света. Рыжий сощурился, осторожно огляделся.

В пещеру вели три входа. Один сзади, два по правую руку.

Прямо перед ним на высоком троноподобном кресле восседал демонического вида мужчина. Черты лица его были тонкими, абсолютно неправильными, но вместе складывались в образ, от которого трудно было оторвать взгляд. В зеленых глазах светился вялый намек на любопытство. На голове взлохматились черные, вьющиеся мелким бесом волосы. Взгляд командира переполз с Исаака куда-то за его спину. Следователь обернулся.

Рядом стоял связанный спут. Тряпку с глаз Антрацита сняли, а вот кляп предусмотрительно оставили во рту и извлекать, кажется, не собирались.

Те двое, что притащили их сюда, выглядели совершенно невыразительно. В присутствии главаря лихой напор, которым они блистали всю дорогу, как-то подрастерялся. На вид же Исаак принял бы их за обыкновенных бродяг.

— Что ты тут делаешь, сын Церкви? — голос командира прозвучал насмешливо и покровительственно.

Исаак помялся. Что он тут делает? Хотелось бы ему самому знать, что он тут делает. В спину пихнули. Священник повернул голову. Перед глазами возникла наглая рожа конвоира.

— Отвечай, — тихо буркнул Мик.

— Твой командир, ты и отвечай, — огрызнулся рыжий следователь.

И тут же пожалел о сказанном. В поясницу уперся ствол.

— Ну, — рыкнул сзади Мик.

Исаак посмотрел на главного. Тот делал вид, будто ничего не происходит, но ситуация его, кажется, забавляла.

— Меня отправили сюда с заданием обезвредить Призрака. Он скрывается в этой шахте. Живет в теле мальчика.

— Какой Призрак? — усмехнулся главарь. — Какой мальчик?

— Призрак самый настоящий. Тот, которым вас мама пугала. А мальчик… Мальчик как мальчик. Юноша. Худощавый, светловолосый… в шапочке.

— В шапочке, — усмехнулся командир. — Здесь нет никаких Призраков, священник. Здесь только я и мои ребята. Все остальное болтовня.

Исаак нахмурился:

— Призрак есть. Я видел снимки его жертв.

— Призрака нет. — Командир подался вперед. — Есть я и мои ребята. По тому, что они оставляют от своих жертв, их можно принять за Призрака. Может быть, ты видел снимки наших жертв? Так или иначе, мы торчим в этих пещерах уже больше года и никаких Призраков не видели. А ведь Призраку все равно, кого убивать. Так неужто он стал бы выходить из шахты и убивать снаружи, когда можно поубивать кучу народу, не вылезая на свет.

Предположение главаря прозвучало убедительно, но тогда… Все эти игры, взрывы, стычки с техномагами, разговоры с правителем и службой охраны, путешествие через полгалактики — все это лишь для того, чтобы найти кучку бандитов.

Не обращая внимания на цыканье Мика и его угукающего друга Френки, Исаак молча опустился на землю и сел, обхватив голову руками.

— Значит, я прилетел сюда напрасно?

— Почему? — улыбнулся главарь. — Это прекрасная возможность заработать.

— Да где я тут хоть что-то заработаю? — удивился рыжий.

— Не ты, а мы! Как ты думаешь, сколько Церковь Света отвалит за своего священника?

— Мне откуда знать. Спросите у спута, — отмахнулся Исаак. — Он все знает.

Главарь жестом велел убрать кляп, и уже через несколько секунд синекожий обрел возможность говорить. Правда, воспользовался он ей не сразу. Первым делом начал кашлять и отплевываться.

— Ты слышал вопрос? — спросил командир.

— Слышал, — кивнул Антрацит.

— Отвечай.

— На этот вопрос нет однозначного ответа. Стоимость священника Церкви Света, а тем более священника-следователя, вещь весьма абстрактная. Дело в том, что подобные инциденты никогда прежде не случались. То есть я хочу сказать, что священника Церкви Света никогда не брали в плен. Если не считать того случая на Камимуре, когда около трехсот лет назад там задержали на таможне брата Генниса. Но это совсем другая ситуация.

По той скорости словопотока, которую нагнал спут, было ясно, что он очень давно не разговаривал. От скорострельного бубнежа терялся смысл и начинала болеть голова. Главарь непонимающе посмотрел на Антрацита.

— Иными словами, священник Церкви Света ни черта не стоит.

— Не совсем так. Скорее, он не имеет цены.

— Значит, чем кормить вас и ждать выкупа, проще грохнуть обоих прямо сейчас, — подал голос Мик.

Спут поперхнулся и заговорил с еще большим пылом:

— Нет, опять не верно. Церковь Света никогда не оставляет своих братьев в беде. Взять хотя бы случай с братом Матфеем или историю с братом Июдой. Это было через сто пятьдесят лет после окончания великой войны с Призраками. Брат Июда тогда попал на Зеннон. Это третья планета системы…

— Короче! — оборвал речь синего инопланетянина главарь и помассировал виски. — За вас можно просить выкуп или нет?

— В пределах разумного, — кивнул спут.

Главарь на мгновение задумался.

— Хорошо, — кивнул он.

Взор демонических глаз уперся в одного из пленителей.

— Мик, отведи их в дальнюю пещеру и глаз не спускай. Позже тебя сменят. Корми как следует. А то сдохнут, и плакало наше беззаботное будущее.

Мик кивнул и повернулся к приятелю.

— Пошли, Френки.

— Угу.

Исаака подхватили с двух сторон и поставили на ноги.

— Не кисни, святоша, — подбодрил Мик. — С голоду помереть мы тебе не дадим. Правда, Френки?

— Угу.

Под пинками конвоиров Исаак двинулся к выходу. Рядом ковылял Антрацит. Во рту у спута снова торчал кляп.

— Френки, — окликнул главарь. — Останься. Я надиктую кое-что для Церкви Света. Ты лично доставишь послание наверх и сделаешь так, чтобы оно попало в руки к правителю. Уж он точно не останется к этому равнодушным.

В дальней пещере оказалось не сильно просторнее, чем в тюремной камере на Земле. Зато сильно противнее. Света здесь почти не было, стены поросли не то мхом, не то плесенью, не то еще какой-то местной мохнатой флорой. Воздух стоял затхлый. Нет, на Земле явно было уютнее.

Исаак все теперь мерил на земную тюремную камеру, и сравнения почему-то оказывались именно в ее пользу. Самое страшное, что с ним там могли сделать, — это немного покалечить. Сильно не успели бы, охрана бдит. Здесь же каждую минуту его готовы были убить, предварительно сильно и долго калеча. А уж про состояние душевное и вовсе говорить не приходится. Так паршиво, как теперь, он себя давно не чувствовал. Он считал себя человеком, а с ним обратились как с вещью, как с разменной монетой.

Исаак прошел в дальний угол пещеры и опустился на пол. Очень хотелось напиться, но бутылку, что прятал за пазухой, изъяли вместе со всеми прочими вещами.