Михаил Дубаков - Надрывы Страница 38

Император проснулся в холодном поту, судорожно хватая ртом воздух: перед глазами стоял туго обтянутый кожей череп с небесно-голубыми глазами, злобными, яростными, их взгляд парализовывал сознание, а сердце замирало. Медленно возвращалось ощущение реальности, ночные звуки тихо прокрались в нечувствительные уши, перекрывая гул мистической битвы, свежий ночной воздух живительной силой наполнил легкие.

Император с трудом помотал головой и тяжело уселся на кровати. Ощущение безысходности и полное опустошение царили в растрепанных мыслях.

— Проклятье! — скрежетнул он зубами. — Что за наваждение…

Он больше и не пытался уснуть, встретив мрачный рассвет, прогуливаясь по лагерю. Из-за тяжелой пелены серых туч вяло поднималось размытое светлое пятно солнца. По всему лагерю зазвучали зычные голоса десятников и сотников, выстраивающих отряды, зазвенела конская сбруя и тяжелые доспехи. Спустя час имперская армия, длинной цепочкой растянувшись по предгорьям, направилась к западной оконечности Вартовых гор.

А с этой ночи император стал ненавидеть голубой цвет.

********************************************************************************

Глава 12.

"- Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды.

Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в

чем фокус! И вообще не может сказать, что он

будет делать в сегодняшний вечер".

Михаил Булгаков "Мастер и Маргарита".

— Никак невозможно противиться этакой силище! — убежденно говорил Арин, один из вождей гномов. — У нас-то, поди, и восьми тыщь нету, а чародеев и вовсе трое, да, к слову, в ратной магии чародеи-то наши несведущи. Смахнет нас имперская пешая рать с поля побоища и, заметь-то, даже не заметит. Так, ровно кучку сора… Нету возможности, покидать надо горы наши родственные, покидать и шибче!

Спор разгорался. Гномы разделились на две не совсем равные половинки: одна из них, та, что побольше, ратовала за отступление, другая — за решительный отпор. Аргументы приводились веские, так что оппоненты не сразу находились с ответом.

— Кто ж стремиться с имперской армией на сквозном поле схватку учинить? — удивился Стар. — Обереги на наших вратах, поди, надежные, клали их не вдруг, а на века. Сокрыта от нас истинная мощь их, так что имперские волшебники могут зубья себе на них и пообломать…

— Но также нет подстав сомненья держать, что маги не одюжат обереги-то наши, — заметил Караг Вар, глава шпионской гильдии подгорного царства. Гильдия слыла крепкой и разветвленной, поэтому осведомленность Караг Вара не вызывала сомнений. — В империи слабосильных магов вовсе нет, а тем паче посреди ратных…

— Пусть и так, — заговорил Сторог Тьер, главный, после короля, воевода гномьей армии. — Пусть и сунутся они в нутро… Места-то для маневра пшик, широкий строй не разгортнешь, более десятка в ряду не станет. Сотня арбалетчиков при известной роли мага сдержат…

— Допустимо… — протянул Караг Вар, размышляя. — Но нету мага-то, наши не одолеют в открытую имперских ратных чародеев, в минуту наших сомнут…

— Но дюжина дней-то у нас имеется, чтобы разыскать удобного мага, — нахмурился Стар.

— Где? — безапелляционно спросил Тьерин, глава худосочной магической гильдии. — У нас таких и в помине нет!

— А коли на стороне сыскать? — прищурился Стар.

— Ну, корыстных среди чародеев небогато, — Караг Вар словно что-то перебирал в памяти, — но попробовать возможно.

— А вдруг не отыщется? — Арин покачал головой. — Тогда что? Уходить надо! В горы Стальковые уходить.

— А может, повиниться императору, испросить прощения, выкуп заплатить? — робко начал Вьеркин, глава торговой гильдии.

— Выкуп? — зло выдохнул Стар. — Повиниться? Может, ты еще и виновных выдать соблаговолишь?

— Не горячись, почтенный Стар, — Вьеркин примирительно поднял руку. — Не такое уж непутевое мое предложение. Возможно, император примет наши извинения и…

— Нет! — проревел Стар. — Чтобы мы, гномы, потомки Великого Кузнеца, хранители Священного Молота, извиненья держали перед людьми? Их племя, неведомо когда произошло на свет и еще неизвестно как! Ну уж нет! Я, скорее, выйду один супротив цельной армии, нежели унижаться буду перед ними!

— Тихо! — пророкотал король, величественно подняв руку. Все голоса тотчас стихли, мертвая тишина повисла под мягким светом архольтовых светильников.

