Вера Крыжановская (Рочестер) - На соседней планете Страница 5

Громадныя окна защищены были отъ солнца, или вообще отъ слишкомъ яркаго свѣта, синими занавѣсями изъ какой-то прозрачной, какъ желатинъ, но мягкой матеріи.

Пола не было, и земля была усыпана тонкимъ, розовымъ, или золотистымъ пескомъ; а по бокамъ аллей были разбиты куртины съ разнообразными цвѣтами. Разбросанные повсюду группами кусты и деревья, темно-краснымъ оттѣнкомъ своей листвы, переходившимъ въ фіолетовый, рѣзко отличались отъ земной растительности. На обоихъ концахъ залы были сложены искусственные гроты изъ разноцвѣтныхъ камней, между которыми журча струились ручейки и стекали въ общій бассейнъ, гдѣ билъ большой фонтанъ.

Въ тѣни деревъ были накрыты три длинныхъ стола, установленныхъ аппетитно пахнувшими кушаньями. Посуда была металлическая и, по своей артистической работѣ, свободно могла соперничать съ лучшими образцами ювелирнаго дѣла на Землѣ. Кушанья всѣ были вегетаріанскія.

Въ комнатѣ, передъ входомъ въ трапезную, собрались маги со своими учениками и адептами. Вошедшаго Атарву всѣ дружески привѣтствовали и тотчасъ же вступили съ нимъ въ оживленную бесѣду.

Говорили на священномъ, таинственномъ языкѣ, основанномъ на семи первоначальныхъ звукахъ вибрацій эфира — языкѣ универсальномъ и извѣстномъ во всѣхъ мірахъ, между которыми происходитъ обмѣнъ звуковыхъ и свѣтовыхъ волнъ; словомъ, на языкѣ, который знаютъ всѣ "посвященные" высшихъ степеней, и который братски соединяетъ всѣ разсѣянныя по безконечности человѣчества.

Одѣты маги были въ длинныя и широкія, бѣлыя одежды изъ тонкой шелковистой и мягкой матеріи, и плащи, подбитые различно. У "посвященныхъ" первой степени плащи были цѣликомъ бѣлые, далѣе шли плащи, подбитые краснымъ, синимъ, зеленымъ и желтымъ. Грудь у всѣхъ украшена была звѣздами, усыпанными драгоцѣнными камнями.

Въ предшествіи учениковъ и адептовъ, пѣвшихъ гимнъ, шествіе маговъ направилось въ столовую. Лишь только голова кортежа появилась на ступеняхъ, которыя спускались въ садъ, какъ изъ-подъ портиковъ показались два другихъ шествія.

Изъ одной галлереи выходили чародѣи-ученые, одѣтые во все красное; изъ другой — чародѣи низшихъ степеней, или, попросту колдуны, всѣ—въ черномъ, съ красной звѣздой на груди. Всякую группу сопровождали ученики, одѣтые подобно своимъ учителямъ, но безъ плащей.

Каждая секція заняла свой отдѣльный столъ. Ученики, снявъ со своихъ учителей плащи, прислуживали имъ и только потомъ заняли мѣста на концѣ стола. Ъли они скромно и молча, не вмѣшиваясь въ разговоръ.

Атарва сѣлъ за столъ маговъ. Сначала разговоръ шелъ о подробностяхъ совершеннаго имъ страшнаго переѣзда. Затѣмъ онъ передалъ земныя новости, которыя могли интересовать собесѣдниковъ, а потомъ стали обсуждать возможность завязать прямыя отношенія съ Землей.

— Самое трудное будетъ, это — убѣдить обитателей Земли, что нашъ міръ населенъ подобными имъ, разумными существами, — съ улыбкой замѣтилъ одинъ изъ маговъ.

— Увы! — вздохнулъ Атарва. — Ты совершенно правъ, братъ мой! Если бы я даже поклялся, что собственными глазами видѣлъ на Марсѣ похожихъ на насъ людей, которые радость выражаютъ смѣхомъ, а горе — слезами, которые подобно имъ любятъ, ненавидятъ, работаютъ, и совершенствуются, они просто объявили бы, что я помѣшался, и заперли бы меня въ сумасшедшій домъ. Такъ какъ, видите ли, если нѣкоторые и допускаютъ даже возможность того, что прочія планеты могутъ быть обитаемы, то это человѣчество, по ихъ убѣжденію, должно рѣзко отличаться отъ нихъ по формѣ, обычаямъ и проч.; словомъ, это должны быть существа, какихъ нельзя представить себѣ даже въ воображеніи.

— Итакъ, придется ждать, пока болѣе совершенные оптическіе инструменты не докажутъ имъ противнаго, и тогда уже пытаться войти съ ними въ дружескія сношенія, — отвѣтилъ одинъ изъ посвященныхъ, давая знакъ вставать изъ-за стола.

На слѣдующій день, послѣ полудня, Атарва вошелъ въ комнату, гдѣ князь все еще спалъ, въ сопровожденіи молодого мага марсіанина, взявшаго на себя быть наставникомъ и руководителемъ Андрея первое время его пребыванія на Марсѣ.

Теперь Шелонскій имѣлъ вполнѣ нормальный видъ. Цвѣтъ лица былъ свѣтлый и румяный, а дышалъ онъ глубоко и правильно; одно лишь выраженіе болѣе или менѣе сильной усталости указывало, что организмъ перенесъ сильное потрясеніе.

— Съ минуты на минуту онъ проснется, — замѣтилъ Атарва, который склонился надъ нимъ и внимательно изслѣдовалъ князя. — Онъ перенесъ путешествіе лучше, чѣмъ я предполагалъ. Я думаю, Сагастосъ, что вамъ не придется жаловаться на ученика, котораго я навязываю вамъ, — съ улыбкой прибавилъ индусъ.

