Борис Иванов - Джокер и Палач Страница 5

Несмотря на личность хозяина, Чоп-хаус не являлся уж таким гнездом греха и вертепом, как следовало бы ожидать. Два верхних этажа были всего лишь прекрасно обставленной и ухоженной (хотя и по-холостяцки) квартирой самого Секача. Стены внутренних помещений были обшиты панелями дорогих сортов древесины. Комнаты насыщены лучшими образцами бытовой техники. Далеко не дешевые — произведения самых разных видов искусств были не без вкуса размещены по всему жилищу. В доме имелись плавательный бассейн, спортзал и оранжерея — одним словом, земной рай, куда допуск имел не всякий смертный.

Гнездо же греха, где бушевали порой адские страсти, естественно, располагалось в подвале. Занимало оно, однако, далеко не весь подземный этаж. За получение права присутствовать на сражении требовалось выложить кругленькую сумму, а это было не всякому гражданину Семи Городов по карману. Поэтому зал для игры в кости был сравнительно небольшим помещением.

Итак, только кости. Все остальные незаконные виды бизнеса не были допущены в стены Дома Секача. Исключение для магических костей Гарри Гордон сделал лишь потому, что сам умел в них сражаться. Это было предметом его гордости.

Секач часто играл с претендентом на победу в турнире заключительную партию и редко когда проигрывал. Тем, кто доставал его вопросами о причине такого везения, он любил отвечать сакраментальной сентенцией: «Любая азартная игра, парень, это только на треть случай. И это очень хреновая треть! На другую треть это еще соображаловка. И если ты в ней, в игре, не уверен, то твое место у параши, парень! А на главную треть (тут Секач вздымал к небу указательный перст, увенчанный наманикюренным и толстым, как броня танка, ногтем) — это, блин, знание людей!» К каждому турниру он готовился тщательно, не оставляя вниманием личность каждого из возможных противников. Вынюхивал его слабые и сильные стороны. Точно так же он готовился и к турниру, который должен был состояться в эту ночь.

Сегодня Секач поднялся ни свет ни заря и первым делом вызвал «к ноге» своего первого помощника.

— Ну?.. — сурово бросил Гарри, хмуро уставившись на занимавшего изрядную часть его нетесного, заметим, кабинета громилу.

Легко было подумать, что Секачу не понравилось что-то во внешнем виде Себастьяна Горнецки, прозванного Себастьяном Мочильщиком. Громила был, однако, несмотря на ранний час, чисто выбрит, наряжен в более чем приличный костюм — даже подобранный в тон к галстуку платочек торчал из нагрудного кармана — и попахивал дорогим одеколоном. Впрочем, немолодому уже уголовнику со стажем, облеченному особым доверием самого Секача, полагалось выглядеть респектабельно. Ну хотя бы чтобы соответствовать вкусам шефа. Несмотря на полную дебильность, означенную природой на упитанной физиономии, Мочильщик справлялся не только с выбиванием долгов с крысятничающих «богатеньких зверушек» Семи Городов, но и с ролью главы «внешней разведки» Секача.

Мрачный вид Гарри ничуть не взволновал Себастьяна. Секач редко когда выглядел иначе.

— Я провентилировал этого перца, — сообщил Себастьян, усаживаясь на дорогой кожаный диван. — Это действительно приемный сын Шинни. Но фамилия у него по родному отцу — Звонков. Так сказать, в память. Тот накрылся, когда парень еще мочился в пеленки и говорить не умел... Кстати, тогда же накрылась и жена Шинни. При том что Шинни и отец парня были друзья не разлей вода... Так что хоть он и неродной, но для Шинни ближе родного. Хотя прохиндеем растет. Полиция им уже интересовалась не по-детски...

Себастьян вытянул из кармана футляр с сигарой и принялся ее раскуривать. Подобные вольности в присутствии шефа были Мочильщику дозволены за большие заслуги перед этим самым шефом и верность ему.

— Откуда столько монет набрал, чтобы на турнир выставляться? — поинтересовался Секач. Себастьян усмехнулся.

— Их трое — таких вот прохиндеистых парнишек. И одна девчонка. Поняли, что дурачить народ всякими псевдолотерейками и толкать лохам паленый товар долго не получится, и решили рискнуть. Скинулись. Насколько я знаю, магия это допускает. Я имею в виду: если несколько владельцев магических монет доверят вести игру кому-то одному. В смысле — добровольно... Так что...

— Ясно... — буркнул Секач. — Это неплохо. А как насчет слухов, что в кости за парня играет сам Господь Бог?

— Вот тут плохо, — вздохнул Себастьян. — Похоже, что в этом что-то есть...

В этом действительно что-то было.

