Альфред Ван Вогт - Тьма над Диамондианой Страница 4

— Я не могу этого сделать. Я — автомат, а вы не отвечаете необходимым требованиям.

Это напомнило Модиуну, что он имеет дело с механизмом довольно-таки ограниченного действия. Одним словом, дело было не в машине, а в том, кто ее перепрограммировал.

“Пойду-ка я попробую договориться с кем-либо из людей-животных, чтобы поселиться вместе”, — подумал Модиун.

А его спутники тем временем уже скрылись в своих домиках-квартирах.

Модиун вспомнил, что Роозб, человек-медведь, занял квартиру слева от него. Он подошел и постучал в дверь, презрев все звонки и кнопки. Немного подождал. Раздался звук шагов. Открылась дверь, и появился медведь. Он дружески улыбнулся Модиуну.

— Ну-ну, быстро же ты помылся. Входи. Я буду готов через пару минут.

Модиун вошел, ожидая, что компьютер вот-вот вмешается. Но динамик молчал. На его разговор с Роозбом механизм не реагировал. Вероятно, в данном случае влияло наличие в квартире хозяина.

“Скорее всего, динамик включается при нажатии кнопок”, — решил Модиун с облегчением.

Сначала он хотел предложить Роозбу жить вместе в двухкомнатной квартире, а потом решил, что пока такой необходимости нет. Модиун ведь еще не знал, как он поступит дальше, хотя явно чувствовал, что здесь что-то неладно.

Он понимал, что стереотип животных остался прежним, так что с этой стороны можно было не опасаться каких-либо сюрпризов. Тем более что радушное приглашение медведя давало ему возможность посидеть и спокойно подумать, что же такое здесь происходит.

“Ладно, — решил он про себя. — Поговорю с ним о том, чтобы вместе поселиться, несколько позже”.

3

Прошло полчаса…

Все пятеро отправились в столовую, расположенную неподалеку от жилья. Войдя внутрь, Модиун несколько замешкался. В мозгу мелькнуло: обслужит ли его компьютер? Затем возникла мысль: так ли ему хочется объявить себя здесь человеком?

Поразмыслив, он решил сначала разобраться, кто же в конце концов взял на себя труд перепрограммировать миллион простых машин. Пока же самым важным было то, что не было видно никаких признаков, по крайней мере внешних, изменения системы свободного распределения пищи, существовавшей уже многие тысячи лет.

Машины-автоматы возделывали землю, сеяли и собирали урожай. Для тех, кто раньше питался мясом, автоматы создавали искусственный белок из зерен, фруктов, травы, кустарников и ветвей деревьев. Для травоядных пища готовилась проще, хотя и из тех же самых составляющих. Все растущее на почве использовалось в новой форме для снабжения питанием разумных существ. Ничего не пропадало зря. Получалось своего рода безотходное производство. В то же время все было устроено достаточно сложно… Так что любое постороннее вмешательство могло внести сбой во всю последовательность цепи операций.

Модиун достал еду из приемника, и компьютер ему не воспрепятствовал.

Заполнив поднос различными блюдами, он направился к столу, за которым уже устроились его спутники. Пока все шло нормально. Видя, что его новые знакомые оживленно болтают, Модиун стал старательно трудиться над тарелками с пищей. Челюсти его равномерно работали. Хотя он уже питался подобным образом, прежде чем пересечь барьер, процесс подобного принятия пищи был для него достаточно неприятен.

К тому же он помнил, что… через некоторое время предстоят еще поиски общественного туалета и избавление от отходов пищи в кабине, рядом с которой расположатся другие существа.

“Впрочем, — подумал он, — эта жизнь и представлялась мне именно такой скучной, утомительной и раздражающей. Тем не менее на некоторое время я вынужден буду оставаться пленником своего крупного тела и вести себя соответствующим образом”.

Потом он представил своих далеких людей-предков, которых постоянно мучили неизбежные проблемы, а каждое утро начиналось борьбой с окружающей средой, что побуждало их непрерывно и активно действовать. И какие мысли могли возникать у этих существ в подобной обстановке? Да никаких!

Модиун продолжал с некоторым отвращением пережевывать пищу и размышлять о своем положении, когда по случайно донесшемуся до его слуха слову понял, что четверо друзей все еще продолжают обсуждать предстоящий полет в космос.

