Алан Фостер - Звёздные Войны. Эпизод VII. Пробуждение силы Страница 5

- Заметил, ты не стрелял. Бластер заклинило?

В ответ на вопрос штурмовик автоматически кивнул. Его товарищ тоже понимающе кивнул и похлопал по плечу.

- Верни его, когда мы вернемся на базу. Пускай техники разберутся с ним, а тебе выдадут новый.

- Спасибо. Так и поступлю.

Не успел его доброжелательный коллега отойти, чтобы присоединится к своей группе, штурмовик обнаружил, что снова глазеет на высокую, укутанную в черное, фигуру, целеустремленно шагающую прямо к единственному шаттлу, приземлившемся посреди битвы. Хотя он и приказал себе двинуться, отвернуться, он не мог пошевелиться. Он словно прирос к месту, сжимая, так ни разу и не выстрелившее оружие, и продолжал смотреть.

Как бы в ответ фигура Кайло Рена повернулась и посмотрела в сторону, прямо на солдата. Штурмовик видел только свет, отраженный от маски, и страх сковал его.

«Он знает. Он должен знать. И я…. труп»

Но этого не случилось. Взгляд длился едва ли секунду. Затем Рен возобновил свой шаг, глубоко погруженный в свои мысли. На пути к его кораблю он прошел мимо бластера, лежащего на земле. Это было оружие По, которым тот пытался убить его. Поравнявшись с ним, он подхватил его, но не руками. Он поднялся, казалось сам по себе, и улетел, разбившись о ближайший выступ, внося смятение в умы бездельничавших штурмовиков, которым не посчастливилось оказаться поблизости.

Очистка поселения оттянулась к его окраинам, где группа штурмовиков закончила обыскивать поврежденный Х-винг, который был брошен здесь. Сделав все возможное с теми инструментами и оборудованием, что у них было, они приготовились вернуться к своему подразделению. Специалисты могли бы разобрать истребитель Сопротивления на запчасти, но этого в их приказах не было.

- Здесь чисто, - объявил последний из четверки, спускаясь из кабины истребителя. - Обычный мусор Сопротивления и все. Глубокое сканирование не показало ничего ни в фюзеляже, ни где бы то еще.

Как только они вышли из зоны поражения, их напарник активировал пару тяжелых орудий, которые они вынесли из тайника. Чтобы превратить и корабль, и скалу в пыль потребовалась лишь пара выстрелов.

Звук от взрыва Х-винга раскатился по каменистым равнинам и дюнам. Находясь уже далеко, одинокий сферический дроид обернулся назад, не прекращая при этом движения. Огненный шар, разросшийся в небе, подтвердил, что сдетонировало что-то более взрывоопасное, чем примитивные здания и механический лом. Если бы испуганный дроид мог катиться быстрее, он бы это сделал.

Вопреки распространенному мнению, пустынные миры отнюдь не безмолвны ночью. В отсутствии света весьма различные живые обитатели возвращались к жизни. Двигаясь с большой осторожностью, БиБи-8 старался не останавливаться при каждом вое и каждом мяуканье, звуке когтистых лап, скребущих по голой скале. В этих незаселенных, диких регионах слаборазвитых планет, были существа, которые с удовольствием разобрали бы одинокого дроида на части, только чтобы посмотреть, что заставляет его двигаться. Или катится, он знал это. При одной мысли о такой встрече, его внутренние гироскопы сбивались, угрожая его опрокинуть.

Дроиды его типа не предназначались для незаселенных мест, и он отчаянно желал встретить кого-то подобного себе, ну или хотя бы людей.

*

Оковы, которые одели на По во время транспортировки на десантном челноке, были сняты, как только он и его похитители приземлились. На борту Звездного Разрушителя не было смысла физически удерживать узника. Его эскорт видимо был весьма доволен собой, или им просто хотелось поскорее выбраться из своей брони, как бы то ни было, его гнали вперед с излишней, как он считал, грубостью. Не то чтобы штурмовики любого толка были отмечены особой дипломатичностью. Учитывая кого он пытался подстрелить, он знал, что может считать себя везучим, так как по прибытии на борт все важные части тела были еще при нем.

Данное физическое состояние, он знал, могло измениться в любой момент.

На другой стороне огромного и впечатляющего посадочного дока собрались остальные штурмовики; благодарные за то, что потеряли лишь немногих в этой экспедиции, они предвкушали еду и отдых. Сконцентрировавшись на переживаниях битвы на планете, они не заметили, что один из них отстал. Когда он убедился, что никто не смотрит на него, солдат развернулся и помчался обратно в открытый транспорт. Он снял шлем и избавился от содержимого своего желудка в ближайший контейнер с отходами. Ужас в его выражении был осязаемым. К счастью здесь не было никого, кто мог бы стать свидетелем его позора.

