Вадим Донской - Айси Страница 4

Неожиданно кадр остановился, голос умолк и Страус вежливо спросил, не желают ли исследователи ознакомиться с первой планетой системы Энифа. К его подначкам давно привыкли, а исследователями он называл их лишь в минуты крайнего раздражения.

Такэо сказал, что останется здесь, и Свен с Николаем вдвоем направились в центральную рубку. Всю дорогу их сопровождал вкрадчивый, так и сочащийся ехидством голос.

— Если исследователи (он особо акцентировал это слово) настаивают, я, конечно, могу убрать все свое внешнее оборудование, включить защитное поле и выйти на околопланетную орбиту. Но разумная ли это трата энергии? Вряд ли вы увидите там что-то интересное. Вот полюбуйтесь, — закончил он, когда Свен с Николаем вошли в рубку, и включил увеличение на правый экран. Перед ними было сплошное море огня, гигантская полурасплавленная капля материи, купающаяся в пламени желто-оранжевого солнца.

А Страус, тем временем, продолжал своим елейно-вкрадчивым голосом:

— Если исследователей интересует химический состав планеты, могу сообщить, но заранее предупреждаю: ничего интересного. — И он затараторил, выстреливая, как из пулемета, названия элементов, соединений, расплавов, перемежая их трассирующими пулями процентных соотношений и атомных весов. Свену с трудом удалось остановить этот поток.

— Мы знаем, что не любишь даром тратить энергию, а планета действительно неинтересна, — сказал он и коротко закончил: — Идем ко второй.

Страус сразу сменил гнев на милость.

— Все, что касается этой планеты, я запомнил, — уже спокойно сообщил он. — Через двести семьдесят три тысячи восемьсот пятьдесят один оборот она упадет на Эниф. Вот это будет зрелище! — неожиданно добавил он.

— Да, было интересно посмотреть, — улыбнулся Николай.

— Вряд ли вам это удастся, — задумчиво молвил Страус. — Это произойдет через триста пятьдесят семь тысяч восемьсот семьдесят пять лет сорок семь суток и тринадцать часов. Плюс минус два часа, добавил он, чуть помедлив. Возмущающие действия других планет системы учтены.

— Мрачный у тебя юмор, — засмеялся Свен. — Страус ты, вот ты кто.

Все экраны засияли розовым — Страус улыбался.

— Покажи нам это, — попросил Николай.

— Моделирую.

На правом экране засиял красноватый Эниф.

— Да, к этому времени он немного постареет и его излучение в видимой вами части спектра станет более красным, — подтвердил Страус. — Вам в реальном времени или в замедленном?

— Давай в реальном.

Справа от Энифа и очень близко от него выплыла раскаленная добела точка, она двигалась уже в короне звезды.

— Через двадцать секунд нырнет, — сообщил Страус.

Точка исчезла в огненно-красном аду. Несколько секунд ничего не происходило, но вот в том месте, где скрылся полурасплавленный сгусток материи, вспучился гигантский белый пузырь, который, лопнув, выбросил в пространство тысячекилометровые языки протуберанцев. По красноватой поверхности побежали ярко-голубые разводы. Казалось, шар разваливается на тысячи кусков, но он неожиданно вспух, мгновенно весь побелев, и стал с катастрофической быстротой увеличиваться, расцветая на черном небе невероятным слепящим цветком. Экран погас.

— Звезда с массой Энифа закончила бы свою эволюцию коллапсом, но столкновение с планетой нарушит равновесие и приведет к взрыву, который выбросит внешнюю оболочку светила далеко за его пределы, а центральную зону превратит в белого карлика. Оболочка сформируется в кольцевую планетарную туманность. Вот полюбуйтесь, как она будет выглядеть через тысячу лет после взрыва с расстояния в пять парсеков.

На экране возникло огромное, несколько расплывчатое и бледно светящееся кольцо с яркой белой точкой в середине.

— Благодарим, — серьезно сказал Николай. — А сколько нам еще добираться до второй?

— До выхода на околопланетную орбиту один час, двенадцать минут и три секунды, простите, одиннадцать минут, пятьдесят восемь секунд, пятьдесят семь, пятьдесят шесть…

— Ну, ты считай, а мы пошли, — сказал Свен.

— Валяйте, — разрешил Страус, — а я пока понаблюдаю дальнейшую эволюцию образованной мной туманности и самого Энифа. Это довольно увлекательно, добавил он и замолчал.