— Я не сомнѣваюсь въ этомъ! Къ тому же наставлять обитателя Земли и ввести его въ наше общество — задача очень оригинальная и интересная. Сначала намъ будетъ довольно трудно объясняться другъ съ другомъ, такъ какъ по-санскритски я говорю очень плохо; но, надѣюсь, что при добромъ желаніи съ обѣихъ сторонъ у насъ все скоро пойдетъ хорошо.

— Конечно! Мой спутникъ принадлежитъ къ земному племени, особенно способному къ усвоенію языковъ, и эта-то способность поможетъ ему изучить вашъ языкъ. Но вотъ онъ открываетъ глаза, — прибавилъ Атарва.

Андрей, дѣйствительно, проснулся. Съ минуту онъ смущенно и недовѣрчиво оглядѣлъ всю комнату, а затѣмъ, узнавъ Атарву, приподнялся и провелъ рукой по лбу, видимо, стараясь собраться съ мыслями.

— Ну, что, мой другъ и ученикъ? Какъ чувствуешь ты себя послѣ путешествія? — спросилъ индусъ, дружески пожимая князю руку.

Андрей вздрогнулъ.

— Вы шутите, учитель?

— Нисколько! Стоитъ тебѣ только взглянуть въ окно, и ты тотчасъ же убѣдишься, что находишься въ иномъ планетномъ мірѣ. Позволь мнѣ теперь представить тебѣ марсіанина, мага Сагастоса, который принялъ на себя обязанность быть твоимъ наставникомъ и руководителемъ въ новой для тебя средѣ. Мнѣ нечего пояснять, что ты найдешь въ немъ друга, и умно поступишь, если будешь точно сообразоваться съ его совѣтами. Какъ членъ братства высшихъ маговъ, Сагастосъ изучилъ нѣсколько земныхъ языковъ, между прочимъ и санскритскій, такъ что вы будете имѣть возможность объясняться другъ съ другомъ.

— Какъ! На Марсѣ есть ученые, которые говорятъ на нашихъ земныхъ языкахъ? — пробормоталъ Андрей, съ жаднымъ любопытствомъ смотря на молодого марсіанина.

— Сношенія между обѣими планетами восходятъ къ очень отдаленному прошлому. И у насъ на Землѣ тоже есть посвященные, которые говорятъ на языкѣ Марса, — отвѣтилъ Атарва. — А теперь до свиданія, другъ! Оставляю тебя съ твоимъ новымъ покровителемъ, а я пріѣхалъ сюда учиться и жажду поскорѣй приняться за работу. Посмотри! Какъ видишь, я ношу уже здѣшній костюмъ, который надѣнешь и ты. До свиданья и желаю тебѣ успѣха!

По уходѣ Атарвы, Андрей всталъ, протянулъ руку Сагастосу и сказалъ по-санскритски;

— Будь снисходителенъ ко мнѣ и терпѣливъ, благородный Сагастосъ! Заранѣе прошу, прости мои промахи относительно вашихъ обычаевъ и медленность, съ какой, безъ сомнѣнія, буду изучать вашъ языкъ, несмотря на все мое желаніе.

— Добрая воля — прекрасный помощникъ ученія! Она, конечно, избавитъ тебя отъ необходимости испытывать мое терпѣніе, — дружескимъ тономъ отвѣтилъ Сагастосъ. — А теперь вставайте, мой другъ, и, прежде всего, возьмите ванну и одѣньтесь.

Смущенный своей наготой, о которой до этой минуты онъ даже и не подумалъ, Андрей послѣдовалъ за своимъ наставникомъ въ залу, гдѣ былъ устроенъ небольшой бассейнъ, и съ наслажденіемъ выкупался.

Наполнявшая бассейнъ влага была похожа по цвѣту на земную воду, но казалась князю менѣе плотной и, кромѣ того, была сильно ароматична. Онъ не могъ опредѣлить, былъ ли то ароматъ естественный, или происходилъ отъ влитой въ бассейнъ какой-нибудь эссенціи.

Когда Шелонскій вышелъ изъ бассейна, Сагастосъ указалъ ему на лежавшія на стулѣ одежды, и князь надѣлъ длинную, голубую тунику и плащъ такого же цвѣта. Металлическій поясъ стягивалъ складки широкой одежды, сдѣланной изъ необыкновенно мягкой и шелковистой ткани. Бѣлые ботинки, съ толстыми подошвами, довершили этотъ костюмъ, который удивительно шелъ къ Андрею.

Наблюдавшій за нимъ Сагастосъ съ улыбкой взялъ князя за руку и подвелъ къ зеркалу, скрытому занавѣской, которую онъ и отдернулъ.

— Посмотрите, какъ вы хорошо выглядите! Несмотря на вашъ нѣсколько экзотическій типъ, когда я представлю васъ въ обществѣ, вы заинтересуете и понравитесь, не возбуждая при этомъ нескромнаго любопытства.

Андрей съ любопытствомъ сравнилъ себя съ Сагастосомъ, стоявшимъ рядомъ.

Несомнѣнно, оба они были представителями двухъ совершенно различныхъ расъ, хотя и схожихъ въ главныхъ чертахъ. Марсіанинъ былъ выше ростомъ, полнѣе и шире въ плечахъ; черепъ его имѣлъ тоже иную форму, цвѣтъ лица былъ красновато-темный, а волосы — черные съ мѣднымъ отливомъ. Но самое странное впечатлѣніе производили большіе, на выкатѣ, глаза — ярко-синяго цвѣта, блиставшіе, словно драгоцѣнные камни.