Элли вылупляется - Ирина Горная Страница 4

Девушка подсела поближе с некоторой осторожностью.

— Ты действительно как будто не имеешь чувств, — сказала она.

Странник не мог не согласиться:

— Да.

Упрямое неприятие отразились на милом личике девушки.

— Ты не можешь ничего не чувствовать. Если ты ничего не чувствуешь, то зачем тебе что-то делать?! Зачем убивать, зачем точить меч?! Зачем просыпаться по утрам? Ты можешь просто сесть и сидеть как истукан… Как камень.

Удивительно, насколько очевидные вещи порою приходится объяснять окружающим.

— Таков мой путь. Я делаю что должен, — сказал странник.

Девушка задумалась.

— Ты чувствуешь страх смерти?

— Я знаю, что у других он есть. Но у меня — нет, я бессмертен.

— Но когда-нибудь ты состаришься и умрёшь.

— Я не старею.

— Ты чувствуешь голод?

— Нет, я просто знаю, что необходимо поесть.

— Ты чувствуешь радость, удовлетворение?

— Я не знаю, как это.

Девушка поразмышляла.

— Это… ну… такая наполненность, приятная расслабленность… ты доволен и кажешься себе выше.

Странник промолчал.

«Возможно, — подумал он, — я чувствую удовлетворение, действительно. Когда убиваю».

— Ты кого-нибудь любишь? — продолжала девушка.

— Я ничего не чувствую.

— Невозможно никого не любить! А свою маму?

Странник что-то почувствовал… кажется. Его мать, его создательница, экспериментировала со своим телом во время беременности: накачивалась малоизвестными опиатами, намеренно заражалась болезнями и оперировала себе живот. Не ограничившись обычной женской способностью к вынашиванию, она решила по-настоящему созидать. Никого иного, как человека, который бы превосходил других. И именно поэтому он не чувствует ни боли, ни эмоций; его тело не восприимчиво к ядам, которые ему с раннего детства добавляли в пищу; на человека он даже внешне не похож — существо странное и страшное. Всё, что осталось настоящего, — предназначение убивать. Но он — герой, и ему подобает убивать только злодеев.

Любит ли он свою мать? В конце концов, она раскаялась… Ребёнок должен любить родителя, это логично.

— Да, я люблю её, — произнёс странник.

Девушка сразу преобразилась. Она радостно засмеялась и вскочила на ноги. Её лицо озарилось ликованием…

И оно показалось страннику злорадным. Он ясно ощутил: приближается опасность. Все инстинкты твердили ему сражаться. Но против кого? Здесь была только она, эта милая, невинная девушка. Как можно сражаться с ней?

Девушка взяла его за руку и прижалась к плечу.

— А так? — прошептала она. — Ты чувствуешь?

Странник почувствовал что-то. Он понял: перед ним злодей, причём один из самых страшных. Суккуб, демон похоти и разврата. Она пытается столкнуть его с пути, отобрать предназначение. Ведьма. Манипулятор.

Странник рванулся вперёд.

— Ах ты! — вскричал он. — Змея!

Схватив белый кинжал, он пронзил грудь девушки.

«Яд, — подумал он. — Она не умрёт так просто. Пусть мучается от яда».

Злодейка издала странный звук… Рыдания. Странник понял: даже в агонии она продолжает манипулировать им, притворяясь несчастной. Такова её подлая натура! Все они, злодеи, носят маски. Могут быть сильными и добрыми, милыми и невинными, вполне дружелюбными. Неудивительно, что многие заблуждаются и видят в них людей.

Девушка упала на землю. Сквозь рыдания прорвался стон. Тихий и жалобный. Вот это уже настоящая боль. Не манипуляция.

Всё в округе замолкло, только она стонала громче и ужасней. В доме рядом отдёрнулась занавеска. Порывы ветра становились сильнее. Стоны превратились в крики… Девушка зажимала рану и орала от боли, которой яд разрывал её сознание.

Для странника во всём мире ничего, кроме её крика, не существовало. Он был рождён, чтобы причинить эту боль. В ней смысл всех его скитаний.

Наконец девушка замолкла. Умерла. Странник долго смотрел на её бледнеющее тело:

«Какая злодейка… Хитрая и опасная. Я убил её, победил. Снова. Но при этом потерял что-то, — думал он. — Она искалечила меня!»

***

Странник знал, что чувствует злодей перед смертью. Боль. Агонию. Страх. В общем, что-то непонятное.

Он прошёл через деревню и вступил на горную тропу. Здесь уже почти не было растительности, только твердь. Луна спряталась, небо закрыли тучи. Холод стал пугающим.

Странник шёл под ливнем, преодолевая себя. Слева в груди появилось странное чувство. Никогда он не испытывал ничего подобного. Оно существовало само по себе, независимо от его воли.

Он не мог идти. Что-то мешало. Чувство всё усиливалось, рвало грудную клетку, мучило, казалось невыносимым. Оно превращало существование в ад. Как можно пережить такое?! Он сейчас сойдёт с ума!

«Что находится в груди, слева? — думал странник. — Какие у человека есть органы?»

Разные вещи приходили на ум, и вдруг послышался голос мамы:

«Ты можешь чувствовать боль. Сердцем», — говорила она.

Боль! Это она, но откуда?! В груди нет раны. А час назад та девушка сказала…

«Меня нельзя обижать. Бабушка назвала бездельницей. И у неё через час прихватило сердце».

Сердце. Ахиллесова пята. Оно может чувствовать. Оно знает больше его самого…

Странник уже не мог стоять. Он опустился на землю, понимая: его путь сейчас оборвётся. Мысли мелькали.

«Боль… Страх… Вот это чувствуют злодеи перед смертью? Разве я не выше других, разве могу чувствовать? Неужели герои умирают? Я всю жизнь причинял другим то, что испытываю сейчас? Я — злодей. Всё стало понятно…»

Белая пелена заволокла взор. Он потерял сознание.

***

Спустя сутки странник разлепил веки и с трудом пошевелился. Слабость прижала его к земле невыносимой тяжестью; казалось, к рукам кто-то привязал гири. Он бросил попытки двинуться и начал вспоминать.

Вчера странник убил колдунью, и та его сглазила. Он впервые чувствовал боль. Он умирал.

Одежда ещё была влажной, потому что он долго лежал на дороге под ливнем. А сейчас почему-то оказался в пещере. Как? Непонятно.

Странника мучила жажда. Раньше он подобного не ощущал.

— Воды… — прохрипел он.

Раздались шаги, и к его губам что-то прижали. Странник сделал глоток. Это оказалось вино, причём отборное.

— Не могу… пошевелиться, — выдавил он.

— А чего ты хотел? — раздался мужской голос. — Видно, у тебя был инфаркт. После такого вообще не выживают.

Странник понял: судьба дала ему второй шанс. Какой-то человек помог ему, перенёс в пещеру и дал вина. Видно, он добр, раз поступил так.

— Кто… Ты?.. Лекарь? — спросил странник.

— Был когда-то. Пока не провёл неудачную операцию.

Странник повернул голову. Незнакомец оказался сгорбившимся нищим без одной руки. Похоже, так его наказали за то, что не справился с работой.

— Спасибо. За вино, — произнёс странник.

— Мне не жалко. Я ж на него все твои деньги потратил…

И тут странник уверился, что может чувствовать. Просто что именно чувствует, он не знает. Этот человек ограбил его. Он — злодей? Или герой, потому что помогает?