Все дело в том, что Гринни (Грегори, Григорий, Гришка) уже в свои двадцать лет не хуже, чем Секач, знал, что любая игра состоит из тех самых трех частей. Причем, несмотря на младые годы, вторая часть (напомним — «соображаловка») проблем ему не создавала. А третья («знание людей») хорошо давалась ему по части интуитивного чувства партнеров и противников. Нет людей, которые полностью владели бы своими эмоциями. Даже если бы игроки садились за стол, нацепив маски — как это заведено у картежников Ауреллы, — Гринни по движениям пальцев, верчению на стульях, вздохам и кряхтению читал бы настроения и намерения игроков не хуже уличных вывесок. И прекрасно отличил бы игру от настоящих эмоций. Даже в игре по электронной почте люди умудряются выдавать себя. Ну хотя бы теми ошибками, которые делают. Правда, за такую чуткость в обыденной жизни Гринни приходилось порой платить тяжелыми нервными срывами и периодами мрачнейшей депрессии. И это было как раз его слабой стороной. Высокий, угловатый и худощавый, он был слишком нервен и неуравновешен. Зная за собой этот недостаток, как мог, гасил свои эмоции. Иногда — чересчур удачно, просто впадая в апатию. Если такое случалось в критические моменты, когда надо было принимать решение и действовать, то, увы, можно было сказать, что «дело — труба».

С везением (как вы помните, первой составной частью всякой азартной игры) у Гринни обстояло своеобразно. И хотя случались с ним невероятные неудачи, в целом с тех пор, как он взял в руки магические кости, везло ему невероятно. Микаэлла Кортни, поднаторевшая — даром что молодая — в делах магии, уверенно поставила ему диагноз. Согласно этому диагнозу, попади в руки Гринни нужный амулет — у него прорезался бы Дар управления случаем.

В общем, в задуманной четырьмя молодыми прохиндеями комбинации Гринни отводилась роль главной пробивной силы. Но — никак не руководителя. Руководителем проекта был Тимоти Стринг.

Из всей четверки ему одному удалось заняться бизнесом всерьез и даже заиметь свой офис. И магазинчик, который если и не давал сколько-нибудь приличного дохода, то, по крайней мере, служил неплохой «крышей» для бизнеса самого разного рода. Правда, бизнес, основанный на торговле «паленым» товаром, законным не назовешь, но и деловой жилки у Тимоти отнять было нельзя. Точно так же, как верности своим обязательствам и жесткости. Будучи лишь на пару лет старше Гринни, он вполне годился ему в отцы.

Сейчас, этим ранним утром, болтаясь между прилавками, уставленными самым неожиданным товаром, Гринни с тоской ждал, когда наконец Тимоти закончит торговаться с невероятно изворотливым вроде как макаронником Челлини, впарит тому нечто, чего днями хватились на складах «Грандисона», да так и не сыскали, и освободит время для настоящего дела. Это ж надо такому прохвосту такую фамилию присобачить. Хорошо, что звать этого толстенького живчика все-таки не Бенвенуто, а просто и скромно — Апостолос. Что сразу делало его из вроде как итальянца вроде как греком. Притом ни одна живая душа не дала бы руку на отсечение, что это настоящее, при рождении данное имя энергичного, частично лысоватого, частично кучерявого приземистого толстячка, любителя пиджаков в клетку и обладателя располагающей улыбки. Чтобы не ломать над этим голову, всяк, кто имел дело с упомянутым Апостолосом, остановился бы на погонялове Енот, что каким-то внечувственным образом ассоциировалось с обликом не лишенного обаяния проныры.

— Так как? — с явным подозрением в голосе спрашивал Енот у Тимоти. — Есть гарантия или нет гарантии?

— Я что-нибудь говорил о гарантии? — холодно парировал тот неуместный вопрос.

Наблюдать за диалогом этой парочки было презабавно. Хотя бы уже потому, что Тимоти внешне был полной противоположностью Еноту. Он был бледен, как выцветшая моль, коротко стрижен и имел комплекцию хорошо препарированного скелета.

— Опломбированный фирменный ящик, — продолжил он, — прямо со склада. И ноль документов.

— Но там полный комплект? — с надеждой в голосе продолжал настаивать на своем праве не покупать кота в мешке однофамилец титана Возрождения.

— На ящике все написано: корректор наводки, регулятор поля... И все такое. Инерционный стабилизатор — в комплекте отдельной поставки... Все предельно ясно.

Услышав что-то про корректор наводки и инерционный стабилизатор, Гринни подумал, что в ящике вполне может оказаться, скажем, какая-нибудь самонаводящаяся ракета. Он прислонился спиной к стеллажам и продолжил без особого интереса слушать вполне бессмысленный диалог.