Обратный отсчет: Проект "Геката" - Токацин Страница 4

— Понятно. Значит, автоклав видишь впервые, — медик подошёл к массивному саркофагу, установленному посреди комнаты, и опустил один из рычагов, открывая прозрачную крышку. Она разделилась надвое, втягиваясь в стенки.

— Пусть прогреется, — медик привычным жестом сунул руки в перчатках под облучатель и открыл запечатанный контейнер. — Стой тихо, буду вешать на тебя датчики и дозаторы.

— Это для меня? — Гедимин кивнул на саркофаг. — Для чего это нужно?

— Чтобы ты, две недели лёжа в искусственном сне, не заработал пролежней, — отозвался медик, ловко закрепляя дозаторы на плечах и предплечьях сармата. Тот почувствовал слабые уколы и прохладу — что-то уже потекло по венам. Ещё два браслета были застёгнуты на щиколотках. Медик осторожно ощупал голень, рассечённую шрамами, и щёлкнул языком.

— Я бы убрал, но указаний не было. Металл прочный, должен выдержать.

— Что произойдёт за две недели? — спросил Гедимин, разглядывая саркофаг. Это была не просто ёмкость с подведёнными к ней трубками — там, внутри, хватало своих дозаторов и датчиков.

— Нарастёт костная и мышечная масса, — отозвался медик, прикрепляя к шее сармата датчики. — Частично трансформируются внутренние органы. То, что внутри черепа, затронуто не будет… Так, всё хорошо. Теперь возьми вот это и попытайся согнуть. Руками, не об колено.

Гедимин удивлённо мигнул — ему в руки дали запаянную метровую трубу толщиной с его предплечье. Судя по весу, внутри был какой-то наполнитель — возможно, песок. Заглушки на концах трубы мешали проверить толщину стенок — но, так или иначе, гнуться она не собиралась. Гедимин сжал её двумя руками, металл заскрипел, слегка поддаваясь. Когда сармат остановился и выдохнул, труба осталась немного выгнутой — очень плавной дугой, с концами, на считанные градусы отходящими от прямой.

— Нед-дурно, — пробормотал медик, забирая странный предмет и укладывая его в один из выдвинутых ящиков. — Так, повернись…

Он извлёк из дозаторов опустевшие ампулы, отцепил большую часть датчиков и кивнул на автоклав.

— Забирайся и ложись на спину. Головой к выходу.

«Странные проверки,» — думал Гедимин, устраиваясь на дне саркофага. Стенки изнутри оказались приятно-тёплыми («Как сигма-лучи,» — мелькнуло в голове непрошеное сравнение), пахло нагретым металлом. Что-то упругое легло под затылок, плотные присоски прижались к шее сзади и с боков. Медик наклонился над сарматом, подключая к браслетам-дозаторам многочисленные трубочки и проводки неясного назначения. Гедимин хмыкнул — ему казалось, что он — механизм, привезённый в ремонтный ангар, и его с минуты на минуту начнут чинить. Пара воспоминаний мелькнула в мозгу и сложилась в смутную схему, требующую немедленной проверки. Сармат зашевелился и услышал окрик медика — тот не попал каким-то проводом в нужное гнездо.

— Знаешь биологов из Цкау? — спросил Гедимин, не обратив внимания на недовольные звуки. — Ты сам не оттуда?

Провод снова не попал в гнездо — теперь вздрогнул медик.

— Оттуда. Ты что-то знаешь? — он наклонился над сарматом, глядя ему в лицо.

— Я ищу Крониона Гва… ар-р-рзу, — что-то из введённого в кровь вызывало странную заторможенность, и Гедимину приходилось прилагать усилия, чтобы говорить внятно. — Он был… биологом. Из Цкау. Он… он зде-есь?

— Кронион? — медик мигнул. — Мутант-полукот? Смеёшься, что ли? Ассархаддон никогда не возьмёт сюда мутанта. Он там, в Цкау. Лечит дикарей и животных. Откуда ты его знаешь?

Гедимин хотел ответить, но мышцы шеи внезапно расслабились, и он откинул голову на пружинящую «подушку» и закрыл глаза. «Кронион жив,» — думал он, уже сквозь дремоту прислушиваясь к ощущениям. Прохладное полукольцо накрыло его грудь с левой стороны, потом плотно прижалось к коже — сначала рядами присосок-датчиков, затем в тело упёрлись короткие холодные сопла. Гедимин хотел посмотреть, что там, но глаза уже не открывались. «Я думал, Ассархаддону нужны учёные. А он смотрит, кто мутант, а кто нет. Глупо…» — он еле слышно фыркнул, и это исчерпало остатки его сил. Все ощущения куда-то пропали, а через долю секунды погасли и последние мысли.

15 октября 39 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

— Хватит спать, физик. Я же вижу — ты в сознании, — кто-то наклонился над ложем Гедимина и ткнул его кулаком в плечо. Тычок был слабый — видимо, неудобно было тянуться.

«Физик?..» — после долгой отключки мозг работал медленно и вяло, но свет стал ярче, за первым тычком последовал второй, немного сильнее, и глаза пришлось открыть. Над головой сармата облегчённо вздохнули.

— Видишь меня? Слышишь? Назови своё полное имя!

«А… Теперь вспомнил. Я в автоклаве. Должно было пройти две недели…» — Гедимин зевнул и лениво пошевелил пальцами. Мышцы немного затекли — было бы кстати размять их.

— Гедимин Кет, — ответил он медику, наклонившемуся над саркофагом. — Что, меня уже починили?

Тот хмыкнул и выпрямился. Гедимин услышал тихий стук, одна из стенок автоклава просела, образуя небольшой проём.

— Садись и считай до двадцати. Если голова закружится, сразу говори мне. Если нет — вставай и выбирайся. Осторожно, на перила не налегай! Да не так резко!

Гедимин поднялся рывком, оттолкнувшись от саркофага даже не пальцами, а лопатками, и долю секунды спустя уже стоял во весь рост. За время сна стенки автоклава заметно сдвинулись — он точно помнил, что, когда ложился, не задевал их плечами, а сейчас едва разминулся с бортиком. Выпрямившись, он вдохнул полной грудью и шагнул на приступку. Перила заскрипели, и сармат изумлённо мигнул, глядя, как металл проседает под его рукой.

— Мать твоя пробирка! — медик сердито щурился на него, но сам стоял у дальней стены и подойти не спешил. — Осторожнее, физик. Так ты всё поломаешь.

— Я могу это выправить, — сказал Гедимин, поддевая ладонью прогнувшиеся перила. «Из чего их сделали? На вид материал прочный, но слишком податливый…»

— Выходи давай, — махнул рукой медик. — Не надо ничего трогать. Вообще ничего. Ты понимаешь, что у тебя новое тело? Тебе к нему ещё привыкать и привыкать. Голова не кружится?

«Новое тело?» — сармат мигнул. Оставив в