— И где это ты нахватался подобных выражений? — спросил Свен.

— Свенсон-сан не раз выражался подобным образом, о непедагогичности чего неоднократно уведомлял его Тода-сан, — съязвил Страус. — И «уходя уходи», говорили древние, так последуйте их мудрому совету. — Экраны светились мягким розовым светом.

Улыбнувшись в ответ, Свен вышел из рубки.

— Умник, — сказал напоследок Николай.

— От умника слышу, — без промедления ответил умник.

Николай безнадежно махнул рукой и отправился вслед за Свеном.

Как только он вошел в кают-компанию, вездесущий Страус тут же подал голос:

— Ну что, будете смотреть дальше?

— А как твоя туманность?

— Эволюционирует потихоньку. Включаю продолжение.

Теперь экраны крупным планом показывали планету. Редкие белые скопления облаков почти не закрывали ее лица. Как и на земле, большую часть поверхности занимали океаны, среди которых небольшими группами или в одиночку были разбросаны острова. Но вот из-за горизонта планеты стал медленно выплывать материк, над которым все выше и выше поднимался гигантский шар. Вся его поверхность была разделена на множество треугольников. Когда материк с шаром оказался прямо под ними, движение прекратилось, и они смогли внимательно рассмотреть это циклопическое сооружение. Диаметр шара был не менее ста километров. Полукольцом его охватывал почти незаметный голубоватый воротник. С двух сторон из-под шара устремлялись под углом вверх тонкие дуги, по четыре с каждой стороны. Создавалось впечатление, что две огромные руки со слегка намеченными контурами пальцев держат этот шар в ладонях. Все сооружение как бы парило над ступенчато уходящими вниз платформами с неправильными, волнообразными краями, имеющими более темный голубой цвет по сравнению с самими платформами. Они походили на гигантские голубые цветы с лепестками неодинаковой длины, уложенные один на другой. Причем строго и несколько увеличено нижние повторяли очертания верхних.

— Колоссально! — прошептал Свен. — Какого же уровня должна достигнуть цивилизация, чтобы построить нечто подобное?!

— Страус, ты проверил, есть ли еще корабли?

— Нет ни одного.

— Как увязать то, что мы видим, с одним-единственным кораблем-автоматом? Ведь если не считать его, планетная система Энифа девственно-пуста, а цивилизация такого уровня не только давно должна была освоить ее, но и выйти в Дальний Космос.

Такэо молча подбрасывал на ладони маленький окатыш яшмы. Он всегда брал с собой в полет кусочек Земли, какой-нибудь камешек, найденный незадолго до старта. И имел обыкновение крутить его в руках, когда о чем-то задумывался. Он вертел этот камешек, перебрасывал его из руки в руку и думал о том, что его предложение о базе рассыпалось в прах. «Чего и следовало ожидать». Цивилизация на Айси, а теперь уже никто не сомневался, что это действительно название планеты, очень высокого уровня, — и тут же с грустью добавил: была. Но что может уничтожить цивилизацию, настолько обогнавшую Землю? А в том, что планета уже необитаема, он тоже не сомневался.

Действие на экране тем временем развивалось своим чередом. Теперь они смотрели на шар как бы снизу, и на первый взгляд казалось, что это гигантское сооружение действительно висит в воздухе. Только внимательно присмотревшись, можно было различить четыре тонкие, почти прозрачные колонны, держащие его. Трудно даже представить себе прочность материала, из которого они изготовлены. А перед ними уже раскинулся город — Город, вероятно, с большой буквы, единственный, как сообщил Страус, на всю планету. Это был поистине мегаполис, он располагался у основания шара, ступенчатыми лепестками расходясь в стороны.

Экран погас, и Страус доложил, что «Орион» подходит ко второй планете системы Энифа и до выхода на орбиту осталось пятнадцать минут. Все трое молча направились в центральную рубку управления.

— Ты прав, Ник, — наконец нарушил молчание Свен. — Цивилизация, способная построить нечто подобное, давно должна была освоить по крайней мере собственную планетную систему, а мы находимся здесь уже несколько часов, и до сих пор не встретили ни одного искусственного спутника, не считая того корабля. Ведь должны же остаться еще какие-то следы!

— Положим, тот корабль сам по себе является загадкой, — задумчиво сказал Такэо. — И не последней, — добавил он, чуть помолчав.

Они вошли в рубку. «Орион» проходил над освещенной Энифом стороной планеты.

— Даю увеличение, — прозвучал голос Страуса.