Дэвид Брин - Война за возвышение Страница 45

— Но не убили же. Вообще, мы можем извлечь из этого небольшого недоразумения для себя выгоду. На улицах до сих пор говорят о тебе.

Неужели в голосе ее прозвучала нотка уважения? Может быть, предложение мировой?

И вдруг он почувствовал, что это уж слишком. Слишком для него! Фибен понимал, что сейчас не самый подходящий момент для веселья, но не смог сдержаться.

— Потаскушка? Таскать? — Он хихикнул, хотя при этом в голове как будто загрохотали булыжники. — Потаскушка? — Откинул голову и загоготал, колотя по ручкам кресла. Фибен ревел, пиная ногами воздух. — О Гудолл! Вот кого мне нужно было искать!

Переводя дыхание, он увидел, как смотрит на него Гайлет Джонс. Но ему все равно, даже если она позовет этого рослого шимпа Макса и прикажет снова пустить в ход станнер.

Это для него чересчур.

И если он правильно понял выражение ее глаз в этот момент, их союз зарождается на очень зыбкой почве.

Глава 31

ГАЛАКТЫ

Сюзерен Луча и Когтя вступил на борт личного крейсера и принял воинские почести солдат Когтя. Это тщательно отобранные военные, перья их аккуратно расчесаны, гребни раскрашены, указывая звание и часть. Кваку, помощник адмирала, заторопился вперед и принял церемониальную одежду.

Когда все заняли места на своих насестах, пилот включил гравидвигатель и направил крейсер к оборонительным сооружениям на низком холме к востоку от Порт-Хелении. Сюзерен Луча и Когтя молча смотрел, как остается позади ограда города и внизу начинают мелькать фермы этого небольшого поселка землян.

Старший насест-полковник, второй по званию командир, приблизился с резким щелканьем клюва — воинским приветствием.

— Встреча прошла хорошо? Достойно? Удовлетворительно? — спросил насест-полковник.

Сюзерен Луча и Когтя решил не обращать внимания на опрометчивость этого вопроса. Лучше, чтобы второй по команде умел думать, чем имел превосходно расчесанный плюмаж. Именно то, что он окружил себя несколькими такими помощниками, помогло сюзерену получить нынешнее назначение. Адмирал высокомерно мигнул.

— Наша встреча прошла удовлетворительно, соответственно и успешно.

Насест-полковник поклонился и вернулся на свое место. Конечно, он знает, что на такой ранней стадии Слияния консенсус никогда не бывает совершенным. Всякий может понять это по взъерошенному пуху и усталым глазам сюзерена.

Последняя встреча командующих выдалась особенно утомительной, и некоторые ее аспекты вызывали недовольство и раздражение адмирала.

Во-первых, сюзерен Стоимости и Бережливости настаивал на том, чтобы большая часть флота была отправлена на поддержку других операций губру далеко отсюда. И, как будто этого недостаточно, третий предводитель, сюзерен Праведности, по-прежнему требовал, чтобы его всюду носили на насесте, отказываясь ступать на почву Гарта, пока не будут соблюдены все формальности. Священника тревожило несколько проблем: высокая смертность людей от газа принуждения, что угрожало всему проекту губру восстановления Гарта, ничтожный размер местной отраслевой Библиотеки, статус в возвышении отсталых предразумных неошимпанзе.

Каждая из этих проблем требовала новых напряженных переговоров, новых перегруппировок. Еще одна схватка за консенсус.

Но все же это мелочи. Трое уже спорили об основах, и вот здесь процесс начал приносить наслаждение. Особенно сильное наслаждение члены триумвирата испытывали, когда танцевали, ворковали и спорили о фундаментальнейших проблемах.

До сих пор адмирал считал, что его продвижение к статусу царицы будет прямым и легким: ведь он старший изначально. Но теперь сюзерену Луча и Когтя стало казаться, что дело окажется не столь легким. Предстоит совсем не тривиальное Слияние.

Конечно, так всегда бывает с лучшими Слияниями. Очень разные силы были вовлечены в выбор трех руководителей экспедиционных сил. Повелители Насестов дома надеялись, что именно у этой троицы выработается новая единая политика. А чтобы это получилось, у всех должны быть хорошие головы, с оригинальным мышлением.

И только сейчас становится ясно, насколько хороши эти умы и насколько они различны. Несколько идей, предложенных недавно другими, превосходны, но неспособны вывести из равновесия своей необычностью.

