Владислав Выставной - Атомное сердце Страница 4

– Мы спасли ему жизнь – и он нам должен! – заявил Сморчок. – Пусть Мертвяк отрабатывает свое спасение!

– Да, правильно! – подхватили Копатели.

– Пусть отрабатывает!

– Жизнь того стоит!

Собрание колонии Копателей происходило в Главном зале, оборудованном во внутренностях гигантской баржи. Давным-давно ее сбросили на Яму за ненадобностью. На покрытой отходами поверхности непросто найти пристанище для целой колонии. Оттого Копатели очень гордились своей Крепостью, а враждебные колонии завидовали и ненавидели счастливчиков.

Новичок же смотрел на все это великолепие с брезгливостью – и от этого старому Ши становилось не по себе. Чего доброго, заносчивый Сильный решит принизить достижения колонии, посеет смуту в умах Копателей…

– Я благодарен вам за спасение, – искренне сказал Мах. – Но моя жизнь теперь не принадлежит мне…

– Еще бы – она принадлежит нам! – подхватил Одноглаз и обвел присутствующих взглядом единственного, выпученного глаза. – Это я его нашел! Я!

– При всем моем уважении, – сдержанно произнес Мах, – моя жизнь принадлежит не вам. Она принадлежит совсем другой планете. Ей угрожает опасность – и я должен до нее добраться…

Копатели немедленно подняли шум: упоминание о других планетах вызывало здесь страшное раздражение. Мах спокойно оглядывался. Он был готов к любому повороту событий.

Старый Ши властно поднял руку. Шум мгновенно стих.

– Считаешь ли ты, Мертвяк, требование моих людей несправедливым? – поинтересовался он.

– От чего же… – произнес Мах. – Моя планета щедро расплатиться за мою жизнь. Все, что мне надо – добраться до нее…

Это заявление развеселило Копателей. Улыбнулся и сам старый Ши:

– Многие обещают иридиевые горы и звезды с небес. И чаще всего при этом обманывают. Но тебе простительны глупые слова: ты еще не освоился в нашем мире. Отсюда нельзя выбраться к другим планетам. И потому все, что у тебя есть – это ты сам. Итак, я объявляю свое решение: Мертвяк будет отрабатывать свое спасение, а также пищу и воду, в рядах Копателей…

Колония одобрительно загудела. Сморчок о чем-то яростно спорил с Одноглазом, а Ши продолжал:

– Доля Мертвяка будет идти в общак колонии до тех пор, пока я не решу, что долг погашен. Ну, а сам Мертвяк назначается учеником… в подчинение Одноглаза!

– Это еще почему?! – возмущенно крикнул Одноглаз. – Я привык ходить в одиночку!

– Так тебе и надо! – хихикнул Сморчок.

Снова поднялся шум: Копатели разделились на два лагеря – в поддержку Сморчка и Одноглаза. Старый Ши едва заметно улыбнулся: он все рассчитал правильно. Пока в колонии существует раскол и противостояние мелких групп, ему нечего опасаться за собственное лидерство. Вот, даже опасный Мертвяк сыграл ему на руку…

– Одноглаз – самый удачливый Копатель, – повысив голос, пояснил Ши. – А Мертвяк – перспективный работник. Пусть старший товарищ поделится опытом. Надеюсь, новое сердце Мертвяка выдержит нагрузку, а Живодер?

– Вообще-то, с запасом сделано, – скромно сказал Живодер. – Если можно – пусть он остается жить у меня. Я бы и дальше наблюдал за ним…

– Так тому и быть! – решил старый Ши. – Все, хватит языками чесать – за работу!

Мах шел в связке с Одноглазом, чуть позади, наблюдая, как тот высматривает и, вроде бы даже, вынюхивает добычу в бесконечных завалах свежесброшенных отбросов.

Вонь здесь стоит невыносимая – даже прожив две недели на Яме, Мах не мог привыкнуть к тошнотворному местному воздуху. Земля, скорбная обитель краткоживущих, эта тайная тюрьма Конгломерата Миров, казалась теперь цветущим садом…

Вспомнив о Земле, Мах помрачнел. В груди беспокойно напряглись энергии чудовищного сердца.

Надо что-то делать… Надо что-то делать…

Мах глубоко вдохнул. Чтобы отвлечься, принялся наблюдать за спутником. Тот прекрасно ориентировался в бесконечных завалах. Вот сейчас, ловко отбросив длинным тонким шестом какую-то тряпку, поддел бесформенную пластину непонятного материала.

– Композит, – пояснил Одноглаз. – Самый ходовой товар в городе. А ну, подставляй мешок!

Мах послушно снял с плеч огромный рюкзак. Он уже был наполовину забит разного рода хламом, ценность которого представлял себе лишь его компаньон. Роль носильщика вполне устраивала и Маха и его невольного товарища: двигаясь налегке, Одноглаз здорово повысил производительность своего специфического труда.