Однако кто-то неожиданно оказался позади него.

Ужас прошил его холодным ознобом, когда, обернувшись, он увидел Капитана Фазму. Как много видела старший офицер? Как много она знает? Слишком много, как оказалось.

Она опознала винтовку, которую он все еще держал.

- ФН-2187. Как я поняла, ты столкнулся с некоторыми трудностями со своим оружием. Пожалуйста, будь так добр, предоставь его для осмотра технической команде вашего подразделения.

- Да, Капитан.

Как ему удалось ответить без запинки, он не знал. “Инстинкт самосохранения как противоположность тренировкам”, - решил он.

- И кто дал разрешение снять шлем?

Он тяжело сглотнул.

- Простите, Капитан.

Он чувствовал ее отвращение, пока силился надеть свой шлем обратно.

- Немедленно доложитесь моей дивизии, - приказала Фазма.

Худшее ждет его впереди, с ужасом осознал он.

*

Это было кладбище техники.

Горы из металла, скалы различных производных пластика, океаны перекошенной керамики были перемешаны вместе в фантасмагорические промышленные бесплодные земли, которые никто не решался пересекать, из страха быть отравленными, покалеченными или навсегда потерявшимися. Никто, кроме тех немногих, для которых отвага была столь же важным чувством, как зрение или слух.

Один из таких индивидов цеплялся как насекомое к темной металлической стене, покрытой выступающими сенсорами, манипуляторами и другими разрушающимися механизмами. Облаченная в легкие защитные очки с зелеными линзами, лицевую маску, перчатки и серую пустынную одежду, занятая работой фигура была обременена значительным рюкзаком. Многофункциональный посох, привязанный к ее спине, делал мелкую работу на таких труднодоступных и опасных участках еще более сложной. Имея в руках набор инструментов, мусорщица вырезала из металлической стены различные небольшие механизмов. Один за другим, куски обшивки отправлялись в мешок, который висел ниже стройной фигуры.

Когда мешок наполнился, мусорщица надежно его завязала и начала опасный спуск, избегая острых выступов и зияющих провалов в стене. Спустившись на дно металлического каньона, фигура приподняла кусок большей добычи, извлеченный ранее и затем, сгибаясь под двойным грузом, устремилась к отдаленной полосе света.

Снаружи металлической пещеры, когда опасность миновала, мусорщица сдвинула защитные очки на лоб и прищурилась, оглядывая разрушенное окружение. Ей было около двадцати лет, с темными волосами, темными глазами, с намеком на что-то глубокое внутри. Была какая-то свежесть в ней, которую окружающий суровый пейзаж не смог уничтожить. Любой взглянувший на нее мог бы решить, что она мягкая, совершив серьезную ошибку.

Это был достойный рабочий день, достаточно, чтобы быть увереной, что она поест сегодня. Сняв флягу с пояса, она вытерла пот со своего лица и вытрясла остатки содержимого себе в рот, задрав голову. “Там должно быть еще”, - сказала она себе, начав постукивать по стенке фляги. Последние несколько капель упорно цеплялись за внутренний изоляционный слой.

Решив, что она опустошила контейнер полностью, она вернула его обратно на пояс. Мешок и большой кусок утиля были прикреплены к листу железа, который она отправила скользить вниз песчаной горы перед ней. В стороне, тень обеспечивал один из двигателей дряхлеющего Звездного Разрушителя старой модели. Слишком большой, чтобы его разрезать, устаревший технологически, он был оставлен разрушаться на склоне холма. В пустынном климате его распад мог занять тысячи лет. Будучи совершенно не транспортабельным, огромный кусок корабельной обшивки игнорировался всеми, пока меркантильные мусорщики, такие как Рей, не разворовали его внутренности на пригодные для продажи компоненты.

Второй обломок листового металла послужил санями для девушки, на которых она последовала вниз по склону дюны вслед за плодами своего дневного труда. Практика позволяла ей управлять куском металла достаточно умело, чтобы ни упасть, ни врезаться в один из разбросанных обломков, что усеивали склон дюны.

Внизу она встала и отряхнулась от песка. Ее сероватое одеяние было базовым для пустыни, предназначенное чтобы защищать владельца от солнечных лучей и сохранения влаги. Оно было недорогим, легким в починке и неприятным. То же самое можно сказать и о коренастом, квадратном, потрепанном спидере, стоявшем неподалеку. Если в этом помятом, ржавеющем транспортном средстве и можно было выделить что-нибудь ценное, так это спаренные верхние и нижние двигатели. Поскольку и тот, и другой имели склонность вспыхивать и глохнуть в любой момент, их ценность была скорее в их избыточности, чем маневренности или способности набирать скорость.