Король думал. Тяжки были его думы, судьба народа лежала на его могучих плечах. Сомненья терзали его, словно изголодавшаяся стая волков. То ли решиться на поиски мага и попробовать повоевать с империей, то ли уйти, пока не поздно, в Стальковые горы, то ли действительно попробовать миром уладить вопрос, но этот путь королю был противен: на выдачу Стара он не пойдет ни за что, а денежной компенсацией и извинениями от императора не отделаешься, не таков этот властитель людей, чтобы с легкостью менять свои решения. От короля сейчас зависели жизни и судьбы гномов Вартовых гор, и он не имел права принимать скоропалительные решения, не имел права обрекать свой народ на долгие страдания. Король был в замешательстве, он впервые за годы своего долгого правления не знал, как ему следует поступить, и это выводило его из себя. Он не решился сам выбрать путь…

— Я хотел бы знать ваше мнение, почтенные, — медленно проговорил он, хмуро обводя взглядом собравшихся. — Два пути есть у гномов: война и отступление, третьего не дано. Говорите.

— Война! — решительно сказал Стар.

— Отступление… — покачал головой Арин.

— Отход, — тихо промямлил Вьеркин.

— Стоять насмерть! — запальчиво крикнул Сторог Тьер.

— Уходить… — Тьерин покивал, ловя взгляд Вьеркина.

— Война, — неожиданно для всех резанул Караг Вар.

Король еще больше нахмурился, не ожидал он такого равенства мнений, не думал, что Караг Вар выскажется за войну… А может, он что-то знает…

— Караг Вар, — обратился к нему король, — ты думаешь, что нам возможно отыскать мага в короткий срок?

— Имеется у меня один на примете, да и на крючке сидит добром, — хитро прищурился глава шпионской гильдии. — Должон свое согласие дать, а без этого ему не жить…

— Чародей крепкий?

— Ну, не самый выдающийся, но не бесталанный, многое ему под силу. За неделю доставим его сюда, а там нам уж никто не страшен, в своих горах мы хозяева.

— А коли он согласия не даст? — спросил Арин.

— Уж мне-то верь, не отвертеться ему, иначе, хуже смерти…

— Ох, небеспечное это дело… — покачал головой Тьерин. — Маги уж до чего непредсказуемые…

— Небось, провернем, — успокоил Караг Вар. — Чисто сработаем.

— Чисто, говоришь? — нахмурился король.

— Вестимо…

— Добро! — резко кивнул король после некоторой паузы. — Будем готовиться к длительной осаде. Много ль у нас припасов, Вьеркин?

— На полгода довольно, но возможно за седмицу еще столько ж доставить, — смирившись с неизбежным, ответил глава торговой гильдии.

— Займись и немедленно. А ты, Сторог Тьер, военную сторону думай, защитные меры…

Сторог Тьер важно кивнул.

— Арин тебе пособит, — король мрачно взглянул на трусоватого старейшину, и тот смешался, невольно отведя глаза. — Ну, а ты, Стар, волен заниматься чем тебе угодно.

— Я с Караг Варом пойду…

— Никак невозможно, — покачал головой Караг Вар. — Тебя, поди, все империя ищет, а мы под гномов из Стальковых гор сойдем, только одежу подходящую надо. Да и нет надобности в тебе там, все уж прилично отлажено.

— Ну, тогда я тоже рискну чародея отыскать, своего.

— А что, есть знакомый? — живо поинтересовался Тьерин.

— Есть один дюжий, авось согласится…

— Добро! — припечатал своим зычным голосом король. — Но неимоверно требуется скоро все проделать. Немедленно приступайте!

Гномы неторопливо поднялись, раскланялись и ушли, хмуро перебрасываясь впечатлениями и планами.

Стар сразу же задумался об отряде (парочка крепких опытных спутников совершенно не помешала бы), и когда его блуждающий взгляд упал на вывеску лучшего трактира Реркрюна, в которую на добрую треть вошло лезвие обоюдоострого топора, сопровождающееся яркой надписью: "Боевой топор!", Стар без колебаний толкнул тяжелую дверь из единой доски стрега. В густом, спертом от табачного дыма воздухе витал запах свежего эля, и, время от времени, ровный гул голосов взрывался громогласным хохотом. Трактирная стойка едва виднелась в дыму, а свет неизменных архольтовых светильников с трудом разгонял полумрак. Но приход Стара не остался незамеченным: из-за дальнего стола поднялся кряжистый гигант и заорал во все горло:

— О!!! Кого я вижу! Стар! Лопни мои глаза! Стар, сын Крона!

Здоровяк, расталкивая всех свободной левой лапой, устремился к выходу, в правой он держал объемистую трехлитровую кружку с темным элем. Загорелое лицо покрывало множество шрамов, а один, достаточно свежий, пересекал наискось левую скулу.