Анатолий Заклинский - Симбионт Страница 49

Первая гайка была отсоединена, но поскольку он не был уверен в том, что именно этот модуль отвечает за искусственный интеллект, лучше было отсоединить и все остальные. Он тут же взялся за вторую гайку, которая поддалась лучше.

— Это были диагностические данные, — сказал Чемберс.

— Я отсоединю все, — прохрипел Перк.

Ему пригодилась бы чья-нибудь помощь, но позади консоли мог уместиться только один человек. Второй кабель отсоединился легко. Третий был тяжелее, но заметно легче первого, и с ним тоже не возникло проблем. Потом Перк взялся за два первых модуля. Гайка второго не хотела поддаваться никак. Руки, вспотевшие ещё сильнее, проскальзывали.

— Он кладёт коробки с патронами, — сказал Марк, — мне не хотелось бы на тебя давить, но нам нужно поторопиться.

— Да делаю я! — почти крича, сказал Перк.

Он сжал одной рукой гайку в месте, где было нанесено рифление, а второй рукой сжал первую, а потом прокрутил. Удалось. Тронувшись с места, гайка откручивалась очень легко. Оставался только один кабель, доступ к которому был затруднён — кисть нужно было запустить под корпус, и о том, чтобы взяться двумя руками, не могло быть и речи.

— Перки, — протянул Марк.

Но в его словах уже не было необходимости. Младший координатор и сам слышал тяжёлую поступь. После ещё нескольких таких шагов раздадутся выстрелы — в этом сомневаться не приходилось. В том, что защитное стекло их не выдержит, он был уверен. А если всё же это произойдёт, то у робота останутся ещё и ракеты, чтобы завершить начатое.

Последняя гайка скользила, но поддавалась. Про себя Перк думал, что искусственный интеллект уже должен был быть отключён и боялся, что и отсоединение последнего оставшегося кабеля ничего не даст. Но как только разъём был отсоединён, шаги прекратились. Младший координатор осторожно выглянул в смотровое окно. Гигантум стоял неподвижно, вскинув вверх руку с уже выдвинутым пулемётом. Громко выдохнув, Перк опёрся на стену и опустил руки.

— Хвала пилотируемости! — радостно воскликнул он.

Поднявшись, он крепко обнял Эмму. Где-то внутри у него был страх, что сейчас они оба погибнут, и всё обошлось только чудом.

— Кажется, ему подходил любой кабель, лишь бы информационный, — сказал Марк, изучая внутреннее пространство консоли, — нужный модуль ты отсоединил вторым. Вот он, четвёртый.

— Хитрая тварь, — заключил Перк.

— Да. Интересно, это мы одни такие?

И тут стены содрогнулись от удара, произошедшего в пятой лаборатории. Марк получил ответ на свой вопрос, и это его встревожило. Вскоре раздался сигнал тревоги, усиливший беспокойство ещё больше.

— Они вырвались? — спросила Элла.

— Похоже на то, — относительно спокойно сказал Марк, доставая сигареты.

Закурив, он подошёл к терминалу шлюза и убедился в том, что он не функционирует.

— Мы во внутреннем контуре, — сказал Перк, — им отсюда не выбраться.

— Ну, — протянул Чемберс, — ещё недавно никто не сказал бы, что они смогут взять под контроль наш искусственный интеллект, а теперь я побоялся бы даже подходить к зарядной станции. Кто знает, что выкинут манипуляторы.

— И что нам теперь делать? — спросила Эмма.

Она стояла позади Перка и нервно сжимала своими холодными ладонями его руку. Он представлял её состояние, и ему очень хотелось бы её утешить, сказать, что всё будет в порядке, но он не мог этого сделать, потому что сам пока ещё не всё понимал.

— А что мы можем? — развёл руками Чемберс, — мы заперты под землёй и ни одна из этих чёртовых консолей нам не подчиняется. Надо радоваться, что хотя бы есть свет и воздух. Видимо, убивать нас не входит в его планы. По крайней мере, пока.

— Если не будет нас, ему точно не выбраться из этого контура, — сказал Перк.

— А вот это — верное заключение, — сказал Чемберс. На случай аварии существует полная блокировка и уничтожение всей биомассы, в каком бы состоянии она ни находилась. Правда, вместе с ней погибнем и мы, и только поэтому это не сделали.

Эмма с ужасом вздохнула. Перк сильнее сжал её ладони.

— Но ещё хуже то, что у них есть роботы. Наши роботы, которых мы готовили к самым тяжёлым условиям. Сложно будет с ними справиться, учитывая, что они вооружены.

— У нас тоже есть один, — сказал Перк.

— От которого ты отрезан.

— Но и они не могут попасть в любую точку базы.

— Неужели? — нервно улыбнулся Чемберс, — помнишь робота первого проекта? Он пролезет где угодно.