– Двигаем дальше! – скомандовал Одноглаз. – Надо успеть вернуться до сиесты – иначе зажаримся заживо…

Мах кивнул: громадное бесформенное солнце лезло в серое небо, и над горизонтом гигантская свалка уже начинала дымить. Утренний холодок сменялся липкой жарой. Пот заливал лицо под глубоким капюшоном, струился по спине, разъедал шею.

Под ногами шуршала местная живность, спасаясь от жары и себе подобных. Отбросив тяжелым ботинком мятую банку, Мах с удивлением узнал обыкновенную земную крысу…

– Все, идем домой! – решительно заявил Одноглаз. – А то слишком увлеклись: с тобой работа и впрямь спорится…

Раздался низкий глухой гул. Грязная поверхность под ногами заходила ходуном, и совсем рядом огромная мусорная гора, разваливаясь на куски, ушла в неожиданно возникший черный провал. Некоторое время все дрожало, гудело, а над провалом поднимался отвратительный черный дым.

– Повезло, – спокойно сказал Одноглаз. – Чуть ближе – и нам бы пришлось туго. Запомни место: завтра хорошо бы исследовать пещеру. Пока ее опять не завалило…

Мах молча кивнул. Ему совсем не улыбалось лезть в вонючее подземелье. Но ссориться с таким полезным человеком, как Одноглаз, он не хотел. Напротив, его стоило использовать в собственных интересах.

– Скажи, Одноглаз, а ты никогда не хотел выбраться с Ямы? – осторожно поинтересовался Мах.

– В каком смысле? – не понял Одноглаз.

– Ну – улететь отсюда…

– Улететь? Отсюда? – Одноглаз остановился, недоуменно глядя перед собой. – Как это?

– Разве тебя не тянет в другие Миры? Светлые, чистые, интересные…

Одноглаз коротко глянул на Маха и продолжил движение. Казалось, он не ответит. Но прошла минута, и он сказал тоскливо:

– А что – другие Миры? Я-то родился на Яме. И ничего, кроме Ямы не знаю…

– Родился здесь? – удивленно произнес Мах. – Ну, да… Прости. Я не знал, что это твоя родина…

Некоторое время шли молча. Пока Одноглаз снова не нарушил молчание:

– Да, я здесь родился и вырос. Но всегда хотел улететь отсюда. Даже деньги копить начал…

Он смущенно откашлялся и продолжил:

– Думал, что ириды решают все. Кто-то рассказывал сказки, что на Яме как-то случайно сел Табор. И с ним улетело несколько наших. Старый Ши говорит, что это вранье. Но, я почему-то, верю. Раньше верил…

Вот, значит, как. Значит, выбраться отсюда, все-таки, можно. Хотя бы теоретически…

Небо над головой потемнело, порывом ветра подняло легкие обрывки и клочья, закрутило маленькими смерчами. Спасаясь от мерзкой пыли, спутники спрятали лица поглубже в капюшоны.

Гигантская тень с ревом пронеслась над измятой поверхностью.

– Что это? – спросил Мах, задирая голову.

– Транспорт с помоями, – сказал Одноглаз. – Этот нас не интересует – он будет опорожняться в чужом секторе…

Мах проводил взглядом чудовищную машину. Он никогда не видел таких: в ухоженных Мирах Конгломерата подобное варварство давно забыто. Чтобы целые планеты с кислородной атмосферой использовались под утилизацию отходов… Странные вещи творятся в Вольных мирах. На то они и Вольные…

– Скажи, Одноглаз, – глядя на исчезающую у горизонта темную черточку, произнес Мах. – Насколько сильно ты хочешь взглянуть на другие миры?..

Крепость готовилась к ночи.

Время Копателей – утро и вечер.

Днем – смертельная жара багрового солнца не дает высунуть нос из укрытия. Колония прячется под надежную крышу Крепости и замирает в полусонном состоянии, дожидаясь, когда спадет удушливый жар, и можно будет снова отправляться на бесконечное исследование богатств гигантской помойки.

С наступлением темноты мусорные крепостные валы освещаются огнем чадящих синтетических костров, закрываются огромные ворота, занимают свои посты дозорные.

Ночь принадлежит Мародерам. Тем, кто не слишком любит целыми днями копаться в пыльных кучах, но при том не прочь поживиться уже собранным и отсортированным добром. Многочисленные банды вылезают из темных нор и бродят в поисках добычи. В основном Мародеры заняты разборками между собой, драками отдельных банд за контроль над территорией. Время от времени совершают набеги и на колонии Копателей.

Все колонии обложены данью – регулярными выплатами собранным сырьем и пищей. Так строится симбиоз головорезов и Копателей.

Лишь Крепость ничего не платит. Она достаточно хорошо защищена и у нее есть сила, способная противостоять Мародерам…