Андрей Крыжевский - Эвотон: начало Страница 4

– Да, – Велфарий продолжал. – И, таким образом, постепенно, если источник частиц отрицательного заряда переместится в пространстве из точки «А» в точку «Б», то заряд частиц точки «А» через определённое время станет нейтральным, а заряд частиц точки «Б» примет отрицательное значение. Но на практике не всё так просто. Дело в том, что количество частиц с соответствующим зарядом способно прямо оказывать влияние на концентрацию другой материи во Вселенной – сознания.

– Злишься – значит, генерируешь частицы с отрицательным зарядом, – ребёнок демонстрировал завидное внимание. – Затем они делятся им с частицами пространства, что только усиливает их. И потом они разрушают такую материю, как сознание.

– И этим самым способствуют его деградации, – нежным голосом поставила логическую точку Злата. – В этом заключается ещё один парадокс совершенствования: чтобы сознание стремительно развивалось, ему необходима биологическая материя, которая обладает эмоциями.

– Но необходимо помнить, что развитие – это широкое понятие и включает в себя как деградацию, так и совершенствование, – подхватил Вел. – Иными словами, развиваться можно как вниз, так и вверх, – Велфарий показал указательным пальцем правой руки в сторону неба и слегка улыбнулся ребёнку.

Сидевший в кресле мужчина нервно постукивал пальцами левой руки по стоящему рядом небольшому столику, на котором лежал предмет чёрного цвета. За открытым окном во весь голос пел джезис – одна из красивейших птиц Патрии около полуметра в высоту. Перья на крыльях переливались несколькими цветами: от тёмно-желтого до фиолетового. Под большим оранжевым клювом находилось белоснежное пятно, от которого в разные стороны отходили полосы коричневого цвета. Особенностью птицы были три хохолка: один сверху и два по бокам. Хвост был небольшой: в длину едва достигал четверти размера джезиса. Его голос звучал негромко и завораживающе. Партии, с полминуты каждая, прерывали небольшие паузы, во время которых птица по очереди играла своими хохолками.

Дождавшись очередной паузы в пении джезиса и приоткрыв зелёные глаза, мужчина неторопливым движением взял со стола предмет чёрного цвета, округлой формы и совсем небольшой толщины. Слегка откинувшись от спинки кресла, он легким движением бросил предмет на пол недалеко от себя. В момент удара из неширокого отверстия в его центре в воздух поднялась голограмма второго мужчины.

– Вы нашли её? – сидящий в кресле говорил спокойным и монотонным голосом.

– Нет, но мы предпринимаем все возможные варианты.

– Задействуйте в полную силу представителей местной цивилизации. Необходимо использовать все доступные нам возможности до наступления События… Осталось совсем немного времени…

– Мы всё поняли. Разрешите приступить?

– Выполняйте немедленно!

Голограмма исчезла. Мужчина откинулся обратно на спинку кресла и закрыл глаза от наслаждения пением джезиса.

– А что насчёт другого парадокса по поводу уникальности знаний? – упорствовал мальчик.

Велфарий вопросительно взглянул на Злату.

– Что для одной цивилизации добро, для другой – зло. То, что мы тебе только что рассказали – это общие для всего пространства принципы его организации и функционирования. Но опыт, полученный цивилизацией в виде накопленных знаний вместе с моральной составляющей, может применяться совершенно различно.

– Смотри, – перенял эстафету Велфарий, – вот самый простой пример. Для представителя одной цивилизации слова текста молитвы будут иметь позитивный смысл и непременно во время их произнесения вызовут внутри него соответствующие эмоции. Далее в действие вступает общий принцип зарядности, после которого он чувствует прилив сил и, при определенных обстоятельствах, что естественно, новых знаний. А у представителя совершенно иной цивилизации эти слова не вызовут никаких эмоций, либо будут источником негативных и, как следствие, он будет опустошен, а состояние здоровья может стать неудовлетворительным.

– Потому что частицы с отрицательным зарядом разрушают как сознание, так и остальные виды материи, например, биологическую?

– Конечно. Но сознание – в первую очередь…

Все замолчали, а Велфарий задумался. Злата никогда не видела такой сосредоточенности, которая была на его лице.

– В последнее время я часто стала замечать, как ты уходишь в себя… – сказала она, прервав затянувшуюся паузу и по-дружески положив ему руку на плечо.

