Jamique - Дарт Вейдер ученик Дарта Сидиуса Страница 41

Пиетт обнаружил, что линзы Тёмного лорда в упор разглядывают его. Не линзы. Глаза. Впервые за тёмными вставками на шлеме Пиетт различил взгляд. Увидел. Почувствовал. И через секунду почти вскочил с кресла. Палпатин с неприятным выражением на лице рассматривал свою Алую гвардию.

-Возможно, - вкрадчивым тоном предположил он, - здесь будут уместны некоторые извинения?

-Ваше величество…

-Как уже сообщил вам лорд Вейдер, мы не в игрушки играем. И если вам кажется, что вы что-то понимаете лучше, чем мы с ним – не стесняйтесь, высказывайте. Желательно вслух, а не путём многозначительных улыбок.

Пиетт адресовал своему главнокомандующему вопросительный и тревожный взгляд. Вейдер передал ему в ответ успокаивающую усмешку: всё в порядке, адмирал. Император всего лишь объясняет своим мальчикам величайшую серьёзность происходящего. Они поймут. Не идиоты.

Так и оказалось. На лицах двух достаточно молодых военных вместо оскорблённой гордости отразилась озабоченность.

-Прошу простить нас, милорд, - с официальной корректностью произнёс Карнор Якс. – Нас может извинить только то, что последняя комбинация, проведённая вами и императором, ввела в заблуждение даже нас.

Пиетт обмер, хотя не сделал движения. Какая комбинация? Они имеют в виду…

Последние четыре года. Да, адмирал, именно это. Они так считают. И не пугайтесь так. Расслабьтесь. Мне удобней общаться с вами напрямую. По выделенному каналу. Никакого вреда вам причинено не будет. И никто, кроме императора, это больше не услышит.

Кажется, лорд Вейдер тоже не очень любил гвардейцев.

Пиетт заворожёно смотрел на своего главнокомандующего. Он… не предполагал. Не думал. Не понимал. Сам недавно говорил Джерджерроду: ситхи. Но кроме той, завораживающей и страшной сцены в покоях Тёмного лорда на “Исполнителе”, когда он, играючи, одновременно распоряжался, убивал Оззеля по связи, а потом повернулся к Пиетту и назначил его адмиралом, как будто только что машинальным жестом муху убил…

Великая Сила! Сколько раз он сам повторял этот возглас, для жителей галактики давно перешедший в разряд междометий. Он жил и служил рядом с ситхом. И присягал ситху-императору. Но это были одни слова. Телекинетический захват лорда Вейдера входил в разряд неприятных причуд главнокомандующего. Странный способ наводить дисциплину, но лишь способ. Специфическая привязанность к этому роду воздействия. Не более.

Что-то в том же ряду со всем его крайне специфическим обликом, доспехами, плащом и шлемом. Качественная характеристика, один из штрихов. Странная деталь среди других не менее странных для непривычного глаза деталей. А потом глаз привыкает. Как к шлему. Как к доспехам, маске и плащу.

И никогда прежде он не видел и не понимал, чем этот человек действительно отличается от остальных. Его импозантная внешность не давала сконцентрироваться на главном. А это главное, показанное сейчас только краем и техникой, оказалось таким…

…Армия всегда знала, что, когда во главе флота в сражении выступает флагман лорда Вейдера с ним на борту, флот одержит победу. Его опасались, но им гордились. Весь флот оплакивал перемену, что произошла с ним четыре года назад. А теперь, после смахнутой перед самой надстройкой ашкой, флот отчего-то понял, весь флот – что Вейдер вернулся…

Пиетт вздрогнул, обнаружив, что на него смотрят все, находящиеся в этой комнате. В том числе и двое гвардейцев. Но усмехаться им не хотелось. Подобно тому, как вчера он впервые увидел уважение на лице Джерджеррода, так сейчас оно было в серьёзных взглядах двоих из элиты элит.

На секунду у него был ощущение, что так смотрят на неожиданных конкурентов. Потом ощущение исчезло, взгляд гвардейцев изменился, нашёл другую точку приложения. Заговорил Палпатин.