По их словам, кто-то из власть имущих выбрал совершенно неправильное направление полета, и теперь им нужно было каким-то образом воздействовать на это решение, чтобы курс звездолета был изменен.

“Важность… необходимость действовать… жизненное… решающее значение для нашего мира…”

Эти слова касались слуха Модиуна, регистрировались в сознании, и только потом до него доходил их истинный смысл. Наконец, мягко улыбнувшись, он спросил:

— И что же случится, если вы не сможете отстоять свою точку зрения?

Человек-ягуар удивленно посмотрел на него:

— Что случится? Да просто примут другую точку зрения…

— Ну и что же дальше?

— Ничего. Просто наша позиция правильна, а их — нет.

— Это что-нибудь меняет?

— Да. Экспедиция направится к скоплению желтых звезд, подобных нашему Солнцу. Шанс обнаружить жизнь на планетах у этих звезд значительно меньше, чем на планетах у голубых звезд. Это уже доказано.

Модиун, которому все это было абсолютно неинтересно, тем не менее улыбнулся, услышав подобный ответ, совершенно наивный, с его точки зрения.

— Ну а если, предположим, экспедиция не обнаружит жизни на планетах ни у желтых, ни у голубых звезд? Что тогда?

— Значит, эта экспедиция окажется просто потерей времени.

Его логические построения явно не доходили до их сознания. Действительно, нужно было стать человеком, пройдя промежуточную стадию, когда веришь, что успех — это достижение результата!

Подумав так, Модиун поставил вопрос несколько по-другому:

— Ладно. Тогда скажите, будут ли участники экспедиции испытывать некоторые неудобства во время путешествия?

— Конечно, нет! Космические корабли просто великолепны. Это же настоящие города, летящие в космосе.

— Выходит, на корабле можно есть, пить, развлекаться, иметь связь с лицами противоположного пола, обучаться и заниматься спортом?

— Естественно.

— В таком случае, — торжествующе заявил Модиун, — стоит ли сокрушаться, если экспедиция окажется безрезультатной?

— Если мы не обнаружим разумную жизнь, то путешествие окажется бесполезным. Учитывая огромные скорости, которые развивают межзвездные корабли, можно успеть посетить множество различных планет, хотя это и займет определенное время. Если мы не получим желаемого результата, будет просто обидно.

Получалось так, что добьются они своего или нет, в их жизни ничего не изменится. Тогда Модиун опять несколько изменил постановку вопроса:

— Хорошо. Допустим, что вы обнаружите разумную жизнь в другой звездной системе, что же дальше?

Человек-ягуар пожал плечами.

— Странные вопросы задаете вы, люди-обезьяны! Боже мой, ведь в этом-то и заключается смысл жизни. Искать что-то новое и важное!

Но Модиуна трудно было сбить с занятой позиции. — Допустим, что так. Но как вы тогда поступите с другими разумными существами?

— Ну… в таком случае… необходимо будет выработать принципы отношения к ним. Все будет зависеть от их реакции.

— Что ж, назовите мне хотя бы один из этих принципов.

Настроение человека-животного резко изменилось. Казалось, этот разговор ему крайне надоел.

— Как же я могу это предусмотреть заранее! — взвился он.

Модиун уже понял то, что когда-то было внушено его собеседникам, и прямо спросил:

— Ты говорил, что следует убедить власти. Кто же такие те, кому эта власть принадлежит?

Про себя он решил, что теперь узнает, кто является его настоящим противником.

— Люди-гиены, — получил он ответ.

Ему как-то сразу стало нехорошо.

“Надо же! — подумал он. — Не люди-львы, не люди-тигры, не люди-слоны. Никто из когда-то крупных и сильных существ. До вершин власти добрались потомки тех, кто питался падалью!”

Его охватило беспокойство.

С введением в далеком прошлом определенного порядка все должно было находиться на определенном уровне. Уйдя за барьер, люди поручили поддержание этого порядка самовоспроизводящимся компьютерам. Именно эти механизмы должны были воздействовать на города и поселения. Но, как ни странно, люди-гиены нарушили этот раз и навсегда установленный порядок. Невероятно! Однако теперь у него не было причин сомневаться.

Во всяком случае, поняв это, он почувствовал некоторое облегчение. Выходит, что существует некая группа существ, с которой можно вести переговоры и влиять на положение дел. Проблема с этой точки зрения показалась ему не слишком сложной.