Сергей Лукьяненко - Звёзды — холодные игрушки Страница 5

Вот он, конец. Счетчик, не сошедший с ума после джампа.

— Я — друг… — прошипел рептилоид. — Я — друг, я — друг…

Глава 2

Самое сложное в космосе — это вовсе не летать. Самое сложное — ориентироваться. Даже на околоземной орбите это очень ответственная процедура, что уж говорить о межзвездном пространстве.

Моя птичка ориентируется по шести звездам. Вначале я грубо навел датчик на Сириус — машина придирчиво сверила его спектр с эталонным и согласилась с моим мнением, что это именно Сириус. Потом, несколькими толчками двигателей ориентации я нацелился на Фомальгаут. Дальше компьютер будет работать сам. Шесть ориентиров. И вычисления — миллионы, миллиарды операций, чтобы рассчитать ту цепь прыжков, что выведет «Спираль» к Солнечной системе, более того — именно к Земле.

Если мой челнок выскочит из джампа где-нибудь в районе Марса — меня, вероятно, спасут. Если в районе Плутона — придется уходить на повторный заход… такое бывает довольно часто. Но порой энергия или кислород кончаются раньше, чем челнок выходит к Земле. А иногда от серии джампов пилоты впадают в гиперпространственную эйфорию. И начинают бесконечные прыжки в никуда — джамп ради джампа, пока не иссякнет энергия…

Я развернулся в кресле и посмотрел на рептилоида. Счетчик сидел на цилиндре джампера — жутковатая фигура, что-то вроде маленькой ожившей горгульи.

— Как мне тебя называть? — спросил я.

Наверное, он размышлял — но очень быстро. Казалось, что ответ был готов мгновенно.

— Зови меня Карел.

— Это человеческое имя.

— Да. Так звали первого… — пауза, рептилоид втягивал воздух, чтобы продолжить фразу, — представителя вашей расы… с кем мы наладили общение.

— И ты считаешь это достаточным основанием, чтобы позаимствовать его имя?

— Да. Я не прав?

— Какая разница, — я пожал плечами.

Теплокровная яйцекладущая ящерица по имени Карел смотрела на меня прозрачными голубыми глазами. Ожидающе смотрела.

— Я — Петр.

— Это имя связано с твоими религиозными убеждениями?

— Чего? Да нет, это просто имя.

— Хорошо.

Шаттл снова задрожал, разворачиваясь. Делал он это медленно и неуклюже — что ни говори, а системе ориентации — полвека. Конечно, ее дорабатывали, улучшали, но при всем желании «Жигули» в «Мерседес» не превратишь.

— Требуется помощь? — с едва заметной вопросительной интонацией произнес рептилоид.

— Какая?

— В расчетах.

— Спасибо, обойдемся.

— Я хотел бы быть полезным.

Вот уж радость — нашелся второй пилот…

— Ты мне не нужен. Какого черта вообще залез в мой корабль?

Счетчик втянул треугольную голову, словно испытывая смущение.

— Петр, я несу важную информацию.

— Для кого?

— Для людей.

Я кивнул. Очень содержательно.

— А от кого?

— От счетчиков.

— Только не надо меня держать за простофилю, ладно? Мы кое-что о вас знаем!

— Что? — прошелестел рептилоид.

— Вы не имеете решающего голоса в галактическом Конклаве. Ваша планета — коллективная опекаемая территория, с преобладающим влиянием Хикси и Даэнло. Что вы можете сделать для человечества?

— Дать ему силу и власть.

Голосок у рептилоида был ровным и скучным — видимо, передача эмоций давалась ему с трудом.

— Ты врешь, Счетчик.

— Карел.

— Хорошо. Ты врешь, Карел. Человечество не нуждается в помощи.

— Ваша планета имеет статус наблюдателя в конклаве. Вы находитесь под консультативной опекой Хикси и Даэнло. Сильные расы сочли, что это проще, чем брать Землю под протекторат, и выгоднее, чем уничтожать. Вы имеете право основания колоний, но только после отказа от планеты всех рас с правом решающего голоса. За двадцать лет ни одна открытая людьми планета не была передана Земле.

— Нам пока хватает места.

— Пока. Вам никогда не позволят распространяться по галактике. Вы останетесь резервацией. Будете возить срочные грузы, до тех пор, пока не найдут альтернативы джампу.

Компьютер пискнул, и мягким женским голосом произнес:

— Расчет джампа закончен. Жду указаний.

Под пристальным взглядом счетчика я протянул руку к пульту, набрал на парольной клавиатуре код. Одна из панелек на пульте сдвинулась, открывая маленькую нишу с тремя клавишами. Ниша была подсвечена красным светом.