— Хорошо. И куда они направятся? — спросила Элла с нетерпением.

— Я не знаю. Им нужно выйти за пределы защитного контура. В стенах повсюду генераторы отрицательных биотоков, и просто так оно не пробьётся. Хотя, даже того, что произошло сейчас, никто предвидеть не мог.

— Надеюсь, там, наверху, знают, что делать, — Элла села в кресло оператора и, сложив руки на груди, посмотрела на дисплей, пестрящий сообщением об отсутствии права доступа к консоли.

— О, поверь, это просто мы очень глубоко, — сказал Чемберс, — тут даже тревогу почти не слышно. На самом деле, наверху уже эвакуация. Специалисты информационных отделов бьются над тем, чтобы вернуть себе контроль над базой, а бойцы гарнизона уже стоят перед лифтами и готовятся начинать атаку. И лучше бы они поторопились.

— Думаете, они уже кого-то убили? — спросила Эмма.

— Я, к сожалению, в этом уверен, — грустно выдохнув, сказал Чемберс, — это у нас интеллект в этом ящике. Остальные машины так не отключишь, так что, я очень переживаю за наших коллег. И больше всего за тех, у кого проходили испытания.

— Там целая учёная группа, — добавил Перк.

— Там есть и защита. До них будет не так просто добраться. Все мы нужны как заложники. Вот только, что он будет делать потом?

Хайес пришёл в себя одним из первых. Там, где он ожидал увидеть брешь между смотровой площадкой и внутренним пространством полигона, сейчас находилась металлическая заслонка. Он не видел и не слышал, как она встала на своё место. Ударная волна оглушила его, а глаза машинально закрылись, когда им навстречу устремились мелкие стеклянные осколки. Сейчас он ощущал себя как будто в открытом космосе, но слух постепенно возвращался, как и способность ориентироваться в пространстве.

По мере того, как разум его прояснялся, он всё ярче осознавал всё, что здесь происходит. Он вдруг ощутил себя безвольной марионеткой, участвующей в заранее подготовленной постановке. Всё это было спланировано, и спланировано не ими. Обиднее всего было от того, что они знали, что миуки уже выбирались из ловушки, расположенной глубоко под землёй. Они знали и они подготовились, создав системы защиты, и насекомоподобные всё равно смогли их обыграть. Впрочем, уже не насекомопободные, раз им удалось проникнуть внутрь искусственного интеллекта.

Он был готов залиться истерическим смехом от осознания всей глупости того, что здесь происходило. Как можно было верить в то, что Миуки дадут себя исследовать. Людям просто очень хотелось верить в это, и насекомоподобные этим воспользовались. Самое главное осознание состояло в том, что не было никогда никакого нервного волокна. Люди лишь подсказали миуки, как тем пробраться внутрь проектируемых машин, а тем оставалось лишь реализовать этот алгоритм. Ну а трудности, которые пришлось преодолеть, чтобы овладеть нервным волокном, нужны были лишь для того, чтобы земляне продолжали верить в важность своих открытий. Что на самом деле управляет насекомоподобными, и как они смогли узнать мысли людей — дело сейчас неважное. Важно то, что они заманили сюда высшее руководство базы, двух советников и приглашённых учёных, таких, как он. Как только все куклы встали на свои места, ловушка захлопнулась и заперла их внизу. Теперь нельзя уничтожать всё живое, что здесь находилось, и в этом заключалась их победа в первом раунде сражения. Он не знал здешнюю схему безопасности, но не сомневался в том, что миуки постараются обойти и её. Если они перевели свой спектакль на стадию кульминации прямо сейчас, то, скорее всего, у них всё было просчитано на случай противодействия.

Хуже всего было то, что, победив в первом раунде, миуки создали себе хороший задел на второй — они завладели проектными роботами. Если уж им удалось подчинить себе чужой искусственный интеллект, то они точно могли договориться со своим нервным волокном. А значит, пять проектов точно под их контролем. Ещё они могли завладеть всеми сервисными системами. К счастью, структура базы не предусматривала наличие большого количества подвижных роботов, иначе здесь бы вспыхнула самая настоящая локальная подземная война.

Единственным плюсом было то, что биомасса, хранящаяся здесь в больших количествах, по сути, бесполезна для него. Хайес поймал себя на мысли, что уже не думает об этом существе, как о насекомоподобном. Ему сложно было даже вообразить, что оно представляет из себя сейчас. Возможно, вообще не имеет воплощения, как такового, и перемещается по одной из сетей базы. В таком случае его будет сложно изловить, но и ему непросто будет выбраться из-за того, что контуры тщательно изолированы друг от друга. И к тому же, что он будет делать, когда выберется на поверхность? Если он не осязаем и перемещается по электрической сети, то это будет в принципе невозможно. Хайес сам для себя сознался, что не может даже примерно представить себе то, что задумало это существо.