«Но в одном они правы, — думал адмирал. — Мы не просто должны победить, покорить, подчинить себе волчат. Мы должны дискредитировать их!» Сюзерен Луча и Когтя так сосредоточился на военных проблемах, что остальные участники триумвирата начали казаться ему помехой.

«С моей стороны это неверно, неправильно, неподобающе», — думал адмирал.

Благочестиво было бы считать, что чиновник и священник так же отлично разбираются в своих сферах, как адмирал в военной. И если Праведность и Бережливость завершат вторжение так же великолепно, как начали, их троицу запомнят надолго!

Сюзерен Луча и Когтя знал, что кое-что предопределено заранее. И так ведется со времен Прародителей. Уже давно недостойные еретические кланы оскверняют межзвездные пути — ужасные невежественные волчата, и тимбрими, и теннанинцы, и соро... Необходимо, чтобы клан гуксу-губру победил в эту неспокойную эпоху! Клан должен достичь величия!

Адмирал думал о том, что поражение землян было предопределено давным-давно. Силы губру следили за каждым их ходом и противостояли ему.

Газ принуждения разрушил все приготовления и планы землян. Это была идея самого сюзерена — конечно, вместе с его личным штабом. Теперь годы работы начинают приносить плоды.

Сюзерен Луча и Когтя расправил руки, чувствуя, как напряглись мышцы-сгибатели. Эти мышцы за многие века до возвышения поднимали его предков в теплый сухой воздух родной планеты губру.

«Да! Пусть идеи моих соперников будут смелыми, остроумными, полными изобретательности... Пусть они будут такими же великолепными — но все же не совсем такими, как мои собственные!»

Сюзерен начал расчесывать перья, а крейсер выровнялся и под облачным небом полетел на восток.

Глава 32

АТАКЛЕНА

— Здесь, внизу, я сойду с ума! Меня словно в плену держат!

Роберт расхаживал от стены к стене, и вместе с ним расхаживали две его тени от двух ламп. Свет отражался в ручейках влаги, которая медленно стекала по стенам подземного помещения.

Левая рука Роберта сжата, сухожилия четко выделяются от кулака до локтя и дальше до мускулистого плеча. Роберт ударил по ближайшему шкафу, и эхо отразилось в переходах.

— Предупреждаю тебя, Кленни. Я не смогу долго ждать. Когда ты выпустишь меня отсюда?

Атаклена вздрогнула, когда Роберт снова ударил по шкафу, вымещая свое раздражение. По крайней мере дважды он собирался пустить в ход правую руку в гипсе, а не здоровую левую.

— Роберт, — попыталась она утихомирить его, — ты удивительно быстро идешь на поправку. Скоро с тебя снимут гипс. Пожалуйста, не надо рисковать...

— Ты уходишь от ответа — прервал он. — Даже в гипсе я могу выйти, буду учить войска, разведывать позиции губру. Но ты удерживаешь меня здесь, внизу, заставляешь программировать мини-компьютеры и втыкать булавки в карту! Это сводит меня с ума!

Роберт буквально излучал раздражение. Атаклена уже просила его попытаться заглушить гнев. Держать себя в руках, как говорится. Почему-то она особенно восприимчива к его эмоциям, буйным и диким, как у подростка тимбрими.

Роберт, ты знаешь, почему мы не можем рисковать, посылая тебя на поверхность. Корабли губру уже несколько раз выпускали смертоносный газ на наши внешние укрепления. И если бы ты оказался там, то сейчас находился бы на пути к острову Гилмор и для нас был бы потерян. И это в лучшем случае!

Я дрожу при мысли о худшем.

Шлем Атаклены взъерошился при этой мысли, серебристые нити короны возбужденно зашевелились.

Большая удача, что Роберта увезли с фермы Мендозы перед тем, как неугомонные роботы губру обрушились на это небольшое горное селение.

Маскировки и устранения всех электронных приборов, очевидно, оказалось недостаточно, чтобы укрыться.

Медина Мендоза и дети немедленно отправились в Порт-Хелению и предположительно вовремя прибыли для получения противоядия. Хуану Мендозе повезло меньше. Он задержался, чтобы ликвидировать несколько экологических ловушек, испытал аллергическую реакцию на газ принуждения и умер на глазах испуганных шимпов, в судорогах, с пеной на губах, после пятиминутного припадка.

— Тебя там не было, Роберт, когда умер Хуан, но ты, конечно, слышал рассказы. Хочешь тоже умереть такой смертью? Ты понимаешь, что мы и так чуть не потеряли тебя?