Сергей Вольнов - Армия Солнца Страница 37

– Н-н-н… не уверен…

– МКБ, КОП, всякие региональные и корпоративные армии – вооружены до зубов, клювов, хоботов и прочего, в чем можно держать оружие. Они сильны, спору нет, со всей своей техникой и наукой, но… все они получили это в наследство от бывших хозяев. В каком-то смысле нынешние эрсеры продолжают держать конец цепи. Иные расы не прошли того пути, который вынуждены были прогрызать, торить, настилать хомо. Экзамены на сообразительность, на умение ворочать мозгами, на владение истинной силой прочие расы сдавали экстерном, а земы, избрав техноген приоритетным направлением, многие тысячелетия шли от одного этапного открытия к другому. Только им, истоптавшим немало сапог и сбившим в кровь босые пятки, дорога знакома по-настоящему, только у них в дорожной суме маршрутная карта. И даже выброшенные на обочину, только они доподлинно знают, как и куда ходить. Поэтому, стоит лишь им вернуться на проезжую часть… А они сумеют, им это под силу! Просто надо очень-очень захотеть… Желание – энергия, мысль – орудие труда. Хотя это и законы иного пути, биогенного, в мифологии именованного волшебством… но суть в том, что хомо сапиенс сапиенс родом с третьей планеты солнца Солнце и не отказывались навсегда от альтернативы. Они-то всегда-а-а помнили, что очень даже можно создать и разрушить миры… силой желания.

– Но ка-ак?.. – растерянно просипел подмастерье. – Их воля сломлена. Они унижены и обезличены. Они друг друга убивают с не меньшим наслаждением, чем иных. Они перед иксами выслуживаются, как последние креветки! Они, наконец, лишены полноценной связи, их на дорогах Сети контролируют неизмеримо строже, чем…

– С этого пункта следовало начинать, а не задвигать в конец. О нет, мальчик. – Физиономия проповедницы сделалась и вовсе угрюмой и удрученной, словно она уже зрила грядущий Апокалипсис и ничего не могла поделать, во всегдашнем позорном бессилии пылинки-человека пред разверстым жерлом пылесоса-космоса. – У них есть связь и есть дорога. ИХ дорога. Неподконтрольная. По ней и вернулось к ним желание выжить.

– Ее можно отыскать и уничтожить. Любая межзвездная дорога в Сети…

– Э нет. Уж эту-то звездную дорогу ни единый реальный правитель не в состоянии перекрыть. Иначе бы эта неотъемлемая частица Человечества не сумела вернуться, не была бы неотъемлемой. Однако она уже здесь, она сумела пробраться. Хомо зовут ее… душой.

Надзирательница

…ВРЕМЯ и ТОЧКА… [глубокой ночью; лаборатория прикладной криминалистики, полицейский сектор морга городского медкомплекса; город Пекин-Сити, админ-центр уезда Синь-Далянь; залив БрюсЛи, северное побережье континента Макао, провинция/планета Ян Цзы (Династия Юань IV)]

В исследовательском зале раздавалось тоненькое, сверлящее уши попискивание. Оно целиком наполняло тесный куполок анатомички, перекрывая зудение и шуршание приборов диагностического бокса.

Это «иксатый» эксперт почесывал вибриссы.

Бритвенно-острые когти увенчивали кончики его пальцев, и если бы не специальные конические наперстки… Движения лап шиарейца были нервными, дергаными. Такие грубые прикосновения к чувствительнейшим органам осязания наверняка приносили ему далеко не самые приятные ощущения.

Зато эффективно помогали не впадать в панику. Боль – действенное средство от любых проблем. Отвлекает по крайней мере… мягко говоря.

Рет’тга хорошо понимала состояние эмкабэшного криминалиста. Ей самой нестерпимо хотелось притянуть лопасть верхнего уха к переднему рту и пожевать студенистый краешек. Земы, те в сходных, экстремальных ситуевинах искусывают губы или грызут до крови ногти. Зачастую при этом исторгая сложносочиненные рулады, причисляемые к лексической группе со странным, неясной этимологии названием «руц’цкимат». Бр-р-р-р, ужас какой! Кошмарные создания с отвратительными физиологическими реакциями и неблагозвучным, языки сломаешь, лексиконом…

За те месяцы, что она вынужденно прожила среди них, молодая прапорщица порядком устала. Не то слово! Но кому-то же приходится инспектировать деятельность местной эрсеровской полиции. Офицеры-лабистяне из планетарного бюро в такую дурацкую заполярную глушь летать не очень-то рвутся, вот и присылают вольнонаемных служащих. Сейчас – ее, зцич’чущ с красивейшим семейным над-именем Рфб’бю-жоп’п-дпяз’зец и личным под-именем Рет’тга.

Шесть недель до окончания командировки осталось, и вот, как назло!..