— Что это? — спросил рептилоид.

— Это смерть-пульт, Карел.

Я осторожно провел пальцами по клавишам. Нажать их непросто, они тугие, на тренажере все курсанты в этом убедились.

— В нашей присяге, Карел, есть такая фраза… — я искоса следил за ним, пытаясь уловить хоть какое-то движение. — «Высшей ценностью будут для меня интересы человечества. Любой ценой я буду защищать его от угрозы — от кого бы она ни исходила».

— Это разумное обещание, — сообщил рептилоид.

— Я могу отправить шаттл в джамп-серию, сжечь джампер, или подорвать топливные баки. В любом случае — это наша смерть.

— Зачем, Петр?

— Чтобы никто не узнал, что вы можете переносить джамп.

Я не то чтобы врал. Честно говоря, я просто не мог понять, готов ли надавить одну из клавиш. Но счетчик отнесся к моим словам абсолютно серьезно.

— В этом нет необходимости, Петр. В этом нет никакой необходимости. Абсолютно нет.

— Докажи, — я опустил палец на клавишу джамп-серии.

— Иные расы не знают, что Счетчики способны выдержать джамп.

— Они могут узнать.

— Это не поможет, Петр. Наш метод — только для нас. Он уникален.

— И в чем он состоит?

— Я отвечу на Земле.

— Что ты хочешь предложить людям?

— Я отвечу на Земле.

— Почему?

— Мы мало о тебе знаем, Петр. Мы не решили, можно ли тебе доверять. Информация очень ценна, если сильные расы узнают ее — будет потеряно слишком многое.

Я не сразу осмыслил его намек.

— Ты что, хочешь сказать, что я могу предать Землю и сообщить твои слова чужим?

— Да.

А чему я собственно удивляюсь? Ведь даже на «Эксплорере» была Эвелин Ракш, «проклятие феминизма» и «позор афроамериканцев», чернокожая женщина-пилот, навязанная в экипаж показушниками из НАСА. Милая молодая женщина, без всяких пыток и угроз выложившая хиксоидам абсолютно все. И что такое джамп, и как управляется челнок, и где находится Земля… Конечно, и без ее помощи чужие узнали бы это. Но факт остается фактом.

Я видел пленку с записью ее допросов на Земле. Она так и не смогла объяснить своего поступка. Поскольку адвокат строил защиту на непроверяемом утверждении о «пси-воздействии» хиксоидов на его подопечную, Эвелин была просто отстранена от космической программы. Ей пришлось сменить имя, и перебраться куда-то в Канаду… где она и покончила с собой через полгода. Может быть, она и впрямь шагнула с балкона, может быть ей помогли, не знаю…

— А кому ты мог бы довериться? Директору «Трансаэро»? Ассамблеи ООН? Президенту России?

— Андрею Хрумову.

Я долго молчал. Счетчик сразил меня наповал.

— Ты знаешь, кто он?

— Психолог, участник первых контактных переговоров Земли и галактического конклава. Автор «Манифеста обреченных».

— А еще?

— Твой предок по мужской линии.

— Мой дед.

— Дед, — согласился счетчик.

— Карел, дед тебя убьет, если сумеет догнать.

— Я передвигаюсь медленно.

— Он тоже не быстро, ему за семьдесят. Но он будет очень стараться. Ты потому и забрался в мой челнок, что хочешь встретиться с дедом?

— Один из факторов, — признал счетчик.

— Карел, никогда не думал, что ваша раса столь безумна. Искать помощи и сотрудничества у человека, который ненавидит все инопланетное, у самого отъявленного шовиниста…

— А кто тебе сказал, что мы не шовинисты?

Я посмотрел в глаза рептилоиду. Тот медленно разжал рот, изгибая его в улыбке. Надо же. У живых компьютеров есть чувство юмора.

— Не нравится мне это, — признался я. — Блин. Так я влип из-за деда? Вначале едва на курсах не завалили, потом брать на работу не хотели, теперь — в такой навоз вляпался?

— Что поделаешь. Это общая проблема тех рас, чьи граждане не могут выбирать своих родителей, — сказал счетчик.

Я закрыл панель смерть-пульта. Может быть мне показалось, но счетчик облегченно вздохнул.

Навигационный расчет едва не пропал даром. Я слишком долго разговаривал со счетчиком, запугивал его смерть-пультом, а время принятия решения истекало. Звезды скользили по своим орбитам, и с каждым мгновением шансы на удачный джамп истекали.

— Приготовься, — сказал я счетчику, Тот понял и подобрался, цепляясь за кожух джампера, скользя коготками по металлу. Глаза рептилоида закатились.

Как же он выдерживает джамп?