-Насчёт комбинации, - сказал он. – Вам следует знать, адмирал, что комбинация действительно была задумана мной и Вейдером шесть лет назад, - видел он или нет специфичности взглядов гвардейцев, обращённых на адмирала, внешне он это никак не показал. Он перешёл к новой теме. – В моей империи образовалось слишком много накипи из честолюбивых военных, которые и в наступившее относительно мирное время собрались править миром военными методами. К этому времени они оказались несколько не у дел, точней, их честолюбие не давало им разменивать свои великие таланты на мелочи подобно трудному делу разведки и подчинения Неизведанных регионов. Эта чёрная работа была предназначена в их представлении для неполноценных алиенов, так что Траун сюда подошёл идеально. Эти идиоты до сих пор считают, что он в ссылке, - император безо всякой радости фыркнул. – А он создаёт резервный блокпост, военную базу, территорию Империи, о которой почти никто не знает. Но это сейчас. А тогда…

-Тогда нам надо было справиться с военными рвачами к власти, - продолжил Вейдер. – Можно было поручить это контрразведке, что и было сделано. Но это оказалось очень сложной и кропотливой задачей. И главное, почти никогда не удавалось найти достаточных доказательств. Внешне люди вели себя в рамках лояльности. А что бы ни говорила о нас республиканская пропаганда, мы пока что живём в правовом государстве…

-Пытаемся жить, - хмыкнул император. Двое перехватывали друг у друга нить разговора с лёгкостью, которая говорила о долгой привычке. – Не всё получается, да и в армии немного другие законы. Таркин тогда нам подарок поднёс. Сам. Притащил новый проект станции уничтожения, долго рационализировал передо мной свою теорию устрашения, объяснял профилактическую ценность данного оружия…

Мара и два гвардейца переглянулись – и Мара резко и презрительно фыркнула. Гвардейцы обменялись взглядами и улыбками и между собой. Тёмный лорд хранил гробовое молчание. Пиетт подозревал, что так он воздействует на распоясавшуюся Алую гвардию. Император тоже был серьёзен.

-Профилактик Таркин, - он покачал головой. – Я поломался для вида: да как, да зачем, да сколько денег – всё, чтобы его раззадорить. Потом в наш дуэт грамотно вошёл лорд Вейдер, и получилось трио. Он изобразил собой главнокомандующего, который говорит: да вы что? На такую махину столько денег? Да лучше мне ещё один флот! Причём сделал это в своей обычной тяжеловесной манере: повелитель, вы политик, но тут я лучше вас знаю. Я в лучших традициях диктатора, которому на двадцатый год власть всё-таки ударила в голову, закусил удила. И пошло… - император сухо улыбнулся. – Мне кажется, мы хорошо тогда разыграли эту пьесу. По крайней мере, я получал удовольствие.

-И Таркин получил свою махину, - подытожил Вейдер. – Мы с императором ещё загодя посовещались о ней и решили, что дело стоит тех денег, которые в него вложены. Даже если она потом не будет интенсивно функционировать. Чистка рядов внутренней оппозиции для молодой Империи довольно важное дело. А она вся тихой сапой сконцентрировалась под крылом у Таркина. Поскольку император, якобы обидевшись на меня, дал Таркину добро на личный подбор военного персонала для станции.

-А потом появилась госпожа Органа и украла чертежи, - сказал император. – Не без помощи папы Исард. Он тоже сыграл нам на руку. Мы давно хотели провести реорганизацию в разведке, и он дал повод себя сместить на основании доказанного факта предательства.

-Простите, - сказал Пиетт.

-Спрашивайте, адмирал.

-Неужели бывший директор контрразведки действительно…

Император улыбнулся ему почти отечески. Но всё же его глаза были для адмирала ещё более непроницаемы, чем тёмные линзы лорда Вейдера.

-Почти у каждого человека, занимающего высокий пост и не обделённого даром координировать действия больших групп людей, в какое-то время наступает переоценка ценностей, - ответил Палпатин. – Он достиг всего, находясь в рамках данной властной структуры. И тогда ему кажется: а всё ли я получил, что заслужил? Может, в рамках другой структуры мне будет лучше?

-Он не слишком доверял Таркину, - сказал Вейдер. – Он уже тогда раскусил этого доброго дядю. В представлении этого дяди центр вселенной составлял он, военный диктатор Таркин. Все остальные заслуживали существования только по факту преданной службы его сиятельной персоне. А директор Армонд Исард считал, что служить должны скорей ему.

-Он запутался в своих собственных комбинациях, - пояснил император. – С одной стороны, он понемногу поставлял информацию Таркину, пока считал, что тот сможет стать альтернативой. С другой – косвенно начал работать с повстанцами. Он полагал, что Альянс как таковой не опасен. Но ему нужен был козырь, который можно использовать против Таркина, если тот совсем разыграется. Постепенно он стал осознавать, что в таркиновской диктатуре ему не будет места. Места, равного тому, которое он занимал в Империи. Что касается Альянса, тот разве что простит его преступления на службе у Империи за мелкие услуги, которые он им оказал. Например, позволив украсть чертежи Звезды смерти.