Ангел и демон (СИ) - Вихарева Анастасия Страница 4

М-да, в кои-то веки понравился парень, и тот оказался… с тараканами.

— Оставь надежду всяк сюда входящий, — посоветовала она. — Здесь Бога нет.

— Живой Правитель — воплощение вашей мечты, — гуманоид заглянул в холодильник, изучил микроволновку, пощупал торшер, пощелкал выключателем, радуясь мигающей лампочке. — Только ему не надо приносить себя в жертву — он наше прошлое, настоящее и будущее. Мне достаточно того, что благодаря их разработкам продолжительность моей жизни увеличилась с двух тысяч лет до десяти, — едва заметная усмешка пробежала по его губам, а глаза весело блеснули искорками.

Анна не сразу осознала услышанное…

— Что, реально десять тысяч?! — уставилась она на пришельца округлившимися глазами.

История человеческого рода?! Он что, ровесник египетских пирамид?! Она вдруг сообразила, что слова его вполне могли оказаться правдой. Сказочные герои именно столько и жили, например, если он эльф…

Охренеть!

— Правители не любят, когда люди часто меняются, — Крас скромно потупился на белоснежный ботинок. — Если б мы жили так же мало, вряд ли построили бы цивилизацию, которая насчитывает свыше четырех миллиардов лет. И это мало, просто пока сделать нашу жизнь длиннее не получается. Есть расы, которые лично видели падение империй Гидра и Дайкон. А это случилось в вашем летоисчислении шестьдесят пять миллионов лет назад.

— Да-а?! — протянула Анна, со смешанными чувствами.

Что сказать еще, она не нашлась. О бессмертии человечество грезило всегда, но посмотришь на столетнюю старушку, сама в гроб попросишься. А этот ничего, хорошо сохранился.

— И сколько ж тебе лет? — наконец, выдавила она.

— Не так много, — эльф приятно улыбнулся, смерив ее снисходительным взглядом. — Я еще не в том возрасте, когда нуждаются в регенерации. По биологическим часам я не на много тебя старше.

Рассеянно и не без зависти, размышляя о несправедливости отпущенных ей лет, Анна накрыла на стол. На первое борщ со сметаной и зеленью, на второе рожки и котлеты. Наполнила плетеную корзинку хлебом и сухариками. Наверное, глупо было спрашивать, чай или кофе будет пришелец, но она спросила.

— И то и другое, — живо ответил Крас, понюхав содержимое тарелок.

— А если тебя не найдут, чем планируешь заняться? — смягчилась она.

— Ну, нас учат выживать. Хотя… мне, наверное, здесь не выжить, — трезво признал Крас, прислушиваясь к себе. — Такое ощущение, что над вами поставлено существо иного мира.

— А у вас не так? — поинтересовалась Анна.

— Мы от вас отличаемся, — Крас посыпал борщ сухариками, повторяя за нею. — Так сразу и не объяснишь, но отличия значительные.

— А мы вроде никуда не торопимся? Я о вашем Боге иллюзий не питаю. И тебе не советую. У нас тут как раз разброд и шатания в стране, гражданство и документы можно на раз-два-три оформить. За деньги естественно. М-м-м, вижу в тебе потенциального сисадмина.

— Тьфу, тьфу, тьфу! — торопливо поплевал пришелец через плечо. — С чего бы начать… — он задумался, отщипнув кусочек хлеба и помяв его пальцами.

— С Правителей, — подсказала Анна, решив выяснить глубину его фанатизма. — Что они из себя представляют.

— Да, Правители… Мудрые и многоликие. Это те, кто принимает на себя звезды и объединяет их в империю подпространственными тоннелями и связками. Многие империи еще и в содружества объединяются, как Правители Олеома, есть существующие сами по себе. Правителям, например, ничего не стоит взорвать звезду. Умеют перемещаться на огромные расстояния за доли секунд, и все живые планеты и формы жизни были когда-то созданы ими.

— М-да, тараканы серьезные и неземного происхождения, — объяснила себе Анна. — Не сомневаюсь, вам с Дарвином было б о чем поспорить, — она рассмеялась.

Она решила не принимать близко к сердцу религиозные убеждения своего гостя. Мало ли кто во что верит, в конце концов, веру формирует среда. Поживет на Земле, может еще и буддистом или добропорядочным христианином станет.