Велфарий поднял глаза, посмотрел на Злату с её сыном и слегка улыбнулся.

– Мне пора в Центр космологии…

– Вел! Ответьте мне, пожалуйста, ещё на один вопрос!

– Задавай, – одобрительно сказал он, обняв мальчика.

– Как вы думаете: может ли информационное поле существовать без пространства?

Центр космологии являлся структурной единицей Института науки. Институт располагался в огромном здании весьма необычной формы: от земли с разных сторон возвышались три огромные изогнутые металлические колонны, соединявшие пять трапециевидных этажей-зданий. Каждый такой этаж дополнительно соединялся друг с другом отдельными лифтами, которые перемещались между ними по специальному каналу трубчатой формы, выходящему из центра каждого этажа. Все этажи окружала зеленая растительность с аккуратно высаженными цветами разного оттенка. Колонны, идущие от самого основания, замыкались на отдельной смотровой площадке, внутри которой располагалась оранжерея, где каждый желающий мог отдохнуть и уединиться. Оттуда открывался замечательный вид на ближайшие окрестности, например, на леса с их великолепными лугами, окружавшими Кордис со всех сторон. Солнце, которое вот-вот собиралось скрыться за горизонтом, своими лучами подсвечивало белые кончики верхушек деревьев и зелёную листву, заполнявшую собой остальное пространство. Близился вечер…

Патрия была четвертой планетой в бинарной звёздной системе, её орбита пролегала вокруг двух звёзд-компаньонов. А период обращения вокруг своей оси характеризовался быстротой. Поэтому ночей в определённые периоды года на планете практически не было – их длительность была незначительной. Когда одно солнце уходило за горизонт, второе продолжало светить ещё несколько часов. Шестьдесят процентов планеты занимала суша, остальные сорок были представлены водными объектами. В основном – озёрами и реками. Горы встречались достаточно часто, пустынь и засушливых мест практически не было.

В оранжерее находился патриец. Он подошёл к краю и посмотрел вниз сквозь прозрачную поверхность. Местных жителей с такой высоты практически не было видно… Тем временем возле одной из колонн здания Института науки опустился антиграв. Из него вышел молодой патриец, лет двухсот с небольшим, худощавый, но подтянутый. Белые волосы сливочного оттенка были аккуратно уложены на бок. Аристократические черты лица подчёркивали его дисциплину, серьёзность намерений и аккуратность во всём. Он вышел из транспортного средства и целенаправленно устремился к одной из колонн. Остановившись на полпути, он приподнял левую руку и что-то произнёс. Из расположенного над кистью прибора с тусклой зелёной подсветкой, окольцовывавшего руку, возникла голограмма с шаровидным объектом и длинной струёй пыли, приближающейся к нему. Закрыв голограмму, он ускоренным шагом направился к лифту.

Одно из солнц, наконец, зашло за горизонт, над которым появились небольшие розовые облака. Стаи птиц, среди которых были и джезисы, весело летали и играли друг с другом. Но взгляд мужчины из оранжереи был обращён в небо, где падающий метеороид, оставивший на мгновение за собой великолепный огненный след, быстро исчез из виду. Через несколько секунд так же молниеносно появился и погас другой.

– Кажется, началось… – послышалось из-за спины.

Велфарий обернулся. Перед ним стоял широко улыбавшийся Алмий. Они по-дружески обнялись и поприветствовали друг друга.

– Рассказывай, что произошло с Милой, – они оба присели.

– Всё началось с того, что она отправилась для поддержания контакта с представителями цивилизации планеты S24.

– Той самой, которая недавно впервые вышла в космос?

– Да. Наша группа уже побывала там несколько лет назад. Итогом визита стало установление контакта и создание межцивилизационной комиссии. В целом, всё как всегда в подобных ситуациях…

– А почему именно Мила вызвалась стать представителем патрийцев? Она же, вроде бы, занималась преподавательской и исследовательской деятельностью? – в глазах Велфария царило непонимание и замешательство. – Ведь всеми контактами всегда занимались наши ребята-практики из отдела внепатрийных цивилизаций…

– Точно никто не знает. Но, может быть, у неё были на то веские причины… – Алмий попытался немного оправдать действия Милы. – Она же и так у нас всегда была феноменом: мало того, что Путь отсутствует, так ещё и ограниченное взаимодействие с информационным полем. В итоге – Вызов не пошлёшь и её точное местонахождение никак не узнаешь.