– Вы уверены, уважаемый Шар’ячикч? – на всякий случай переспросила она иксатого.

– Гладенький, как у младенц-с-са, – угрюмо просипел шиареец.

Рет’тга удрученно засунула одну из шерстистых верхних конечностей в правый анус. Преодолевая упругое сопротивление сфинктера, ввела поглубже, зачерпнула комок слизи, восхитительно-желтой, как и положено у здоровой женщины. Земы в таких случаях, бр-р-р, в ушах ковыряются! Зрелище отвратное, как и все их привычки… Зцич’чущ в традиционном жесте отчаяния размазала экскремент по густому волосяному покрову прелестных молочных желез, сексапильно отвисших до самого низа морщинистого брюшка, и опустилась на ребристое седалище. Мускульные стебельки вынесли гляделища с треугольными зрачками на полметра вверх и вертели ими на триста шестьдесят градусов. Полицейская растерянно озиралась, будто в ожидании помощи.

Но бесполезно. В анатомичке они с «черным шлемом» оставались наедине – два недоумевающих человека, мужчина средних лет и молодая женщина, которых бурное течение событий дуэтом затащило в тупиковую ситуацию. Ни одного зема не допустила инспекторша в зал, где проводилось вскрытие. Как чувствовала…

Холодный бестеневой свет потолочных ламп заливал лабораторию. Полусферической формы зал наполняли специфические конструкции, большинству из которых, по причине допотопности, пристало находиться разве что в наборе юного патологоанатома или в музее судебной медицины. Но за неимением лучшего…

Эксперт МКБ по-прежнему стоял в сенсорной «трубе» пульта управления дряхлым диагностом. Перепроверив полученный результат трижды, крысоид принялся чесать свои осязательные органы. Не тестировать же в четвертый раз?! Техника древняя, что ни говори, но – исправная ведь…

– Извините, я вынуждена обратиться к местным судмедэкспертам, – не хотела, но сказала Рет’тга. – Прежде чем регистрировать протокол, положено использовать все имеющиеся спосо…

– Мне известны порядки, девушка, – сухо бросил «икс», не дав ей договорить. – Я професс-сионал. До того как накрыть голову черным шлемом, я носил желто-красный полосатый колпак. Семейный бизнес, знаете ли. Ссто двадцать шесть поколений патологоанатомов и похоронщиков.

– Ничего себе профессионализм! – невольно вырвался у Рет’тги восхищенный комментарий.

Смягчившись, шиареец менее сухим тоном продолжал:

– Точнее, сто двадцать пять с половиной. Моя карьера прервалась на ссередине, а все мои дети мужского пола предпочли другие занятия. Сстранно, конечно, но ни один из моих двухсот четырнадцати сыновей…

– СКОЛЬКИХ сыновей?!

– Да, вы правы, детей у меня немного. Меньше тысячи. Но так уж получи…

– По-вашему, это немного?! Более двух сотен только мальчиков…

– Наши женщины, конечно, очень эмансссипировались, испытав тлетворное влияние эрсеров, – вновь сухим, как поверхность планеты Нью-Сахара, тоном сказал шиареец, – но даже ссамая ревностная феминистка хотя бы пару-тройку выводков рожает. Несколько десятков детей на одну тринадцатинедельную беременность – обычное дело.

– Да-а уж, вашу расу с лика Вселенной не сотрешь, – завистливо сказала Рфб’бю-жоп’п-дпяз’зец Рет’тга. Особь биовида, дорого заплатившего за собственное существование.

Ее сородичи размножались искусственно, с превеликими трудностями сохраняя генофонд. Опасно балансировали на грани вымирания, вынужденно отбраковывая многочисленные мутации. Еще в имперскую эру материнская планета зцич’чущ подверглась атаке биологического оружия. Некоторые миры, особой ценности по меркам землян не представлявшие, солдаты Армии Солнца походя «опрыскивали» стерилизаторами. Про запас откладывали, так сказать. Авось когда-нибудь пригодится территория. А к тому времени коренные обитатели уже давным-давно вымрут, освободив «недвижимость»… Зцич’чущ повезло, в отличие от других не успевших выйти в космос народов, которые были стерилизованы имперцами. ЭрсСтелла уже агонизировала, когда человечеству планеты Чущ вынесли смертный приговор предки эрсеров. Гордыней обуянные земляне сами себе, до последнего, не желали признаваться в том, что дождаться освобождения этого «дома» у них уже НЕТ времени. Корабли повстанцев опустились раньше, чем был стерт с лика Вселенной аборигенный биовид мира Чущ, корчившийся в агонии, спровоцированной безжалостными солдатами АС.

Империя мертва. А род зцич’чущ еще нет. И в отличие от многих других рас даже имеет материнскую планету. Заплатив за это баснословную цену.