— Дарвин! — Крас негодующе возмутился: — Нет ни одного факта, подтверждающего его теорию, а вы упрямо стоите на своем! Один вид от другого отличается, в первую очередь, НАБОРОМ ХРОМОСОМ! — тоном нажал он на последние слова. — Чтобы начать новый вид, нужны как минимум две — выставил перед нею два пальца, — ДВЕ полноценные детородные особи!

— Ну почему же, — не согласилась Анна, — разумно полагать, что живой мир эволюционирует. — за Дарвина она обиделась: столько времени вбивать теорию в свою голову, и что же, просто взять и отказаться от нее? Билет номер двадцать шесть, пункт первый.

— Как ты себе это представляешь, — пришелец наставил на нее ложку, как грозное оружие, — стая, или община, вдруг в одночасье меняет одно количество хромосом на другое и продолжает жить уже в другом качестве, утратив способность скрещиваться с теми особями, которыми были раньше? Что за бред?!

Какое-то время ели молча, слышался лишь треск за ушами гуманоида. Аппетит у него был отменный. Анна растерянно следила за тем, как исчезает последний сухарик.

— Если так думать… — раздосадовано протянула она.

— Кровяные тельца человека, — привел Крас еще один довод, не дав ей высказать свою мысль, — с чего бы им вдруг стать отличными от любой крови млекопитающих? Или группа крови, по-твоему, могла так легко стать другой?

— Ну, образ жизни менялся, — рассудила Анна. — Люди жили обособленно. На Земле разные расы живут. Например, негры — с черной кожей, краснокожие индейцы, желтокожие китайцы и японцы, и мы — бледнолицые.

— Это не расы, это один вид с отличительными особенностями. Их наделили ими во время инициации для выживания при определенной солнечной активности. Расы — это бажби, дины, оборотни, эльфы или вы — мудрики. Если бы было по-вашему, то ваши обжоры давно переменили бы группу крови на пятую и шестую. Однако, губительно переедание, не подстраивается под обжор, — позлорадствовал Крас. — Мутации — одно из свойств выживания вида в целом. При этом особи не теряют репродуктивную способность.

— У нас мало примеров, чтобы подтвердить или отвергнуть твою теорию, — внутренне протестуя, Анна все же не могла не признать его правоту. Уж амебы-то могли бы постараться разродится новым видом. Каждый день миллиарды особей плодились и размножались. Даже вирусы и те оставались вирусами, мутируя в пределах одного вида.

— А ваша теория эволюции палеозоя?! — пренебрежительно оттопырил пришелец губу.

— А что не так с нашим палеозоем? — Анна порылась в памяти. А, кажется, это тот, в котором материк раскололся и все животные в первый раз вымерли.

— Глупо полагать, что животные за НЕСКОЛЬКО ТЫСЯЧ ЛЕТ смогли приспособить шею, чтобы срывать листья с деревьев, и за МИЛЛИОНЫ ЛЕТ не сумели приспособиться к меняющимся погодным условиям, ВЫЗВАННЫМИ не более и не менее, как РАЗЛОМОМ МАТЕРИКА! И все те виды таинственным образом исчезают, а на их место, опять же, в короткие сроки, приходит многообразие совершенно иного качества, которое за последние миллионы лет ОСТАЕТСЯ в НЕИЗМЕННОМ ВИДЕ, — Крас приподнял бровь: — Ваши материки продолжают двигаться с той же скоростью, почему же вы не вымираете?

С мрачным видом, Анна нервно скомкала салфетку.

— Ну, а что у вас по этому поводу думают?

— Генетический код, как паспорт, учитывает особенности живой формы, и изменить его может только Правитель, — уверенно ответил Крас. — Кстати, ваша короткая продолжительность жизни лишь подтверждает мои слова. Четыре группы крови — это четыре вида силы, и на один народ наложен замок в виде отрицательного резус-фактора. Их детей может вынашивать любой народ, а они только свою силу, в крайнем случае, одного ребенка. Если бы они не смешивались с резус-положительными, рано или поздно сила вернула бы их в исходное состояние, и тогда, возможно, вы сумели бы составить представление об инициированных людях.

— А я могу жить так долго?

— Несомненно, — подтвердил Крас. — Правители легко переписывают генетический код. Это как модернизировать железо компьютера, установив новую операционную систему с сохранением наработанных файлов, когда организм начинает воспроизводить себя по новой программе в новом качестве. Этот принцип использовали при создании расы оборотней, которые легко меняют форму телесной оболочки.